Мой век - двадцатый. Пути и встречи - [85]
И он получил ее! Гангстеры заплатили ему все 150 тысяч.
Это случилось как раз в то время, когда я начал впервые заниматься делами ’’Оксидентал”, стараясь поставить ее на ноги. Чтобы продемонстрировать свою веру в меня и благодарность, Майк купил на 30 тысяч долларов акции ’’Оксидентал”.
В январе 1968 года, когда акции ’’Оксидентал” продавались по 150 долларов, капиталовложение Майка уже оценивалось больше, чем в три миллиона долларов.
Тогда я посоветовал ему продать на миллион долларов акций, положить эти деньги в банк под хороший процент и жить, не зная забот. Но Майк отказался. ’’Если вы не продаете свои акции, я не продам свои тоже. Я с вами до конца”. Так он и сделал. С 1931 года до самого дня его смерти от инфаркта 5 февраля 1987 года.
С тех пор как я взял на себя руководство отцовской фирмой ’Туд лабораториз”, мне не приходилось иметь дело с такой крошечно фирмой, какой в то время была ’’Оксидентал”. Я снова чувствовал себя молодым. По крайней мере, я не мог больше жаловаться на скуку - дел было более, чем достаточно.
Мы переехали в дом номер 8255 на бульваре Беверли в Jloc-Андже-лесе. Я нанял трех сотрудников. Поль Хебнер стал ответственным секретарем фирмы — сегодня он все еще ответственный секретарь корпорации ’’Оксидентал петролеум”. Глэдис Лауден заведовала канцелярией (ее уже нет в живых). Дороти Прелл была моим личным секретарем. Фрэнк Бартон был нашим юристом, но у него была своя контора в центре города. Мебель мы взяли напрокат.
Хозяин здания отказался арендовать нам помещение на год, и мне приходилось возобновлять наше с ним соглашение каждый месяц. ”У меня слишком большой опыт с фирмами-однодневками, — говорил он, — и нет никаких оснований считать, что ваша продержится дольше других”.
Я не знаю, жив ли еще этот человек, но если он жив, я бы хотел посмотреть на него сегодня. Через тридцать лет, в 1986 году фирма ’’Оксидентал” стала восьмым по величине энергетическим концерном в Соединенных Штатах и двадцатой по величине промышленной корпорацией. В 1986 году ее доход составил около шестнадцати миллиардов, в ней работает 45 тысяч человек, 350 тысяч человек владеют ее акциями, а конторы и предприятия ’’Оксидентал” разбросаны по всему миру.
Кто-то недавно подсчитал, что десять тысяч долларов, вложенные в фирму ’’Оксидентал” в 1956 году, превратились бы сегодня в четыре с половиной миллиона. Если бы наш хозяин купил на тысячу долларов акций этой ’’подозрительной” фирмы, сегодня у него было бы полмиллиона прибыли! Не правда ли, неплохо для фирмы-однодневки.
О том же свидетельствует история о самом дорогом автомобиле ’’порше” в мире. Он принадлежал сыну известного юриста из Сан-Франциско Альберта Брауна, который работал для нас в первые годы моего участия в руководстве фирмой ’’Оксидентал”. У нас не было денег платить гонорары Брауну, поэтому он великодушно согласился принять в счет оплаты десять тысяч акций, которые в то время стоили по доллару. Тысячу он подарил сыну. Когда акции поднялись до четырех долларов, сын их продал и купил машину ’’порше”. После этого, особенно когда цена акций поднялась до ста пятидесяти долларов, Альберт любил повторять сыну, глядя на его автомобиль: ’’Надеюсь, дружок, ты доволен собой. Ведь тебе принадлежит самая дорогая автомашина в мире”.
Однако никто не мог обвинять мальчика или владельца здания в отсутствии к нам доверия. В самом начале наша фирма не подавала больших надежд.
В 1957 году, когда я впервые стал президентом, прибыль ’’Оксидентал” составила тридцать шесть тысяч долларов. Около сорока лет назад я, бывало, зарабатывал столько же в фирме ’’Эллайд драг энд кемикл” за один день. Несколько лет я работал президентом ’’Оксидентал” без зарплаты и командировочных (по сей день я сам оплачиваю большую часть своих расходов).
Неудивительно, что в 1957 году мы не выплачивали дивиденды держателям акций. Честно говоря, в то время Поль Хебнер даже не знал, как это делается, и в течение нескольких последующих лет ему не понадобилось это выяснять.
Первое годовое собрание акционеров мы провели в коридоре конторы, так как у нас не было другого помещения, достаточно большого, чтобы вместить несколько десятков держателей акций. В последующие годы мы тоже не горели желанием встретиться с нашими акционерами (в те времена эти встречи не приносили нам большой радости) и делали все возможное, чтобы им было трудно приезжать на наши собрания. Например, несколько раз мы проводили их в ресторане маленького городка в двухстах милях от Лос-Анджелеса.
Поворот в судьбе ’’Оксидентал” не был чудом, как иногда сообщалось об этом в прессе. Я просто воспользовался в новом деле своим сорокалетним опытом работы. Чтобы добиться успеха в любом деле, нужно узнать, что делают конкуренты, и делать это лучше, привлечь лучших людей в бизнесе и уметь использовать их знания и опыт. И нужна помощь друзей.
Когда я стал президентом ’’Оксидентал”, многие друзья помогли мне, купив несколько сот тысяч акций, что позволило оплатить разведку и разработку месторождений. Некоторые из них, в том числе Артур Громан и Фред Гимбел, стали членами совета директоров ’’Оксидентал”. Через Френсис я познакомился и подружился с профессором Нейлом Джакоби, деканом школы для бизнесменов при Университете Южной Калифорнии, который тоже стал членом правления ’’Оксидентал”. Друзья познакомили меня с инженером, который, без сом-
За две недели до тридцатилетия Марк Болан погиб в трагической катастрофе. Машина, пассажиром которой был рок–идол, ехала рано утром по одной из узких дорог Южного Лондона, и когда на её пути оказался горбатый железнодорожный мост, она потеряла управление и врезалась в дерево. Он скончался мгновенно. В тот же день национальные газеты поместили новость об этой роковой катастрофе на первых страницах. Мир поп музыки был ошеломлён. Сотни поклонников оплакивали смерть своего идола, едва не превратив его похороны в балаган, и по сей день к месту катастрофы совершаются постоянные паломничества с целью повесить на это дерево наивные, но нежные и искренние послания. Хотя утверждение, что гибель Марка Болана следовала образцам многих его предшественников спорно, тем не менее, обозревателя эфемерного мира рок–н–ролла со всеми его эксцессами и крайностями можно простить за тот вывод, что предпосылкой к звёздности является готовность претендента умереть насильственной смертью до своего тридцатилетия, находясь на вершине своей карьеры.
Часто слышишь, «Если ты помнишь шестидесятые, тебя там не было». И это отчасти правда, так как никогда не было выпито, не скурено книг и не использовано всевозможных ингредиентов больше, чем тогда. Но единственной слабостью Таппи Райта были женщины. Отсюда и ясность его воспоминаний определённо самого невероятного периода во всемирной истории, ядро, которого в британской культуре, думаю, составляло всего каких–нибудь пять сотен человек, и Таппи Райт был в эпицентре этого кратковременного вихря, который изменил мир. Эту книгу будешь читать и перечитывать, часто возвращаясь к уже прочитанному.
Редкая музыкальная одаренность, неистовая манера исполнения, когда у него от бешеных ударов по клавишам крошатся ногти и кровоточат пальцы, а публика в ответ пытается перекричать звенящий голос и оглашает концертные залы ревом, воплями, вздохами и яростными аплодисментами, — сделали Элтона Джона идолом современной поп-культуры, любимцем звезд политики и бизнеса и даже другом королевской семьи. Элизабет Розенталь, американская писательница и журналистка, преданная поклонница таланта Элтона Джона, кропотливо и скрупулезно описала историю творческой карьеры и перипетий его судьбы, вложив в эту биографию всю свою любовь к Элтону как неординарному человеку и неподражаемому музыканту.
Первая часть книги Л.Млечина «Алиби для великой певицы» (из серии книг «Супершпионки XX века») посвящена загадочной судьбе знаменитой русской певицы Надежды Плевицкой. Будучи женой одного из руководителей белогвардейской эмиграции, она успешно работала на советскую разведку.Любовь и шпионаж — главная тема второй части книги. Она повествует о трагической судьбе немецкой женщины, которая ради любимого человека пошла на предательство, была осуждена и до сих пор находится в заключении в ФРГ.
Театральный путь Алексея Владимировича Бородина начинался с роли Ивана-царевича в школьном спектакле в Шанхае. И куда только не заносила его Мельпомена: от Кирова до Рейкьявика! Но главное – РАМТ. Бородин руководит им тридцать семь лет. За это время поменялись общественный строй, герб, флаг, название страны, площади и самого театра. А Российский академический молодежный остается собой, неизменна любовь к нему зрителей всех возрастов, и это личная заслуга автора книги. Жанры под ее обложкой сосуществуют свободно – как под крышей РАМТа.
Перед вами необычайно смешные мемуары Дженни Лоусон, автора бестселлера «Безумно счастливые», которую называют одной из самых остроумных писательниц нашего поколения. В этой книге она признается в темных, неловких моментах своей жизни, с неприличной открытостью и юмором переживая их вновь, и показывает, что именно они заложили основы ее характера и сделали неповторимой. Писательское творчество Дженни Лоусон заставило миллионы людей по всему миру смеяться до слез и принесло писательнице немыслимое количество наград.