Моя мать Марлен Дитрих. Том 2 - [2]
— «Случайная встреча с принцессой», — ответила я.
— Да, название неудачное, но в этом фильме ты наконец для нее постарался. Глядится прямо как Дитрих. Слышала, она тебя зовет «дразнилка»? Какое пошлое сюсюканье.
Тем временем Дитрих перебирала фотоснимки с проб на столе Трэвиса. Она задержала взгляд на одной из них — Ирен Данн в бальном платье для исторического фильма. Платье, расшитое несчетным количеством блесток, с огромными тюлевыми бантами казалось весьма тяжеловесным сооружением.
— Трэвис, у тебя еще остался тюль в запасе, или он весь ушел на это платье? Я всегда подозревала, что Ирен — из тех, что обожают банты, но мне кажется, здесь ты переусердствовал — самую малость.
Трэвис хихикнул.
— О, Марлен, я так скучал по тебе! Ты попала в самую точку! Прицепляя эти банты, я все время думал, что тебе бы это не понравилось.
— И ты прав. Пока ты сознаешь, что делаешь безвкусицу, с тобой все в порядке. Но когда ты моделируешь платья в духе Орри-Келли, вот тогда я беспокоюсь. Ты видел, во что Адриан облачил Кроуфорд? Мне попался на глаза снимок. Платье из стекляруса, будто вторая кожа! Какая работа! Изумительно. Но на ней, с ее широченными бедрами, оно смотрится вульгарно! Впрочем, на Кроуфорд что ни надень, все смотрится вульгарно. Тебе Любич растолковал, что надо сделать для нашего фильма… или это снова его пустые разговоры о так и не написанных задумках?
— Марлен, разве у тебя нет сценария? Я-то полагал, что он дожидается тебя в Нью-Йорке.
— Я отдала его почитать Клифтону Уэббу. Абсолютно уверена: к нашему приезду сюда Любич сценарий переписал, кто бы ни значился его автором. Героиня, предположительно, жена английского лорда. Значит, белая шифоновая блузка с гофрированным воротником и манжетами, очень простой черный бархатный костюм, красивые туфли на тонком каблуке, белые лайковые перчатки, минимум драгоценностей и невозмутимо спокойное лицо. Никаких проблем. Все это у меня есть. Ничего не придется придумывать. А как насчет героя? Кто он? Кто его играет?
— Мелвин Дуглас. У него талант комика, но, на мой взгляд, он не романтический герой. Нет обаяния, нет сексуальной привлекательности. Словом, не вызывает эмоций.
— Стало быть, между Гербертом Маршаллом и этим Дугласом должна появиться элегантно-сексуальная Дитрих? Очень мило! В последний раз, когда я играла жену Маршалла, мне, по крайней мере, было на кого его оставить — на Кэри Грант. А теперь что получается?
Дитрих поднялась. Думаю, она решила ознакомиться со сценарием следующего фильма — «Ангел».
Экзотические птицы все так же восседали на своих серебряных ветках, сверкали зеркала, потягивались пантеры, цвели гардении — мы будто и не покидали дом графини ди Фрассо. Даже афганская борзая замерла в тени магнолий, словно простояла там целый год. Никаких перемен, если не считать смену любовников. Наш Рыцарь, по своей сути — хамелеон, в очередной раз изменил окраску и всем своим видом показывал: привлекательный англофил вернулся на Родину, в южную Калифорнию. Ослепительная улыбка, унаследованная от предков, бронзовое тело — он прекрасно гляделся и в нашем бассейне, и у бортика. Мы готовили крепкий бульон для Герберта Маршалла и Джорджа Рафта, гуляш для Любича, обжигающе горячий зеленый чай к четырем пополудни для Анны Мэй Уонг и всегда имели виски про запас для Джона Берримора. Каждое утро, часов в десять, по установившейся традиции, виски проносили тайком в термосах. Мы с Нелли придумывали новые парики и занимались интерьером артистической уборной Дитрих.
Ее новый декор был «приветственным жестом» боссов студии «Парамаунт». Массивные в стиле «Арт Деко» стулья и такие же шезлонги, покрытые белой пушистой тканью, стояли на ярких, цвета герани, коврах. Моей матери стулья и шезлонги очень нравились, она называла их «мои белые пушистые медвежата», никогда не меняла и даже увезла с собой, когда навсегда рассталась с киностудией «Парамаунт». Последующие пятьдесят лет «белые медвежата» пребывали на складе в зимней спячке! Мэй Уэст наши «пушистые медведи» пришлись не по вкусу, она жаловалась, что у нее чешется от них зад. Думаю, она просто нам завидовала. Как и раньше, она тайком рвала цветы у нас на веранде. Жизнь возвращалась в свое привычное русло.
Мать, в ужасе от претенциозности режиссерского сценария Любича, прекратила поездки на уик-энд на его приморскую виллу Эдингтон, вконец с ним разругалась и на прощанье предупредила: самое время спасать неудачный сценарий, потому что ей уже претит собственная «любезность» по отношению к «маленькому уродцу с большим носом и сигарой». Когда Клифтон Уэбб написал ей, что сценарий ему понравился, мать и на него рассердилась.
4–10 Парк авеню
Воскресенье, 28 марта 1937 года
Мой милый,
прочла, что ты был на приеме у Ратбоунов во фраке и танцевал там со всеми девицами. Очевидно, весна оказывает сильное воздействие на твою эндокринную систему. Жаль, что мне не довелось увидеть это зрелище своими глазами.
Я прочла твой сценарий «Ангела». Он должен принести тебе успех, ты будешь в нем превосходен. Однако, мне кажется, тебе следует хорошенько позабавиться с тем парнем в Париже. Сцена на скамейке в парке сошла бы для Джаннет Макдональд, но не для тебя, Красавчик. Не потому, что я знаю мою мисс фон Лош…
Самая скандальная биография Марлен Дитрих. «Биография матери — не дочернее дело», — утверждали поклонники Дитрих после выхода этой книги. А сама Марлен умерла, прочитав воспоминания дочери.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Джон Нейхардт (1881–1973) — американский поэт и писатель, автор множества книг о коренных жителях Америки — индейцах.В 1930 году Нейхардт встретился с шаманом по имени Черный Лось. Черный Лось, будучи уже почти слепым, все же согласился подробно рассказать об удивительных визионерских эпизодах, которые преобразили его жизнь.Нейхардт был белым человеком, но ему повезло: индейцы сиу-оглала приняли его в свое племя и согласились, чтобы он стал своего рода посредником, передающим видения Черного Лося другим народам.
Аннотация от автораЭто только кажется, что на работе мы одни, а дома совершенно другие. То, чем мы занимаемся целыми днями — меняет нас кардинально, и самое страшное — незаметно.Работа в «желтой» прессе — не исключение. Сначала ты привыкаешь к цинизму и пошлости, потом они начинают выгрызать душу и мозг. И сколько бы ты не оправдывал себя тем что это бизнес, и ты просто зарабатываешь деньги, — все вранье и обман. Только чтобы понять это — тоже нужны и время, и мужество.Моя книжка — об этом. Пять лет руководить самой скандальной в стране газетой было интересно, но и страшно: на моих глазах некоторые коллеги превращались в неопознанных зверушек, и даже монстров, но большинство не выдерживали — уходили.
Эта книга воссоздает образ великого патриота России, выдающегося полководца, политика и общественного деятеля Михаила Дмитриевича Скобелева. На основе многолетнего изучения документов, исторической литературы автор выстраивает свою оригинальную концепцию личности легендарного «белого генерала».Научно достоверная по информации и в то же время лишенная «ученой» сухости изложения, книга В.Масальского станет прекрасным подарком всем, кто хочет знать историю своего Отечества.
В книге рассказывается о героических боевых делах матросов, старшин и офицеров экипажей советских подводных лодок, их дерзком, решительном и искусном использовании торпедного и минного оружия против немецко-фашистских кораблей и судов на Севере, Балтийском и Черном морях в годы Великой Отечественной войны. Сборник составляют фрагменты из книг выдающихся советских подводников — командиров подводных лодок Героев Советского Союза Грешилова М. В., Иосселиани Я. К., Старикова В. Г., Травкина И. В., Фисановича И.
Встретив незнакомый термин или желая детально разобраться в сути дела, обращайтесь за разъяснениями в сетевую энциклопедию токарного дела.Б.Ф. Данилов, «Рабочие умельцы»Б.Ф. Данилов, «Алмазы и люди».