Моя единственная - [9]

— Чего это ты так расстроился? — с ленивой улыбкой спросил Хью. — Неужели креолы не женятся по расчету? Большинство здешних женихов и невест видят друг друга до свадьбы раз пять-шесть, не более, не так ли? Только не говори мне, что ты собираешься жениться исключительно по любви.

— Мои родители поженились именно так, — с горечью признался Джаспер. — И всю жизнь грызлись как кошка с собакой. Признаюсь, я даже почувствовал облегчение, когда они умерли. Я просто уже не мог слышать их постоянные скандалы.

— Извини меня. Я совсем не хотел бередить твои раны. Обычная улыбка немедленно вернулась на лицо Джаспера.

— Пустяки. Все это уже давно в прошлом. Но, откровенно говоря, мне не очень нравится, что ты собрался жениться на этой холодной американке.

— Ас чего ты взял, что она холодна? — спросил немного задетый Хью.

— Она же американка, не так ли? — с ехидцей в голосе поинтересовался Джаспер. Хью сухо кивнул. — Так что же еще нужно знать? Допускаю, что она хороша собой, но наверняка жеманна. А главное, в жилах ее течет не кровь, а вода. Готов поспорить на моего лучшего скакуна, что это так.

Хью представил Алису, симпатичную, суховатую в общении блондинку с безупречными манерами, и подумал, что предложенное другом пари можно и проиграть.

— Что же ты предлагаешь? — спросил он, незаметно для себя повышая голос. — Жениться на одной из здешних креольских красоток?

— Совершенно верно, mon ami! — просиял Джаспер. — Поступив так, ты получишь очаровательную и преданную спутницу жизни, любящую мать твоих детей и страстную, неутомимую любовницу одновременно. Чего еще может желать мужчина, собравшийся жениться?

— Поскольку я еще не вверил себя мисс Саммерфилд, может, и подумаю над твоим предложением. Но не обещаю. А пока, полагаю, пора закинуть кое-какие вещи в твой дом. Мне хотелось бы еще успеть нанести сегодня визит в контору “Галланд, Ланкастер и Дюпре”.

Друзья направились к выходу из кофейни, и Хью вновь почувствовал на своей спине отнюдь не дружеские взгляды окружающих.

— Как ты думаешь, — спросил Хью, когда они оказались на улице, — твои соотечественники когда-нибудь почувствуют себя американцами или хотя бы поймут, что живут теперь в Соединенных Штатах?

— Возможно. Но потребуется время. Сейчас они слишком обескуражены трюком, который проделал с ними Наполеон.

Наслаждаясь неспешной беседой и прекрасной погодой, они шли по деревянной мостовой. Утро было довольно теплым, солнечные зайчики плясали на черепичных крышах, на перекинутых между домами красивых решетчатых арках, которыми так славился Новый Орлеан. Дом Джаспера находился на улице Дюман. Когда они дошли до перекрестка с улицей Шартрез, внимание Хью привлекла процессия: две грациозные женские фигурки в сопровождении чернокожего слуги. На головах женщин были шали, почти целиком скрывающие лица, несмотря на это, младшую он узнал мгновенно. Через мгновение они поравнялись, и под пристальным взглядом черных глаз Микаэлы Дюпре сердце Хью забилось быстрее. Сняв шляпу, он вежливо поклонился.

— Доброе утро, мадам Дюпре, здравствуйте, мадемуазель Дюпре.

Приветствия словно эхо повторил Джаспер.

Когда Микаэла убедилась, что перед ней стоит не кто иной, как Хью Ланкастер, ей показалось, что сердце вот-вот остановится. До этого момента она успокаивала себя тем, что при новой встрече этот американец уже не покажется ей таким красивым, как в первый раз. Сейчас, глядя на его смуглое лицо и такие знакомые серые глаза, девушка поняла, что ошибалась. Одетый в прекрасно скроенный по его ладной фигуре синий сюртук и узкие светло-серые брюки, он был даже более привлекателен, чем она полагала. Сердясь и смущаясь, Микаэла опустила на лицо газовую шаль. Может быть, если она не станет смотреть на него, Хью Ланкастер перестанет быть самым привлекательным изо всех мужчин, которых ей приходилось видеть.

Начался обмен положенными по этикету приветствиями. Хью с чуть заметной насмешливой улыбкой наблюдал за Микаэлой. В отличие от приветливо встретившей его появление Лизетт она, справившись с удивлением, немедленно приняла гордый, неприступный вид. Носик ее чуть подрагивал, будто чувствуя запах опасности, Занятый созерцанием очаровательного профиля девушки, Хью почти не слышал, о чем говорили Лизетт и Джаспер. Но одна фраза мгновенно вывела его из задумчивости.

— Итак, мсье Ланкастер, и вы, мсье де Марко, завтра ужинаете у нас, согласны? — весело спросила Лизетт.

— Ужинаем? Завтра вечером? — пробормотал Хью, беря себя в руки. — С величайшим удовольствием. Спасибо, мадам.

— Отлично! — блеснула глазами Лизетт. — Мы ждем вас завтра в семь вечера.

Мужчины поклонились.

— Мы непременно придем, — сказал за обоих Хью. — А сейчас проводим вас. Не возражаете?

— В этом нет никакой необходимости, мсье. Мы уже почти пришли, — выпалила Микаэла, сердце которой неистово билось с первого мгновения встречи.

— Но я ни за что не прощу себе, если не буду уверен, что вы благополучно достигли своей цели. Ведь мало ли кто привяжется к вам, мадемуазель.., начнет, скажем, настаивать на беседе, в которую вы не хотите вступать, — растягивая слова, заговорил Хью, наслаждаясь сердитым румянцем, появившимся на щеках девушки.