Моя музыкальная тайна - [76]

Мы все кивнули, хотя это был очень рисковый шаг. Я Одри еле призналась, а тут надо раскрыться всему персоналу в агентстве. Эйл передала каждому из нас по контракту и молча ждала, пока каждый его подпишет, но мы долго перечитывали каждое слово, а затем переглядывались, но, кажется, никто ничего против не имел. Наоборот, глаза так и горели поскорее начать свою карьеру почти профессиональных артистов.

Я первая смело поставила свою подпись, мне уже было нечего терять. Ребята посмотрели на меня, а затем черканули и по своим листам. Мы передали их Эйл, которая по очереди пожимала каждому руку. Почему-то мне казалось, что я не пожалею о первом, серьезно принятом решении в своей жизни.

Эйл также сказала, что ей необходимы наши паспортные данные, которые мы можем доставить ей позже. Настроение как-то сразу улучшилось после этой несчастной закорючки на бумаге.

— Ну что, погнали? — радостно спросила Эйл, и мы дружно закричали.

Теперь мы шли быстрее и гораздо веселее. Каждый представлял свои мысли вслух, как он будет жить и выглядеть через пять лет.

— Я буду самым завидным женихом в Голливуде, но всегда буду холост. Гоняю на новеньком BMW и записываю свой голос только за миллионы долларов. Каждая передача зовет меня в жюри, а я отказываюсь, королевская семья приглашает выступить на какой-то там церемонии, а я живу на своем личном острове, где стоит вилла рядом с собственным полем для гольфа, — размечтался Бад.

— А я буду выступать только в своем личном клубе, — поделилась Бриана, а ребята как-то разочарованно склонили головы. — На Бродвее.

А, это другое дело.

— Но самое главное, — взывал к разуму Дэвид. — что на всех концертах и важных мероприятиях мы будем выступать вместе.

— Ты думаешь, что через пять лет мы все еще будем вместе?

— Я на это надеюсь, — ответил Дэвид Баду.

Мы дошли до каких-то двустворчатых дверей. Эйл положила ладони на ручки и обернулась к нам.

— А вот здесь и происходит вся магия наших постеров и портретных съемок.

Двери открылись, и нам представилась огромная комната с серыми стенами и таким же полом, больше это было похоже на старую и заброшенную комнату, если бы не ее содержание.

По периметру стояли многочисленные гримерные столы, вокруг которых кружились визажисты, дальше находились вешалки с обилием разных тряпочек, а посреди находился большой белый экран перед камерой, освещенный огромными фонарями. Примерно так я себе и представляла место, где работают многие модели. Да что там модели и знаменитости всякие тоже. А теперь еще и мы.

Я сглотнула и как-то растерялась, а, может, меня просто усыплял слишком яркий белый свет. Эйл сзади подтолкнула нас к столам с косметикой, где девушки-визажистки радостно завизжали.

— Это же «Мэск»! У меня где-то был их автограф, — сказала одна, жестом приглашая кого-то сесть к ней в кресло. Этой чести удостоился Бад, который вальяжно туда плюхнулся.

— Мальчик, помни, что я тебе говорила о синдроме нарцисса, — напомнила Эйл, и Бад тут же распрямился и поздоровался. — Да, девочки, это «Мэск», которым сегодня предстоит нелегкая работа. Сделайте из этих беспризорников коробку конфет. Но не перестарайтесь, им нравится этот стиль.

Эйл похлопала меня по плечам и удалилась. В обществе, где нас все восхваляли, я чувствовала себя как на встрече с дальними родственниками. Эти хоть целоваться не лезут.

Столов на всех не хватило, но это не помешало ребятам толпиться перед своими товарищами и лапать каждую баночку с тенями или пудрой. Парней первыми посадили в кресла, так как их больше и времени им надо меньше на макияж, хотя с прической придется повозиться. Я же видела, какие у Дэвида густые волосы.

Но одна девушка сразу потащила меня к себе за рабочее место, я даже пискнуть не успела. Этот стол находился чуть дальше остальных, но больше ничем не отличался.

— Меня зовут Моника, я буду тебя преобразовывать. Признаться честно, я сразу привела тебя сюда, потому что не хотела, чтобы кто-то другой над тобой колдовал. Я в восторге от тебя.

Я улыбнулась и взглянула на свои сложенные руки.

Моника сняла с меня кепку и заколола волосы на затылке быстрым и ловким движением руки. Со стола она взяла основу для лица и макнула в нее пушистую кисточку.

— А маску придется снять.

Дрожь прошлась по моему телу. Не очень-то хотелось сидеть в таком месте в образе полу-Джерики, полу-Джей. Но я, сглотнув, медленно сняла свою броню и положила ее на стол, не поднимая глаз на зеркало.

— Джей, да ты красотка! Зачем же скрывать все под маской? — Почему-то мне показалось, что она сказала это только из вежливости.

— Потому что я так не считаю, — ответила я.

— Судя по лицу, тебе и восемнадцати нет. Подростковые проблемы? — я не ответила. — Ничего. Поверь, косметика решает множество проблем. Сейчас я тебе это докажу.

Меня отвернули от зеркала, за что я очень благодарна, теперь хоть в глаза Монике смотреть могу.

После основы на мое лицо налепили еще множество всякой дряни, о которой я даже не догадывалась. Из всей моей личной косметики дома — это гигиеническая помада. В таких вещах у меня не было особой необходимости, да и папа всегда был только за естественную красоту, а мама просто говорила, что рано мне еще краситься. Моника рассказывала мне о их замечательном фотографе и о людях, которые побывали в ее кресле. Это, скажу я вам, впечатляющий список.