Моя Тора - [27]

Известный толкователь Торы РАШИ оригинально комментирует разное соотношение самцов и самок в этом перечне животных, переводя эти цифры в область супружеских взаимоотношений людей. В них, пишет он, сообщается регламент супружеской близости в зависимости от рода занятий и трудовой нагрузки мужа.

Неработающий мужчина должен вступать в половые сношения каждый день, по примеру козлов и баранов, которые бездельничают и поэтому спариваются чаще – каждому из них придано по десять самок.

Обычные работники – дважды в неделю, как быки, которые с утра до вечера пашут. К ним приставлены всего по четыре коровы. Погонщики ослов – один раз в неделю, ибо дорога отнимает у них много сил. Поэтому в списке значится на одного осла две ослицы. Ну а погонщики верблюдов могут довольствоваться одним разом в месяц из-за дальних переходов по пустыне.

Хотя в дарственной указано только число верблюдиц, само собой разумеется, что без «благоверного» для каждой он не стал бы их посылать.

Остаток ночи Яаков провел один посреди пустыни. «И боролся с ним кто-то до утренней зари». Яаков принял неизвестного противника за разведчика, засланного в его стан братом, и схватился с ним. В какой-то момент он чуть было не одолел противника, но тот увернулся, набросился на него с новой силой, вывихнул Яакову бедренный сустав. Яаков огреб его в охапку, и тот произнес: «Отпусти меня, ибо взошла заря». Только тогда Яаков понял, что боролся с ангелом, покровителем Эйсава.

– Не отпущу, пока не благословишь меня, – потребовал победитель.

– Как имя твое? – спросил ангел Эйсава.

– Яаков.

– Не Яаков будет отныне имя твое, но – Исраэль, ибо ты боролся и с ангелом, и с людьми, и одолел.

«Исраэль» от слова «срара» – господство, властвование.

Филон Александрийский препарирует имя Исраэль как состоящее из двух корней: «раа» – «видел» и «эль» – Бог, что в переводе обозначает «Зрящий Бога».

Имя Яаков указывало на то, что его владелец получил благословение хитростью. Вспомним слова Эйсава: «Не для того ли зовут его Яаков, что он уже дважды меня обхитрил? Первородство мое отобрал, а вот теперь – благословение мое». Имя же Исраэль означает, что отцовское благословение принадлежит ему по праву, соответствует его величию.

И засияло Яакову солнце, когда он направился к своему лагерю, припадая на одну ногу. Потому-то и не едят израильтяне седалищного нерва, – поясняет Тора, – ибо поразил тот ангел седалищный нерв Яакова.

Яаков посмотрел вдаль и увидел на горизонте Эйсава с отрядом в четыреста мужей. Превозмогая боль в ноге, он побежал им навстречу. И начал кланяться издалека, а подойдя ближе, отвесил семь земных поклонов. Эйсав силой поднял брата на ноги, растроганно пал к нему на грудь, и целовал его, и оба плакали. Так в обнимку они направились к стану Яакова.

– Кто это у тебя? – спросил рыжеволосый космач.

– Это дети, которыми Бог одарил слугу твоего, а это жены, – представил ему Яаков свою многочисленную семью.

– Что это за скот, который я встретил? – спросил Эйсав о подарках брата.

– Всё это, чтобы снискать милость у господина моего.

– У меня есть много, брат мой, пусть твое останется у тебя.

– О, нет! Если я обрел милость твою, то прими, пожалуйста, дар мой из руки моей, поскольку я увидел лицо твое, как увидел лицо ангела, и ты проявил ко мне благосклонность.

И упросил его Яаков, и принял Эйсав дары.

– Давай пойдем вместе, – предложил старший брат, – я пойду наравне с тобой.

Исраэль отчетливо представил себе, какая опасность таится в жизни бок о бок с язычниками. Он знал, что их обещания дружбы и равноправия обернутся потерей духовности, ассимиляцией. И решил поэтому выскользнуть из объятий идолопоклонников.

– Господин мой знает, что дети нежны, а скот у меня кормящий, и если гнать его один лишь день, то погибнет. Лучше пусть пойдет господин мой впереди слуги своего, я же буду двигаться медленно, как идет скот, и как могут идти дети, пока не приду к господину моему в Сеир, – сказал он поклонившись.

Эйсав помахал всем рукой и отправился домой. Не успел скрыться его отряд за горизонтом, как Яаков повернул в другую сторону и благополучно дошел до Шхема. Там он купил участок земли у сыновей Хамора, главы города, за сто монет и раскинул шатры свои.

(Шхем или библейский Сихем, был переименован в дальнейшем римлянами в Неаполис, откуда произошло арабское название Наблус).

Сыновья помогали Яакову обрабатывать землю, копать колодцы, пасти скот, единственная же его дочь Дина не находила себе места от скуки. Вот и решила прогуляться по городу, посмотреть на дочерей страны. На горе всем увидел ее Хивей, сын Хамора, и затащил во дворец, изнасиловал, надругался над чужеземкой.

«И прилепился он сердцем к Дине, и влюбился в эту девушку, и стал обольщать девичье сердце», предлагая выйти за него замуж.

– Смотри, твой отец заплатил такую кучу денег за крохотный участок земли, – говорил он, – а когда я женюсь на тебе, ты станешь бесплатно хозяйкой и города, и всех окрестностей.

Дина вместо ответа только плакала.

Хивею удалось добиться согласия отца на свадьбу с чужестранкой. Хамор после долгих колебаний все же навестил Яакова и сказал без лишних церемоний.