Это хороший знак. Это доказательство того, что в эмоциях и чувствах, пробуждаемых спортом, есть нечто универсальное.
Вскоре после финального свистка репортеры бросились ко мне, обеспокоенные реакцией болельщиков «Лидса» на мое возвращение на «Элланд Роуд». Я чувствую, что должен быть откровенен: «Я не хочу, чтобы верные поклонники «Лидса» страдали из-за того, как я играю. Они были суровы ко мне и не питали ко мне никакой жалости даже тогда, когда я вернулся в «Лидс» с «Манчестером». Я не держу на них зла. Футбол здесь — самостоятельная культура. Не только сам игрок становится ее частью, но вместе с ним и целая группа людей, чья жизнь в течение недели посвящена субботним рандеву. Пусть они просто знают, что я не забыл ничего из того, что они дали мне, и я всем сердцем хочу, чтобы это обращение было услышано и болельщиками Манчестера».
Никто не может сказать, где и когда закончится его карьера, какие повороты и перемены она принесет.
Но, как сказал «краснейший из красных» — Джордж Бест, «если ты однажды попал в «Юнайтед», этот клуб останется у тебя в крови на всю жизнь». И вот в возрасте около 28 лет я, похоже, стою на пути к самоосуществлению. Я верю, что эти месяцы новых испытаний и новой борьбы вдали от Франции, от друзей позволили мне приблизиться к этой цели.
Во сне я вижу, как Рафаэль бросается, словно его идол Петер Шмейхель, за воображаемыми мячами. По обе стороны ограды на траве стоят дюжины импровизированных штанг и сияют в ночи.
Да, победа — это хорошо.
