Мой Ванька. Том первый - [2]

Парни пятятся и поспешно исчезают. В общем, неудивительно, вид у меня достаточно внушительный.

– Ну что, жив? – обращаюсь я к спасённому.

– Спасибо, – бурчит он.

– Не за что.

– Прости, я подумал…

– Неудачно подумал!

– Прости… Ты что, тоже… гей?

– Нет. А что, помогают в беде только геи?

– Извини… Но ведь я же…

– Мне это неинтересно, – обрываю я его. – Ты куда собирался?

– Да вот, в спортзал хотел… – он как-то робко улыбается. – Вот и размялся…

– Ладно, пошли. Я туда же. Тебя как зовут?

– Иван. Ваня…

– А я – Саша. То есть Александр, это, кажется, в переводе – защитник, – и протягиваю руку.

Теперь мы с Ванькой тренируемся вместе. Он такой тонкий, даже узкоплечий… Его русые волосы очень непослушны, сколько он их ни приглаживает. Даже забавно смотреть, как он с этой непослушностью воюет.

Я его подхватываю у метро в машину и привожу в «Геракл». Честно говоря, боюсь, что его опять придётся отбивать. Когда мы встречаемся, Ванька радостно улыбается. Похоже, ему нравится моё общество. Мы часто с ним болтаем во время тренировок. Я уже знаю, что он живёт только с бабушкой, а родители погибли в автокатастрофе.

Ванька – хороший парень. Только вот сквозит в нём какая-то неустроенность. Как будто ему некомфортно в его нынешнем состоянии и он всё время что-то преодолевает. Может быть, в нём говорит раннее сиротство? Ведь бабушка – это, конечно, хорошо, но она всё равно не может до конца заменить родителей. Тем более что она часто болеет, и тогда он становится старшим в семье, то есть – опорой. Хотя мне совершенно очевидно, что опора нужна ему самому. Наверно, поэтому он инстинктивно и потянулся ко мне. Да и мне не мешает даже то, что он гей. Я совершенно точно отдаю себе в этом отчёт. Периодически ловлю себя на том, что мне интересно слушать его высказывания по любому поводу. Видно, парень он думающий, и думающий очень интересно.

– Саш, у тебя, наверное, от девчонок отбоя нет? – спрашивает Ванька, с завистью глядя на мои грудные мышцы.

– Вроде того… – я хмыкаю. Хочется ещё кое-что добавить, но боюсь попасть в деликатную для него тему.

– Жаль, что я не девчонка… – он странно смеётся.

– Поэтому не боись, не трону, – я тоже смеюсь.

Ванька – нетипичный гей. Серёг в ушах нет, ремешка на лодыжке тоже… Короче, я таких видел. Есть с чем сравнить. Не скажи он мне сам, я никогда бы такого про него не подумал. Но я не гомофоб и, повторяю, мне почему-то с ним очень даже комфортно. Я воспринимаю его как младшего братишку, что ли… Может быть, это потому, что я тоже, как и он, после смерти матери и неудавшихся романов остался совсем один.

Надо сказать, и кудлатая русая грива, и огромные серые глаза на бледном лице делают Ваньку достаточно симпатичным. Мог бы девчонкам нравиться, если бы не его ориентация и не сквозящая робость во взаимоотношениях. Даже со мной, как это ни странно. Но какой же он тоненький! Правда, жилистый. Это хорошо видно по тому, какой вес он в зале таскает. Ему, наверное, ещё семнадцать. Пацан!..

Одевается Ванька чуть ли не как бомж. Но, правда, очень чисто. Его старые джинсы никогда не бывают грязными, а такие же старые кроссовки аккуратно сверху прошиты. Явно он очень беден. В общем, это неудивительно для меня после того, что я о нём узнал. Правда, он не очень-то комплексует по этому поводу.

Сегодня моемся с Ванькой под душем вместе. У Ваньки на голове полиэтиленовый пакет, чтобы волосы не мокли. Действительно, если такая шевелюра промокнет, то сушить до утра. Моется Ванька одновременно со мной первый раз. Я заметил, что он всячески такого варианта избегает.

В раздевалке из Ванькиной спортивной сумки вываливается книга.

– Что читаешь? – без задней мысли спрашиваю я.

– Да так… – он смущается, пытаясь затолкать книгу обратно в сумку.

– Ну дай посмотреть, – преодолеваю я его смущение.

– Саш… Это тебе, наверно, неинтересно… – он продолжает смущаться, но книгу протягивает.

Беру в руки. Ого! Александр Сергеевич! Что там? Открываю содержание… В том числе и «Борис Годунов»!

– Ну что ж… «Учись, мой сын. Наука сокращает нам опыты быстротекущей жизни», – цитирую я на память, возвращая ему книгу.

По Ванькиному лицу видно, что он ожидал от меня чего угодно, только не цитаты.

– Ты что… – начинает он.

– Да, Ванюха, я иногда нахожу там знакомые мне… буквы, – несколько ехидно выговариваю я. – Честно говоря, «Борис Годунов» – одна из моих любимых вещей у Пушкина.

– Саш… Ты прости… Я почему-то не думал… – бормочет он.

– А думать вообще-то полезно! – и я всей пятернёй треплю его по лохматой шевелюре.

Ванька расплывается в улыбке. Может, у него дефицит – ласки?

Едем с Ванькой на электричке кататься на лыжах. Когда я его пригласил, он весь аж засветился. В электричке болтаем про машины. Ещё бы! Это же моя тема!

– Саш… А чем ты занимаешься? Ну, как на жизнь зарабатываешь? – вдруг спрашивает он.

– Я дипломированный автослесарь! То есть автослесарь с дипломом инженера-механика. Арендую два бокса и сам с двумя парнями гайки кручу.

– А я в колледже учусь… На программиста, – докладывает мне Ванька. – А тебе интересно то, чем ты занимаешься?

Вот это уже концептуально!

– Если честно, то когда как. Бывает очень интересно. Это если есть какая-нибудь трудно разрешимая проблема, когда надо прикладывать мозги. А чаще работа механическая, как бы основанная на реализации предыдущего опыта.