Моя малая родина - [17]

Несколько меньше была община Никольской (Успенской) церкви. Она насчитывала 432 человека. Иной был и ее состав. Здесь преобладали «домашние хозяйки» – 170 чел., служащие, инвалиды и торговцы – 127 человек. Кустарей, крестьян и рабочих было всего 33 процента. В обычные дни на службе присутствовало 45–50 человек. Газета в декабре 1928 г. писала: «В Николин день было особенно торжественно. Церковь была в праздничном убранстве, на подсвечниках и иконах искусственные цветы. Службу, которая продолжалась три часа, проводил архиерей. Работало два хора из молодежи. Церковь была набита до отказа. Всего было около 450 человек, из них молодежь – 70–80 человек».

Под благовидными предлогами и обоснованиями стали закрывать сначала городские церкви. Первыми были закрыты Пятницкая и Введенская церкви. В Пятницкой церкви 43 монаха, оставленные для охраны Лавры после ее закрытия, проводили богослужения, вели журнал Духовного собора, образовав «малую Лавру». При закрытии церквей верующих не спрашивали. Газета «Плуг и Молот» писала: «Пятницкая церковь закрыта (май 1928 г.) – сторож чистосортный монах. Рано утром к церкви собираются старушки. Они молятся на паперти, целуют церковные двери, кормят – голубей и, отведя душеньку, усаживаются на ступеньках послушать «священное писание» из уст сторожа». Пятницкая церковь с часовнями, как памятник XVI века, имеющий исключительное историческое значение, была передана музею Лары. Административный отдел Исполкома расторгнул договора и изъял из ведения верующих церкви Михаила Архангела и Рождественскую. В годы Советской власти все приходские церкви города, кроме одной – храма Илии Пророка, были закрыты. Следует отметить, что с закрытием православных храмов, оживилась деятельность разного рода сектантов. Так на Долго-Дмитровской и Ильинской улицах в 1928 г. открыла молельные дома секта евангелистов.

Следующая волна богоборчества обрушилась на сельские приходы. В Сергевском уезде в границах 1929 г. в сельской местности проживала 90 % населения (примерно 80 тыс. чел.), действовало 45 церквей, которые постепенно, начиная с 1930-го года, стали закрывать. Одними из первых были закрыты церкви в сёлах: Благовещенское, Деулино, Дерюзино (1930–1931 гг.), позднее в Иудино, Выпуково, Воздвиженское, Малыгино, Сабурово, Сватково, Стогово, Подсосино, Титовское и др. (1936–1938 гг.), остальные были закрыты в 1940–1950 годах. К началу 1990-х годов действующей осталась только одна сельская церковь в с. Шеметове. Закрытие церквей происходило в атмосфере страха, порожденного раскулачиванием в 1927–1930 гг., разгула местных безбожников. На 4-ой уездной конференции безбожников (май 1929 г.) отмечали: «Безбожная масса заряжена. Она двинулась на бой с попами и сектантами, не теряя ни одного дня. Безбожник, ни шагу назад!» Они жгли иконы, сбрасывали с церквей кресты и колокола, разрушали и взрывали колокольни, срывали с лица земли лаврские и монастырские кладбища… Пленум уездного профбюро (май 1929 г.) вынес решение об использовании медных колоколов для нужд промышленности. В сергиевских колоколах находилось более 200 тонн меди.

Трагически сложилась судьба большинства священнослужителей Сергиевского уезда. Первые расстрелы священников начались ещё в 20-е годы, а массовые – в 1937–1938 гг. В ноябре 1937 г. были арестованы многие священники и монахи Загорска (Сергиева Посада) и его окрестностей. В том числе второй раз 79-летний архимандрит Кронид (Любимов), которого обвинили в том, что он оставался наместником Лавры, владел и пользовался печатью наместника, благословлял вернувшихся из ссылок иеромонахов на приходы. Он и десять священников, проходивших с ним по делу, были расстреляны 10 декабря 1937 г. в Бутово. По неполным данным к началу 1938 г. погибло 40 священнослужителей Сергиева и настоятели церквей сел района.

Второй этап богоборчества завершился в 90-х годах ХХ века потерей ещё значительной части территории России, где проживает 25 млн. русских. Оставшаяся часть получила название… Федерация. Новое поколение безбожников нещадно эксплуатирует слово «Россия». Им они, как знаменитой торговой маркой, прикрывают подделку-суррогат. Теперь с конца XX века под лозунгом «Берите самостоятельности, сколько можете взять» богоборцы свой главный удар сосредоточили против российской государственности.

4. Объявлена война кулакам

В годы новой экономической политики (НЭП,1921–1930) расслоение на бедных и богатых стало более заметным. Оно произошло по двум главным причинам. Во-первых, передел земли по душам (мужского пола – В. Б.) в сельских общинах уезда был давно – более 30-ти лет тому назад. За эти годы сложилось так, что у одних на едока имелось до 4-х десятин пашни, у других на 3-х едоков – 5 д. пашни и 2 д. луга, а у третьих – на 6 едоков приходилось от 1 до 1,5 д. без луга. «В результате одни живут очень хорошо, земли имеют до 9 десятин, но её не могут обработать – сдают в аренду, а другие на них работают…», – писала в 1926 г. газета «Плуг и Молот». Во-вторых, НЭП открыл дорогу тем, у кого были капиталы и коммерческая жилка. Он позволил местным купцам и предпринимателям использовать свой главный капитал, сбережённый от конфискаций в 1918–1919 годах. Этому способствовали проведение денежной реформы, торгов на сдачу в аренду промышленно-торговых и складских помещений, мельниц и т. п. Быстро начали богатеть «торговые» крестьяне. Они, пользуясь товарным голодом на рынке, скупали за бесценок скот и сельскохозяйственную продукцию по деревням и перепродавали её в городе по спекулятивным ценам. Эти «крестьяне предприниматели» и попали в первую очередь в разряд ненавистных кулаков-мироедов.