Моя блестящая леди - [2]

Мужчина в грубой безрукавке, с плечами как у борца, резко остановился прямо перед командиром ястребов, пораженно разинув рот. Обе его руки ниже локтей отсутствовали, вместо них были приделаны тяжелые гидравлические конечности меха — грубые и примитивные, даже без синтетической кожи, которую мог сделать любой мастер Эшелона. Работа анклава.

— Ночные ястребы! — крикнул мех, и гидравлические шланги в стальной руке зашипели, когда он попытался нанести Линчу удар.

Схватив мужчину за запястье, командир ястребов сбил его с ног и уложил лицом на мостовую.

В тумане возникла тень. Линч мельком увидел темный плащ с капюшоном и пистолет, мерцающий в слабом фосфоресцирующем свете упавшего факела.

— Отпусти его, — скомандовал главарь низким голосом и взвел курок.

Линч не мог разглядеть противника из-за плаща, на месте лица зияла чернота — атласная маска скрывала голову и горло, каждый дюйм кожи. И внезапно до командира ястребов дошло.

— Меркурий, — произнес он, глядя в дуло пистолета.

Командира ястребов охватило алчное возбуждение, перед глазами мелькнули тени — на мгновение Линча охватил голод. Ублюдок стоял прямо перед ним.

За мгновение до выстрела Линч услышал щелчок и откатился в сторону.

Выскочивший сзади Ночной ястреб застыл, из его груди торчал крошечный дротик с синими перьями. Льюис Хикс, один из новичков, пошатнулся вперед, выдохнул и рухнул к ногам Линча.

Глаза Хикса оставались открытыми, он дрожал на булыжниках, прямой, как доска. Моментальный паралич.

Линч поднял взгляд. Новые дротики с болеголовом, которые гуманисты использовали против голубокровных, доставляли кучу неприятностей. Яд парализовывал на добрых пять-десять минут, оставляя на милость людей. Внезапное чувство собственной уязвимости нервировало Линча, как всякого хищника.

Плечи Меркурия напряглись, но он не стал тратить силы попусту — развернулся и рванул по переулку. За развевающимися полами плаща стелились остатки тумана, тень гуманиста постепенно удлинялась.

— Врассыпную! — крикнул кто-то.

Из канализации мимо Ночных ястребов хлынули люди. Гаррет шагнул к мужчине, пробегающему у стены, и защелкнул на нем наручники. Гуманисты улепетывали по переулку, словно мыши. Ястребов не хватало, чтобы поймать их всех, но Линчу нужен был только один. О да. Отрежь змее голову — и она вся твоя.

— Он мой, — прошипел командир Гаррету, оставляя лейтенанта за главного.

Рванув по переулку, Линч быстро нагнал революционера и ухватил за плащ. На мгновение замешкавшись, Меркурий развернулся и зарядил в лицо преследователю хук с левой. Скулу Ночного ястреба пронзила боль, на секунду перед глазами всё побелело. Должно быть, гуманист что-то держал в кулаке, скорее всего кастет.

Крутнувшись, Меркурий сбросил плащ и сбежал, оставив Линча с куском ткани и едва уловимым запахом пороха.

Проклятье. Со смертоносной сосредоточенностью Линч устремился следом за врагом.

Переулок заканчивался каменной стеной, окружавшей возвышающиеся в ночи трущобы. Линч притормозил, когда Меркурий обернулся, уставившись на командира сквозь марлю в прорезях для глаз.

— Ближе не подходи, — предупредил глава революционеров, вновь поднимая пистолет.

— Проблема этих новых пистолетиков в том, что перезаряжать их нужно вручную. Кажется, у тебя закончились дротики, иначе ты уже всадил бы в меня один. — В этом Линч не сомневался.

Меркурий вздернул подбородок и опустил пистолет:

— Что не делает меня менее опасным.

Линч потер челюсть, на которой уже, несомненно, начал наливаться синяк.

— Я на это и не рассчитывал. Чем ты меня стукнул?

— Дружеская зуботычина, милорд. — Слова сочились сарказмом. — Подойди ближе — получишь ещё одну.

Они смотрели друг на друга через мостовую. Линч нахмурился словам Меркурия: что-то в этой ситуации было не так. Позади послышались крики. Меркурий на мгновение отвлекся, глядя через плечо ястребу, а затем шагнул назад к стене.

— Бежать некуда, — мягко произнес Линч. — Прятаться негде.

— Всегда есть, куда бежать. Оревуар, сэр. — Отбросив пустой пистолет, Меркурий достал из кобуры на бедре тяжелое орудие с четырьмя расходящимися крюками, торчащими из дула.

На мгновение Линч решил, что революционер выстрелит в него, но тот направил ствол вверх и нажал на спусковой крючок.

Крюк взмыл в темноту, за ним с шипением разматывалась веревка. Высоко на стене металл звякнул о камень. Революционер подергал за веревку. Она выдержала, и Меркурий что-то нажал на своем абордажном орудии.

— Нет, — рявкнул Линч, устремляясь вперед.

Его пальцы лишь мазнули по носку ботинка Меркурия, поскольку гуманист взмыл в воздух. С высоты, из плотной сухой тьмы, зазвенел смех. Линч зарычал и хлопнул ладонью по стене. Он держал врага в руках и, черт побери, упустил.

Командир Ночных ястребов, оскалившись, глядел вверх. Голубокровным опасно было появляться в трущобах. Недавно мехи-бунтари вывели на улицы десятки собратьев, а Эшелон спустил на них Троянскую кавалерию. После этого к голубокровным — или кровососам, как их называли мехи — любви не осталось.

Линч прищурился. Он тоже опасен. И не за тем целый год охотился на ублюдка, чтобы тот ускользнул сквозь пальцы. В ушах зазвучало ужасное предупреждение принца-консорта: «