Моя духовная биография - [37]

География отделила нас от остального мира. В старом Тибете, чтобы добраться из Лхасы до границ Индии и Непала, приходилось целый месяц пробираться по длинному и изнурительному пути, лежащему через высокие гималайские перевалы, которые большую часть года были непроходимыми.

Изоляция ― характерная черта нашей страны, и мы осознанно усилили ее, разрешив присутствовать на ней только ограниченному числу иностранцев. В прошлом Лхасу даже называли «Запретным городом». Верно и то, что в наших отношениях с соседними народами ― монголами, маньчжурцами, китайцами ― случались конфликты. Но мы больше всего желали жить в мире, как требует дух нашей религии. Мы полагали, что сможем вечно вести этот образ жизни, оставаясь в стороне от остального мира. Это было ошибкой. И сегодня я считаю своим долгом держать свою дверь широко открытой для всех.

Далай Лама справедливо сожалеет, что по причине отсутствия интереса к иностранной политике и неопытности в международных отношениях Тибет пропустил возможность официально продекларировать перед международным сообществом свою независимость. В 1911 году такой случай представился Далай Ламе Тринадцатому, который заявил о независимости своей страны и изгнал из Лхасы маньчжурских военных представителей ― амбанов и небольшой гарнизон китайских солдат.

В начале XX века Тибет де-факто отвечал всем критериям суверенности государства. У него была территория с очерченными границами, правительство, обладавшее всеми полномочиями и имевшее право поддерживать международные отношения. В 1947 году во время паназиатской конференции в Нью-Дели тибетские делегаты заседали под своим флагом среди представителей тридцати трех наций. Но тибетская дипломатия ограничилась контактами с приграничными странами: британской Индией, ставшей в 1947 году независимой, Непалом, Бутаном и Китаем. И ее статус независимости фактически не был официально легализирован в международном плане.

Независимость Тибета от Китая допускает противоречивую интерпретацию, что связано со сложностью, часто непониманием отношений двух стран, где в течение долгого времени политика и религия были неразделимы. Так, в прошлом Тибет был воинственной монархией и вел войны в Монголии, Китае и городах-государствах Великого Шелкового пути; а в VIII веке, в период расцвета своего военного могущества, он включал в состав индоевропейские, тюркские и китайские народы. Им была даже захвачена древняя китайская столица Чанган. Затем, уже в X веке, Тибет был завоеван монголами, хотя и не вошел в состав их империи.

Между тибетскими Далай Ламами и монгольскими ханами установились отношения по типу «духовный лидер ― светский протектор»[81], и когда в XIII веке монголы возвели на китайский трон династию Юань, то те же отношения установились между Сыном Неба и Далай Ламой. Тибетцы считали китайского императора земной эманацией Манджушри, бодхисаттвы Просветленной мудрости, и ему был доверен временный протекторат. Далай Лама, линия реинкарнаций которого восходит к Авалокитешваре, бодхисаттве просвещенного Сострадания, имел духовную власть, уважаемую как в Китае, так и в Монголии.

В XIII веке эти особые отношения позволили китайской армии войти в Тибет, чтобы возвести на трон седьмого Далай Ламу, поскольку в этот момент в Тибете шла разорительная гражданская война. Двое амбанов, представителей императора, поселились в Лхасе, но они должны были отчитываться перед правительством Далай Ламы и не имели никаких прерогатив на какие-либо действия от имени Китая.

Позже, в XX веке, Тибет превратился в лакомый кусок, на который засматривались Россия и Великобритания. Англичане вначале попытались подписать с Китаем договор коммерческого характера по Тибету, а также в одностороннем порядке определить новые границы гималайских государств. Но тибетцы оспорили легитимность этих договоров.

В 1904 году британская военная экспедиция попыталась силой навязать превосходство Великобритании, и тринадцатый Далай Лама был вынужден бежать из захваченной столицы. Англичане подписали с регентом Лхасскую конвенцию, по которой им должны были оплатить военные издержки и предоставить торговые привилегии. Этот договор де-факто признавал тибетский суверенитет и независимость от Китая. Он был подтвержден в 1906 году в документе, который китайцы подписали под давлением Великобритании. Согласно ему Китай официально признавал англо-тибетские соглашения.

Тем не менее в 1907 году, чтобы закрепить свои привилегии, британцы вновь вступили в переговоры с Китаем и заключили Пекинское соглашение, в котором они обязались вести отношения с Тибетом лишь через посредничество Китая. Явно противореча предыдущему договору, этот новый документ буквально признает китайский «сюзеренитет» над Тибетом. Таким образом произошла легитимация исторической неправды, послужившая основанием последующим китайским притязаниям и утверждениям, что «Тибет является частью Китая».

Далай Лама сожалеет о британской непоследовательности, итоги которой оказались столь тяжелыми для его страны: «Сюзеренитет ― это старинный и неопределенный термин, совершенно неподходящий. Его использование ввело в заблуждение целые поколения западных глав государств. Он игнорирует духовные отношения между Далай Ламами и маньчжурскими императорами. Таких старинных восточных понятий, которые невозможно передать слово в слово простыми терминами западной политики, очень много»