Мой ректор военной академии. Часть 2 - [3]
У родителей был дом по Киевскому шоссе, немного не доезжая Гатчины. И вот мы упорно стояли в пробке. Кто-то кому-то не уступил — впереди было несколько аварий. И теперь все ползли медленно-медленно, обучаясь терпению.
Через окно автомобиля я смотрела на низкое, белесое небо. Хмурое — и родное. Я по нему скучала… Оно, в отличие от жизни в империи Тигвердов и внезапно приключившейся безумной любви — было реальным.
— Мама, — а как мы все будем объяснять бабушке и дедушке? — пробился через мои мысли голос Паши.
— Не знаю, сынок.
— Доверьтесь мне, — отозвался император. — Я в ваш мир прибыл в том числе и для этого.
Это свершилось. Мы доползли!
Кортежем из трех огромных бронированных машин перегородили узкую улочку с высокими заборами.
Калитка была заперта. Я нажала на звонок. За забором раздался злобный рык отцовской овчарки.
— Грей, — хрипло прошептала я, в горле пересохло, глаза защипало. — Греюшка, ты что?
— Мам, — он нас реально не узнает? — растерялся сын.
— Работал кто-то очень сильный, — с удовольствием потянулся император. И неожиданно чихнул.
Это было так… невозможно, что мы с Пашей одновременно хихикнули.
— Что ж я — не человек что ли, — обиделся повелитель империи Тигвердов. — У вас тут воздух невозможный. Тяжелый. Чем пахнет?
— Бензином и гарью, наверное, — пожала я плечами. — Трасса рядом.
— Дома лучше, — укоризненно посмотрел он на меня, намекая, от чего я отказалась.
— Фредерик, — нахмурилась я, резким злым жестом стирая слезу со щеки.
— Простите, — он взял мою руку в перчатке — и легонько приложился к ней губами.
— Грей, — раздался голос, настолько похожий на мой, что Фредерик посмотрел на меня и заулыбался. — Ты чего разошелся?
— Мама, — еле слышно сказала я и позвала, уже во весь голос. — Мамочка!
— Ника! — мама, тяжело дыша, распахнула калитку, — Ника! Живая!
Я бросилась к ней, вытирая слезы.
— Простите, — отшатнулась она. — Вы кто?
Грей безумствовал. Он припал к земле и злобно рычал. Как я поняла, пес не кидался только потому, что кто-то из свиты императора ему этого не позволял. Собаку придержали на магическом поводке.
— Позвольте, я, — Фредерик мягко, но настойчиво отодвинул меня и шагнул вперед, стряхнув перчатки на снег.
— Что вы делаете? — возмутилась мама, но император уже касался пальцами ее висков.
Прошло несколько томительных минут, на протяжении которых маг напевал на каком-то незнакомом языке.
После этого он отошел в сторону, сделав знак стоящему рядом мужчине, что работа окончена. Тот тут же достал из внутреннего кармана что-то вроде фляжки и стал поить маму содержимым. Я решила, что это лекарство, подобное тому, что рекомендовал мне Ирвин, но на всякий случай спросила — все-таки это моя мама…
Мама…Мама! Мамочка… Я вдруг осознала, как соскучилась. Как все это время не позволяла себе даже думать о родителях. Только надеялась, что когда все это наконец закончится, они меня поймут…
— Какая изумительная работа! — восхищенно сказал Фредерик, делая шаг назад. Изумительная…Тонкая, виртуозная, филигранная…Чкори…!
Император замолчал. Он задумался, и молчал так долго, что я не выдержала и прервала его задумчивость:
— Фредерик… А при чем тут…
— Чкори — народность, обладающая магией, о которой практически ничего не известно. О магической силе их артефактов ходят легенды. И если расшалившихся детей в нашем мире пугают Дасарами, то о любой неразрешимой ситуации говорят, что с этим только Чкори справятся.
— Дасары? Чкори? Ничего не понимаю…
— Вероника…Вы слишком много времени проводили в библиотеке поместья, читая о географии и военной истории Империи. Но о легендах нашего мира вам мало что известно.
— Я не наткнулась на подобную литературу… Иначе бы непременно заинтересовалась.
— Это и не удивительно. Подобных книг у Ричарда просто нет. Эта литература строго охраняется, но те экземпляры, что хранятся в моей личной библиотеке, разумеется, в полном вашем распоряжении. В любое время… — император посмотрел на меня долгим, внимательным взглядом. Как будто хотел что-то сказать, но не мог. Мне вдруг нестерпимо захотелось попасть в библиотеку дворца и перерыть там все до последнего листика, но тут я услышала крик, и резко обернулась.
— Ника! Пашенька! — мама плакала. В ее взгляде было узнавание. И облегчение. И такая абсолютная радость — что я тоже расплакалась.
— Да придержите вы этого пса! — Фредерик рыкнул на имперском так, что даже Грэй на какое-то время замер.
Надо отметить, что с собакой император возился дольше, чем с моей мамой. Наконец он тяжело поднялся с колена, отряхнул мокрый, грязный снег. Кто-то из охранников протянул ему фляжку. Фредерик сделал несколько жадных глотков.
— Где ваш супруг, миледи Журавлева? — обратился он к маме. — И мальчик, которого вы называете Пашей? Надо снять заклятие и с них.
— Ника, — всплеснула мама руками. — Как же так… Мы же были уверены, что ты… Кому же в голову пришло!
— Я думаю, — устало сказал император, — что знаю, кто это сделал. Но я не думаю, что она хотела причинить вред. Герцогиня Рэймская просто прикрывала безопасный отход своего сына.
ГЛАВА 2
— Так вы утверждаете, что являетесь императором? — в голосе моего отца не было скептицизма, издевки или недоверия. Звучал лишь профессиональный интерес.
Они никогда не должны были встретиться. Великий князь, родственник самого императора — и бедная талантливая целительница, сирота. Но князя вынесет порталом прямо ей под ноги, истекающего кровью, умирающего. Он назовется чужим именем, она поверит в его искренность. А когда узнает правду, то просто исчезнет из его жизни, не желая быть очередной игрушкой. Но добрые духи, хранящие их мир, дадут Андрею и Ирине единственный шанс спасти свою любовь — самую длинную ночь в году.
Земляне — по мнению галактического совета — существа слабые, живут где-то на окраине галактики, стремятся стать полноправными членами общества — глупость какая! А тут ещё и умудрились сделать что-то такое, что тёмные эльфы — самые безумные и безжалостные воины — объявили их должниками чести. И кажется, что ничто землянам помочь уже не может. Но шаг за шагом жители Земного союза доказывают, что они достойны. Сначала — зваться "достойными врагами". Потом — стать друзьями. А потом — как обычно не вовремя и ни к месту — приходит любовь.
Никогда не знаешь, что больше пригодится в жизни — высшее образование или умение печь блины. Никогда не знаешь, что больше пригодится твоему сыну. Английский или фехтование, которым он занялся из-за аварии. Никогда не знаешь, где найдешь свое счастье. И где потеряешь — тоже не знаешь. Меня зовут Вероника Лиззард. Фамилия вымышленная, признаюсь в этом честно, потому что врать в империи Тигвердов бесполезно. Особенно милорду Верду, Имперскому палачу и бастарду императора. Он сильный маг и чувствует ложь. И только однажды он ошибется и потеряет свое счастье.
Никогда не знаешь, к чему тебя приведет любовь к синим платьям и к журналистике. Никогда не знаешь, кого видишь перед собой. У злодеев тысячи лиц, и надо научиться видеть сердцем.Меня зовут Вероника. С фамилией, как и со статусом в империи Тигвердов, мне еще предстоит определиться, а пока… Пока кое с кем предстоит разобраться, да помогут нам Стихии! И может быть, тогда я наконец-то скажу Ричарду, что…А сейчас под угрозой не только наше чувство, но и само существование тысяч людей под небом Империи, которое перестало быть прекрасным и мирным.
Королевство зельеваров бурлит: принцу приказали выбрать невесту. А что? Не надо было любовными похождениями бесить папеньку! А так - его величество объявил отбор невест. И сто барышень устремились во дворец. Ну как - устремились... Хелен, например, и не собиралась. Хотя и герцогиня, и с принцем дружит. Еще с академии. И королева-мать ее звала. Но... быть невестой принца - дело хлопотное. Небезопасное, опять-таки. А она хочет заниматься зельеварением. Да и сестра младшая - чудит. Так что отказывалась от "высокой" чести как могла.
Как стать гением и создавать шедевры? Легко, если встретить двух муз, поцелуй которых дарует талант и жажду творить. Именно это и произошло с главной героиней Лизой, приехавшей в Берлин спасаться от осенней хандры и жизненных неурядиц. Едва обретя себя и любимое дело, она попадается в ловушку легких денег, попытка выбраться из которой чуть не стоит ей жизни. Но когда твои друзья – волшебники, у зла нет ни малейшего шанса на победу. Книга содержит нецензурную брань.
Истории о том, как жизнь становится смертью и как после смерти все только начинается. Перерождение во всех его немыслимых формах. Черный юмор и бесконечная надежда.
Однажды окружающий мир начинает рушиться. Незнакомые места и странные персонажи вытесняют привычную реальность. Страх поглощает и очень хочется вернуться к привычной жизни. Но есть ли куда возвращаться?
Проснувшись рано утром Том Андерс осознал, что его жизнь – это всего-лишь иллюзия. Вокруг пустые, незнакомые лица, а грань между сном и реальностью окончательно размыта. Он пытается вспомнить самого себя, старается найти дорогу домой, но все сильнее проваливается в пучину безысходности и абсурда.
Абстрактно-сюрреалистическая поэзия. Поиск и отражение образов. Голые эмоции. Содержит нецензурную брань.
Как много мы забываем в череде дней, все эмоции просто затираются и становятся тусклыми. Великое искусство — помнить всё самое лучшее в своей жизни и отпускать печальное. Именно о моих воспоминаниях этот сборник. Лично я могу восстановить по нему линию жизни. Предлагаю Вам окунуться в мой мир ненадолго и взглянуть по сторонам моими глазами.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Жизнь за жизнь, сына — за сына… Что может быть справедливее? Но, соглашаясь помочь свергнутой правительнице, Вероника и подумать не могла, что она теперь станет не только беглянкой, жительницей другого мира. Экономкой в поместье… Но и любимой…