Мой убийца - [17]

Но мы, полицейские, имеем некоторое преимущество. Мы можем понять преступников, а они нас — нет. Поэтому они боятся, а мы — нет.

— Поговорим тут или пройдем в одно место, Роза?

— А что, собственно, вы хотите? Значок уже холодил мою ладонь.

— Ну так как, поговорим здесь или проедем в управление? Выбор предоставляю тебе.

— Ты с ума сошел, легавый! Не при людях же.

— Так где?

— У меня есть комнатка в доме номер 4430. Я там живу, а не работаю.

— Ладно, иди. Я последую за тобой через десять минут.

— Третий этаж, вход со двора.

Роза еще раз выругалась, забрала вещи, которые ей вынес Уайлдер, и, презрительно повернувшись, вышла из помещения.

Я покинул заведение Уайлдера через десять минут, нашел каменный дом номер 4430 и быстро шмыгнул в нужное парадное. На лестничной клетке стоял тяжелый запах жира и кислой капусты. Ступеньки были исхожены и стерты, и на них лежал толстый слой грязи — видимо, люди, проживающие здесь, уже привыкли и не обращали да это никакого внимания. Отыскав дверь Розы, я постучал и нажал на ручку, не дожидаясь разрешения войти.

Роза сидела на стуле, положив ноги на стол и держа в руке стакан пива. Позу она подобрала специально такую, чтобы я мог оценить ее прелести.

— Брось этот цирк, Роза!

Я взял стул, перевернул и сел на него верхом.

— Ну, выкладывай, зачем приперся?

— Расскажи мне о Рене Миллсе.

Она подчеркнуто равнодушно обтерла рот и сделала еще один глоток пива.

— Он мертв... Чего же о нем рассказывать?

— За что его убили?

— Тут я могу привести сотни причин. Меня кто-то выдал и Китти — тоже. Она-то хоть смылась до того, как его убили. Я всегда считала ее глупенькой, а она сразу же смекнула, что к чему. Честное слово! Поэтому и испарилась в мгновение ока.

— А где она сейчас?

— В Джерси-Сити. Ей придется снова работать на фабрике, хотя она этого и не жаждет.

— А ты?

— Какое тебе дело до моих удовольствий?

— Никакого.

— Так какого спрашиваешь?

— Меня интересует Рене Миллс, — повторил я.

— Ты, кажется, в курсе дел. Но какое я имею к этому отношение? Ясно, что я все проделываю за деньги. Радость это небольшая, но я выдержу, пока не найду что-нибудь подходящее. — На какое-то мгновение она забыла о своей ненависти и уставилась в потолок. — Ты, наверное, не поверишь, что когда-то я считалась первоклассной девчонкой. Работала с подругами в Майами и на других курортах, но с тех пор минуло четыре года. Тогда мне было семнадцать, и денег у меня куры не клевали. Вот это были времена!

— Давай все-таки вернемся к Миллсу. Она поморщилась и отхлебнула пива.

— Я тогда здорово поскользнулась, вот он меня и подобрал Меня и Китти. Мы обе тогда находились на краю гибели. Дела шли отвратительно — по сравнению с тем, к чему я привыкла. Но такие минуты, вероятно, бывают у каждого... Так вот, он обеспечил нас квартирой, а мы отдавали ему половину заработка. Должны были рассчитываться. — Она вновь безвольно повела плечами. — Большего нам и не требовалось.

— А почему он вас прогнал?

— Захотел стать большим человеком. Смешно. Вечно носился с какими-то бредовыми идеями — вот его, наверное, и прикончили в связи с этим. Вот он как-то и сказал, что мы можем сматывать удочки, правда, дал нам по сотенной. А у самого ухмылка на физиономии, новые ботинки, часы на руке, которые он стибрил, а потом заложил. Ростовщик Норман заплатил ему тогда восемьдесят долларов за них — должно быть, хорошие часы.

— Почему же он вас выгнал, Роза?

— Откуда мне знать? Неужели ты думаешь, что он объяснил нам причины? Ведь за неделю до этого он выгнал из квартиры и Нэнси Таккио, а ты же знаешь, какие они были большие друзья... Ясно, у него было что-то на уме.

— Почему ты так решила?

Роза протянула руку назад, открыла холодильник и вынула новую бутылку пива, мне не предложила. Откупорив ее, она проговорила:

— Судя по всему, он неожиданно получил деньги, на которые не рассчитывал. Сажу тебе одно: денег он получил много, но не все. Он часто пускался в рискованные операции и повсюду этим хвастался. Но я его знала слишком хорошо и поняла, что на этот раз у него что-то грандиозное. Ведь он не упускал ни цента, если ему представлялся где-нибудь случай.

— И откуда он получил деньги?

Она мгновение помолчала, задумавшись, потом сказала:

— Рене кого-то спрятал в своей квартире. Кого-то, кого он знал.

— С чего ты это взяла?

— Потому что продукты он покупал на двоих, вот с чего. Видела его как-то в магазине, да и старый Поп говорил мне об этом. Вот я и сделала соответствующие выводы. Он там многое покупал. Покупал и водку, которую сам никогда не пил.

— Кого же он прятал, Роза?

— Об этом я его не спрашивала, иначе он залепил бы мне пару оплеух, а при моей профессии...

— Это нежелательно, — закончил я.

— Вот именно.

Я встал и поставил стул на место, а она подняла бутылку и стала пить прямо из горлышка, не сводя с меня глаз. Наконец она спросила:

— Это ты тот легавый, о котором тут сейчас много болтают?

— Возможно.

— Тогда остерегайся Эла Ризе. В последнее время он и Рене здорово прижал. Он знал, что Рене ждал откуда-то деньги. Я видела, как они однажды крупно разговаривали. Слово было за Элом: он знал о Рене что-то такое нехорошее, вот и использовал это в разговоре. Кстати, он тут обо всех все знает. И как только Рене стал сорить деньгами, Эл сразу же пронюхал об этом от своих людей и надавил на Рене... Так что не ошибись в нем. Здесь он только босс квартала, но посмотрел бы ты на его летний домик в Саунде, и на лодку, и на деньги, Которые он тратит на женщин. Размах большой, что твой Аль Капоне. И его здешняя квартира лишь для отвода глаз, чтобы собрать побольше голосов для своей партии, чтобы показать, что он здешний и все его любят. Но знай: у этого подонка пока много влияния и власти.