Мой внутренний Элвис - [45]
— Мне кажется, это классно, что ты не боишься быть другой: все думают, надо быть худым, а ты толстая. Все думают, что Элвис это не круто, а ты слушаешь только его музыку. Ты хочешь в Грейсленд — и ты едешь в Грейсленд. Ты настоящая.
Я молчу.
— Погляди на меня, — Нелли показывает на себя, — я только и делаю, что стараюсь угодить другим. Дело даже не в том, чтобы быть образцом для подражания, нет, просто — не выбиваться из общей массы. Каждый день я доказываю всем, что я — не ошибка природы. Здорово, правда?
Я гляжу на Нелли.
— Я бы хотела быть тобой, — говорю я.
— И не думай, — она отворачивается, ее плечи вздрагивают.
Но я не нахожу слов, чтоб ее утешить. Мы молчим целую вечность. Потом Нелли говорит:
— В Японии точно не так здорово, — и обводит пивной банкой поле.
Я оглядываюсь. Солнце стоит совсем низко и от этого поле кажется золотым. Нелли ставит пивную банку на землю и расстилает свой спальник рядом с моим. Мы ложимся и глядим в небо. Нелли права, это здорово, по-настоящему романтично — однако я бы хотела оказаться в такой романтической ситуации с кем угодно, но только не с Нелли. С рейнджером, например. А еще лучше — с Язоном.
Я представляю, что рядом лежит Язон, и вдруг могу почувствовать его запах, тот самый запах, который я ощущала все время, пока мы ехали в автобусе. Я уже почти нагибаюсь к нему, чтобы поцеловать, и тут Нелли говорит:
— Тони переспал и с моей матерью.
— Что? — я рывком сажусь.
Нелли довольно ухмыляется.
— Он даже пытался переспать со мной. Он настоящая сволочь.
— Бред!
— Никакой не бред!
Нелли вытаскивает из-под спальника травинку и прихватывает уголком рта.
— Если желаешь знать, он просто жиголо. Не хочу и думать, сколько еще его незаконнорожденных детей живет на свете.
— Я не незаконнорожденная! Я просто его дочь!
— А, ну да, и поэтому он никогда не пробовал тебя найти, так? — Нелли покусывает травинку.
— Он ничего про меня не знал!
— Ты уверена?
Нелли ложится на бок. Я смотрю в темное небо. Тони спал с матерью Нелли. И приставал к Нелли. Я — одна из многих внебрачных детей, которые у него есть. А Нелли — женщина, которой он добивался. Может быть, ребенок, которого она ждет, от Тони? Тогда Нелли станет матерью моего сводного брата или сестры. Я поворачиваюсь к ней.
Глаза ее закрыты — она спит или делает вид, что спит. Прекрасное чувство, которое переполняло меня со вчерашней ночи, потихоньку уходит, оставляя мутное ощущение в животе. Чувство, которое говорит: ты просто жирная девчонка и всегда такой останешься. Как я могла подумать, что может быть иначе. Я ощупываю жирные складки на животе. Ах, если бы их можно было просто отрезать. Я ненавижу их. Я ненавижу это чувство, я ненавижу себя.
Я тихо плачу в спальник. Нелли храпит.
А что такого плохого в том, что Тони спит с кучей женщин? Ведь это классно, что его все хотят. Отец-сволочь все равно лучше, чем отец — жирный коллекционер железнодорожных справочников. Или нет? Я вижу папу в «Данкин Донатс», он читает и набивает рот пончиками, не глядя, что ест. Я вижу ослепительного Тони, сидящего у Фицмартинов в кресле. Вижу папу, идущего рядом со мной в торговом центре, несущего мою гитару. Сияющего от того, что ему удалось сделать меня счастливой.
— Нет, — говорю я темной ночи. — Тони мой отец. И точка.
Совсем продрогнув, я забираюсь поглубже в спальник и натягиваю его до самого носа. Подо мной что-то хрустит. Спальник узок, но я молниеносно сажусь, перекатываюсь на бок и ощупываю землю. Тут все эти мелочи, что Нелли выкинула из своих карманов. Освещаю их неллиной зажигалкой. Скрепки, резинки для волос и старые автобусные билеты Лу Бард. На одном из них что-то написано выцветшими голубыми чернилами. Я поднимаю билет и подношу к огню. «Дорогая Лу, — читаю по-английски. — Я навсегда запомню это путешествие, которое нам не суждено было совершить. С любовью, Элвис».
Солнце светит так ярко, что я слепну даже с закрытыми глазами и просыпаюсь. Переворачиваюсь на другой бок. Нелли лежит рядом и еще спит. Я пихаю ее локтем.
— Нам надо уходить. Пока не пришел какой-нибудь фермер.
Нелли кивает, выползает из спальника и встает. Мы собираем вещи и идем к шоссе. Сегодня все выглядит совсем по-другому, чем вчера ночью, как-то совсем уже не романтично. Теперь мне ясно виден супермаркет, а с другой стороны — фабрики с дымящимися черным трубами.
Выйдя на шоссе, мы кладем вещи на обочину, встаем рядом и, вытягивая руки, выставляем большие пальцы. Уже через три минуты около нас останавливается синий пикап. Из окна выглядывает пожилой мужчина в бейсболке.
— Привет, — говорю я, — вы едете в Мемфис?
Нелли отодвигает меня.
— Доброе утро! — улыбается она. — Куда вы едете?
Мужчина тоже расплывается в улыбке.
— Луисвилл, Кентукки.
— Это то самое направление! — говорю я и поднимаю наши рюкзаки. Нелли идет за мной.
— Никогда не говори, куда тебе надо, спрашивай, куда они едут — это самое основное правило автостопщиков!
— Но ты же сама позавчера спросила Джорджа, едет ли он в Кливленд!
— Это другое, — Нелли берет свой рюкзак.
— Почему?
— Да потому. Джордж не похотливый старик!
Я беру гитару и иду к машине. Нелли идет рядом.
В своей дебютной книге Яна Шерер рассказывает историю собственной жизни, составленную, как мозаика, из странных эпизодов и невероятных приключений, густо приправленных черным юмором. Судите сами: сначала ее отец заводит в городской квартире свинью. Он считает, что свинья будет способствовать семейной гармонии. Потом подсовывает дочери, которую бросил бойфренд, другого кавалера, наивно полагая, что та не заметит подмены…
Весёлые школьные рассказы о классе строгой учительницы Галины Юрьевны, о разных детях и их родителях, о выклянчивании оценок, о защите проектов, о школьных новогодних праздниках, постановках, на которых дети забывают слова, о празднике Масленицы, о проверках, о трудностях непризнанных художников и поэтов, о злорадстве и доверчивости, о фантастическом походе в Литературный музей, о драках, симпатиях и влюблённостях.
Документальная повесть о жизни семьи лесника в дореволюционной России.Издание второеЗа плечами у Григория Федоровича Кругликова, старого рабочего, долгая трудовая жизнь. Немало ему пришлось на своем веку и поработать, и повоевать. В этой книге он рассказывает о дружной и работящей семье лесника, в которой прошло его далекое детство.
Наконец-то фламинго Фифи и её семья отправляются в путешествие! Но вот беда: по пути в голубую лагуну птичка потерялась и поранила крылышко. Что же ей теперь делать? К счастью, фламинго познакомилась с юной балериной Дарси. Оказывается, танцевать балет очень не просто, а тренировки делают балерин по-настоящему сильными. Может быть, усердные занятия балетом помогут Фифи укрепить крылышко и она вернётся к семье? Получится ли у фламинго отыскать родных? А главное, исполнит ли Фифи свою мечту стать настоящей балериной?
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Света открыта миру и не ждет от людей плохого, пусть они порой занимаются странными вещами и их бывает трудно понять. Катя непроницаема и ни на кого не похожа, она словно из другого мира и притягательна для Светы именно своей инаковостью. Ее хочется защищать, помогать ей и быть настоящим другом. И Света без колебаний ступает на дорожку в чужой мир, но ее безоглядную доверчивость встречают там враждебно и страшно. И дело вовсе не в том, что колдовской камень-шаролунник, попавший Кате в руки, все знает про человека… Повесть «Изо» заняла в 2018 году первое место на «Книгуру» – крупнейшем конкурсе детской и подростковой литературы на русском языке, где победителя выбирают сами читатели.
Одиночная кругосветка – давняя мечта Якоба Беккера. Ну и что, что ему тринадцать! Смогла же Лаура Деккер в свои шестнадцать. И он сможет, надо только научиться ходить под парусом. Записаться в секцию легко. А вот заниматься… Оказывается яхтсмены не сразу выходят в открытое море, сначала надо запомнить кучу правил. Да ещё постоянно меняются тренеры, попробуй тут научись. А если у тебя к тому же проблемы с общением, или проблемы с устной речью, или то и другое вместе – дело еще усложняется…
У Павла и Гуль были бабушка, мама и чудесный старый дом свидетель истории их семьи. Но все меняется в одночасье: бабушка умирает, мама исчезает, а дети оказываются в детском приюте. В новом романе для подростков Дина Сабитова, лауреат премии «Заветная мечта» за повесть «Цирк в шкатулке», говорит о настоящих ценностях: только семья и дом в современном мире, как и сто лет назад, могут дать защиту всем людям, но в первую очередь тем, кто еще не вырос. И чувство сиротства, одиночества может настичь не только детей, оставшихся без родителей, но любого из нас, кто лишен поддержки близких людей и родных стен.
У Тимофея младший брат, а у Ирки старший. Тимофей пишет в блокноте, а Ирка рисует в скетчбуке. Они незнакомы, их истории – разные, но оба чувствуют себя одинаково одинокими в семье, где есть кто-то любящий и близкий. Нина Дашевская – лауреат конкурсов «Книгуру», «Новая детская книга» и премии им. Крапивина, музыкант и преподаватель. Её повести любят за тонкость чувств, нежную иронию и глубокое понимание психологии подростка.