Моя рыба будет жить - [14]

Шрифт
Интервал

«Иногда вверх…» — набирала она. Запястья у нее были согнуты, как сломанные ветви, а пальцы, тщательно выискивающие каждую букву, были похожи на крюки.

«Иногда вниз…»

Это был ответ на вопрос Нао о лифте. Она нажала ENTER и вновь опустилась на пятки, закрыв глаза и будто погрузившись в дремоту. Спустя несколько минут сбоку экрана выскочила иконка и прозвенел электронный колокольчик. Она выпрямилась, поправила очки и наклонилась к монитору. Потом начала печатать ответ.

Вверх вниз, одно и то же. Но и разное.

Она ввела текст и опять в ожидании уселась на пятки. Когда прозвенел колокольчик, она прочла входящее сообщение и кивнула. Потом подумала с минуту, потирая гладкую макушку, и начала печатать опять.

Когда верх глядит вверх, верх — это низ.

Когда низ глядит вниз, низ — это верх.

Не-одно, не-два. Не одно и то же. Не разное.

Теперь понимаешь?

На то, чтобы напечатать все это, у нее ушло немало времени, и, когда, наконец, она нажала ENTER, чтобы отправить сообщение, вид у нее был усталый. Она сняла очки, положила их на край низкого столика и протерла глаза своими скрюченными пальцами. Вновь надев очки, медленно разогнула спину и не торопясь встала. Убедившись, что ноги прочно стоят на полу, она двинулась, шаркая, через комнату к раздвижным бумажным дверям на веранду. Белые носки ярким пятном выделялись на фоне пола; темное дерево поблескивало в лунном свете, отполированное бесчисленными ногами в бесчисленных носках. Она остановилась на краю веранды и посмотрела в сад, где старые камни отбрасывали длинные тени и где шелестел бамбук. Сделав глубокий вдох, затем еще один, она развела руки в стороны, словно ворона, расправляющая крылья перед полетом. Постояла так секунду, совершенно неподвижно, потом свела руки перед собой и начала размахивать ими вперед-назад. Рукава ее надувались и хлопали от ветра, и когда казалось уже, что она вот-вот оторвется от земли, она будто переменила решение, завела руки за спину и сцепила пальцы, впечатывая их в спину, стараясь выгнуть позвоночник. Задрав подбородок, она изучала луну.

Вверх, вниз.

Гладкая кожа бритой головы вновь отразила свет, и издалека, оттуда, где стояла Рут, казалось, будто две луны ведут беседу.

Нао

1

Время решает все. Где-то я прочла, что мужчины, родившиеся между апрелем и июнем, совершают самоубийство чаще, чем мужчины, рожденные в другое время года. Мой папа родился в мае, может, это все и объясняет. Не то чтобы он преуспел. Пока нет. Но он продолжает пытаться. Это только вопрос времени.

Я знаю, я обещала написать о старушке Дзико, но мы с папой поссорились, так что голова у меня вроде как не тем занята. Ну, это не была прямо настоящая ссора, но мы друг с другом не разговариваем. На деле это означает, что это я с ним не разговариваю. Он, наверно, даже ничего не заметил, в последнее время он редко замечает чувства окружающих, и я не хочу его расстраивать замечаниями типа: «Эй, пап, на случай если ты не заметил, мы тут поссорились, о’кей?». У него и так есть о чем подумать, и я не хочу добавлять еще один депрессивный фактор.

Уж точно мы не ссоримся из-за того, что на самом деле я не хожу в школу. Проблема в том, что вступительные экзамены в старшую школу я завалила, так что в хорошее место мне теперь не попасть и единственный вариант — идти в ремесленное училище, куда попадают тупые дети, что явно не вариант. Мне, в общем, плевать, получу я образование или нет. Я бы лучше стала монахиней и ушла жить в горы к старушке Дзико, но папа и мама говорят, что сначала я должна закончить старшую школу.

Так что прямо сейчас я — ронин, а это такое старинное слово для воина-самурая, у которого нет господина. В феодальные времена у каждого самурая должен был быть лорд или господин. Смысл самурая в том, что он служит господину, и если твоего господина убивали, или он совершал сеппуку[31], или терял свои замки во время войны или как-то еще, то все. Бах! Смысла в твоей жизни больше не было, ты становился ронином и шатался, где придется, ввязывался в драки на мечах и вообще нарывался на неприятности. Ронины были довольно стремными личностями, вроде тех бездомных, которые живут под брезентом в парке Уэно, плюс если бы кто раздал им острющие мечи.

И слепой заметит, что я не воин-самурай, но в наше время ронином называют всего лишь несчастного тупицу, который провалил вступительные экзамены и теперь должен брать дополнительные уроки на курсах и зубрить дома, пока не накачается уверенностью и энтузиазмом для новой попытки. Обычно ронин — выпускник старшей школы, и вот он живет с родителями, пока длятся его попытки поступить в университет. Стать, как я, ронином после средней школы довольно необычно, но лет мне больше, чем моим одноклассникам, и вообще-то теперь, когда мне стукнуло шестнадцать, в школу я могу совсем не ходить. Это если по закону.

Слово «ронин» пишется вот так:

 — один иероглиф обозначает волну, другой — человека, что, в общем и целом, соответствует тому, как я себя ощущаю. Как маленькая человеческая волна, которую носит по бушующему морю жизни.

2

Вообще-то в том, что я провалила экзамен, моей вины нет. Со своим образованием я не могла попасть в хорошую японскую школу, сколько бы ни занималась. Папа хочет, чтобы я пошла в международную старшую школу. Хочет, чтобы я поехала в Канаду. У него пунктик насчет Канады. Говорит, это как Америка, только с медицинской страховкой и без пушек, и ничто не мешает тебе реализовать здесь свой потенциал, и не нужно беспокоиться о том, что думает общество, или что ты заболеешь, или что тебя застрелят. Я сказала ему не заморачиваться, потому что мне и так до крысиной задницы, что подумает общество, и у меня не наберется столько потенциала, чтобы время на него тратить. Но, конечно, насчет здоровья и пушек он прав. Здоровье у меня в порядке, и идея смерти мне не претит, но как-то не хочется, чтобы меня завалил какой-нибудь фрик-старшеклассник в плаще, торчащий на «золофте» и только что сменявший свой Xbox на полуавтоматический пистолет.


Рекомендуем почитать
Таежный робинзон

«Слова… будто подтолкнули Ахмада. Вот удобный случай бежать. Собак нет, ограждения нет, а в таежной чащобе какая может быть погоня. Подумал так и тут же отбросил эту мысль. В одиночку в тайге не выживешь. Без еды, без укрытия и хищников полно.…В конце концов, смерти никому не дано избежать, и гибель на воле от голода все-таки казалась ему предпочтительнее расстрела в одном из глухих карцеров БУРа, барака усиленного режима».Роман опубликован в журнале «Неман», № 11 за 2014 г.


Жить, обгоняя рассветы

Эта книга написана для тех, кто очень сильно любил или все еще любит. Любит на грани, словно в последний раз. Любит безответно, мучительно и безудержно. Для тех, кто понимает безнадежность своего положения, но ничего не может с этим сделать. Для тех, кто устал искать способ избавить свою душу от гнетущей и выматывающей тоски, которая не позволяет дышать полной грудью и видеть этот мир во всех красках.Вам, мои искренне любящие!


Голоса

«Одиночество среди людей обрекает каждого отдельного человека на странные поступки, объяснить смысл которых, даже самому себе, бывает очень страшно. Прячась от внешнего мира и, по сути, его отрицая, герои повести пытаются найти смысл в своей жизни, грубо разрушая себя изнутри. Каждый из них приходит к определенному итогу, собирая урожай того, что было посеяно прежде. Открытым остается главный вопрос: это мир заставляет нас быть жестокими по отношению к другим и к себе, или сами создаем вокруг себя мир, в котором невозможно жить?»Дизайн и иллюстрации Дарьи Шныкиной.


Черное солнце

Человечество тысячелетиями тянется к добру, взаимопониманию и гармонии, но жажда мести за нанесенные обиды рождает новые распри, разжигает новые войны. Люди перестают верить в благородные чувства, забывают об истинных ценностях и все более разобщаются. Что может объединить их? Только любовь. Ее всепобеждающая сила способна удержать человека от непоправимых поступков. Это подтверждает судьба главной героини романа Юрия Луговского, отказавшейся во имя любви от мести.Жизнь однажды не оставляет ей выбора, и студентка исторического факультета МГУ оказывается в лагере по подготовке боевиков.


Ладья тёмных странствий. Избранная проза

Борис Александрович Кудряков (1946–2005) – выдающийся петербургский писатель, фотограф и художник. Печатался в самиздатском сборнике «Лепрозорий-23», в машинописных журналах «Часы», «Обводный канал», «Транспонанс». Был членом независимого литературного «Клуба-81». Один из первых лауреатов Премии Андрея Белого (1979), лауреат Международной отметины им. Давида Бурлюка (1992), Тургеневской премии за малую прозу (1998). Автор книг «Рюмка свинца» (1990) и «Лихая жуть» (2003). Фотографии Б. Кудрякова экспонировались в 1980-х годах на выставках в США, Франции, Японии, публиковались в зарубежных журналах, отмечены премиями; в 1981 году в Париже состоялась его персональная фотовыставка «Мир Достоевского».


Вдохновение. Сборник стихотворений и малой прозы. Выпуск 4

Сборник стихотворений и малой прозы «Вдохновение» – ежемесячное издание, выходящее в 2017 году.«Вдохновение» объединяет прозаиков и поэтов со всей России и стран ближнего зарубежья. Любовная и философская лирика, фэнтези и автобиографические рассказы, поэмы и байки – таков примерный и далеко не полный список жанров, представленных на страницах этих книг.В четвертый выпуск вошли произведения 21 автора, каждый из которых оригинален и по-своему интересен, и всех их объединяет вдохновение.


Рыбаки

Четверо братьев из нигерийского города Акуре, оставшись без надзора отца — тот уехал работать на другой конец страны, ходят рыбачить на заброшенную реку, пользующуюся у местных жителей дурной славой. Однажды на пути домой братья встречают безумца Абулу, обладающего даром пророчества. Люди боятся и ненавидят Абулу, ведь уста его — источник несчастий, а язык его — жало скорпиона… Безумец предсказывает Икенне, старшему брату, смерть от руки рыбака: одного из младших братьев. Прорицание вселяет страх в сердце Икенны, заставляя его стремиться навстречу року, и грозит разрушением всей семье. В дебютном романе Чигози Обиома показывает себя гениальным рассказчиком: его версия библейской легенды о Каине и Авеле разворачивается на просторах Нигерии 1990-х годов и передана она восхитительным языком, отсылающим нас к сказкам народов Африки.


Ф
Ф

Близнецы Эрик и Ивейн Фридлянды и их сводный брат Мартин отправляются на выступление знаменитого гипнотизера со своим отцом. После представления Фридлянд-старший исчезает: он хочет быть свободен и счастлив – и становится писателем. Его детям остается самим распоряжаться своей жизнью, но она, похоже, оказывается подчинена неведомой им силе. Силе, которая вызовет события одного судьбоносного дня в августе 2008 года.