Моя дорогая - [72]

– Мне все равно. Любишь, не любишь, правда это или неправда… – пожал плечами Филипп.

– Неужели эта рыжая так замутила тебе голову?

– Ты ж ее не видела.

– Видела, я в замочную скважину подглядывала.

– Фу, Лора!..

– Я тебе не собачка, чтобы мне фукать! – упрекнула она. – Я не верю, что ты ее любишь, эту девицу.

– Да не верь.

– Ты же мне назло с ней…

– Ты слишком много придаешь значения своей особе, – покачал головой Филипп. – Я собираюсь сделать Наде предложение.

Он достал из кармана коробочку, открыл ее – кольцо блеснуло на солнце – и тут же закрыл.

– Дай посмотреть.

– Не дам.

– Дешевка.

– О, да, я и забыл, что ты у нас разбираешься в колечках.

– Если бы тот перстенек, с рубином, был у тебя, ты бы отдал его своей Наденьке, да? – спросила Лора, облизывая губы. Официантка поставила на стол поднос с заказом – две бутылки с минеральной водой, пышущий жаром хот-дог – и удалилась.

– Не знаю. Смысл об этом думать? – Филипп пожал плечами. – Ладно, я пойду.

Он бросил на стол купюру, взял бутылку с водой и пошел прочь.

Лора не волновала его, совершенно. Пройдя квартал, он забыл о ней и думал теперь только о Наде и о том, как сделать ей предложение. Наверное, надо придумать что-то романтичное… Например, позвать ее вечером в какое-нибудь красивое место и там…

«А куда я иду, мне ж сейчас не к себе! Надя там, где они с Ольгой!» – опомнился Филипп, свернул в сторону и пошел через тот самый парк, в котором любила гулять Надя.

Время уже приближалось к вечеру, среди деревьев летний жар чувствовался не так остро. Вдруг за разросшимися зелеными ветвями мелькнуло знакомое платье.

– Надя! – обрадовался Филипп.

Это и вправду была его возлюбленная. Она шла по аллее в сторону выхода. Наверное, гуляла тут опять…

– Надя-а!!!..

Надя обернулась.

И буквально пошатнулась. Переставила ноги, ища точку опоры, затем сделала шаг назад. Все-таки обиделась, видимо, решила и правда бросить Филиппа… Получается, Ольга ничего не придумывала? Сердце у Филиппа сжалось от тоски.

Но еще мгновение – и Надя вдруг сорвалась с места, побежала навстречу Филиппу. С разбегу бросилась ему на шею.

– Ты! Ты! Ты! – принялась твердить она.

– Я напугал тебя, прости… – засмеялся Филипп, целуя ее лицо. – Ты сейчас как будто привидение увидела.

Надя целовала его в ответ, потом повисла на шее, обнимая изо всех сил.

Кажется, она чувствовала то же самое, что и он.

Радость от встречи.

И тут Филипп сломался. Он понял, что не станет ждать вечера. Собственно, вечер уже наступил, и красивое место тоже искать не надо – они там уже находятся.

– Погоди… – Он чуть отстранил девушку, достал из кармана бархатную коробочку. Встал на одно колено.

– Ой!!! Ой-ой! – вырвалось у Нади, в глазах – ужас и восторг.

– Ты будешь моей женой, солнце? – с нежностью спросил Филипп, протягивая кольцо Наде.

Надя выставила руку вперед, кольцо легко и плотно охватило ее палец.

– Да, – с такой пылкостью, так серьезно и так важно произнесла она, что Филипп не выдержал и засмеялся. Поднялся с колен, обнял Надю.

Они стояли и целовались – долго, сколько смогли, а потом, задыхающиеся, счастливые, пошли куда-то, не размыкая рук.

* * *

Конечно, Лора предпочла бы сейчас не минеральную воду и хот-дог, а бокал хорошего вина и кусочек пиццы, настоящей, сделанной в каменной печи, с хрустящим краем и нежной серединкой, помеченной расплавленными островками горгонзолы. Но предпочла бы не потому, что любила пиццу больше хот-дога, нет… В сущности, Лоре во все времена что в скудные, что в сытые, было безразлично, чем питаться. Еда сама по себе имела для нее несущественное значение. Но если уж Лора снисходила до какого-либо продукта, то он автоматически превращался в манну небесную. Даже банальный фастфуд становился изысканным лакомством, ибо это ее, Лоры, священный выбор…

Словом, она предпочла бы сейчас вино и пиццу только как показатель того, что Филипп к ней, своей первой любви, до сих пор неравнодушен.

С другой стороны, в этом летнем кафе, наверное, вся еда непритязательная, так что не имеет значения, выбрал Филипп пиццу или хот-дог. «Хотя, мог бы меню попросить, изучить весь список блюд, что ли… – с некоторым раздражением подумала Лора. – Ну да ладно, голод не тетка! Сколько он там заплатил? – Лора повертела в руках купюру, оставленную Филиппом. – Почти впритык. Жмот! Сдача всего полтинник… Негусто. Ладно, не стану я этот жалкий полтинник ждать!»

Лора взяла хот-дог в одну руку, открытую бутылку минералки – в другую и медленно побрела по бульвару.

Хот-дог оказался вполне себе съедобным, вода – прохладной. Довольно быстро растаяло, растворилось в летней дымке ее недовольство Филиппом. Он опять не проявил к ней, к чудесной и уникальной Лоре, никакого интереса? Ну, значит, дурак, и пора окончательно о нем забыть, об этом мужчине. Ждать от него больше нечего. И вообще, Филипп никогда не был достоин ее, Лоры.

Так же как и его папаша, Петр Васильевич. Глупый, бестолковый дядька, который не сумел удержать то, что ему судьбой прямо в руки несло… Речь о наследстве, конечно. Но каким красивым он был, да, Петр Васильевич, двадцать лет назад!.. Красивый и видный мужчина, как в такого не влюбиться? Лора тогда была юной девушкой, в людях еще не научилась разбираться. И потому потеряла из-за этого мужчины голову, бесперспективный роман растянулся на несколько лет. Пока Петр Васильевич не надоел Лоре окончательно. Неудачник! Кроме того, Петр Васильевич всерьез засобирался в Америку – что ж, скатертью дорожка.