Мой папа — птиц - [6]
— А где тут ошибку можно сделать? — Лиззи растерялась.
— Не дерзи! — одёрнула её тётушка. — Скажи: простите-извините, не расслышала, а сама пока думай.
— Извините, не расслышала, — повторила Лиззи.
— Как пишется «хорошая»?
— Х-о-р-о-ш-а-я, — ответила Лиззи.
Тётушка улыбнулась.
— Умница! Из тебя выйдет толк. Ну, теперь — за клёцки!
И она снова принялась за работу. А заодно и запела:
Тётушка пела, а Лиззи под её песню танцевала: поднимала руки, махала ими и мечтала взлететь. Дурь из её головы что-то никак не выветривалась… Тётя Дорин водрузила на плиту большую кастрюлю и, едва вода вскипела, стала бросать в кипяток клёцку за клёцкой. Готовые она вынимала и выкладывала подсыхать. От клёцок поднимался парок, и скоро всю кухню заполнил их нежный запах. Внезапно дверь распахнулась, и в дом вбежал папа. В руках у него был пакет с ручками, а в пакете что-то щёлкало и шуршало, хлопало и хрипело.
— Поймал! — закричал папа. — Смотри, Лиззи! Поймал!
8
Пакет словно тянул папу за собой, и они вместе кружили по комнате. Ещё пакет то и дело норовил взмыть в воздух, а потом резко нырнуть вниз. Но папа крепко держался за ручки. Волосы у него вздыбились, глаза горели. В какой-то момент он остановился и попытался заглянуть в пакет, но тут же его захлопнул и завопил:
— Ай, больно! Уж и посмотреть нельзя?!
И тут пакет снова потащил его за собой. Потом они опять остановились. Папа поднёс трепещущий пакет к самому лицу.
— Ну, успокойся… — сказал он. — Хочешь червячка? — Пакет в ответ пронзительно закричал, завизжал, затрещал, захлопал, и они с папой снова бросились бежать. Тётя Дорин замерла над клёцками. Лиззи тоже изумлённо застыла.
— Что ты затеял? — вымолвила наконец тётушка.
— Я поймал ворону! — завопил папа.
— Он поймал ворону! Нет, вы видали? Ловец выискался! Зачем тебе ворона сдалась?
— Для исследования! — ответил папа. — Хочу понять, как она летает и что я делаю не так. Ай! Уй! Да тише ты, глупая!
— Джеки, отпусти птицу! — сказала тётя Дорин.
— Папа, это жестоко, — сказала Лиззи.
— Уй! Ой-ой! Не отпущу, — отозвался папа. — Я её не обижу, Лиззи. — Он снова поднёс пакет к лицу. — Я ведь твой друг, понимаешь? Друг! — прошептал он, но ворона не захотела с ним дружить. Она проклюнула в пакете дырку, высунула в дырку большой серый клюв и клюнула папу в розовый нос. Потом она высунула в дырку всю голову и злобно вытаращила круглые блестящие глаза-бусины.
— Привет, ворона, — сказал папа. — Я только хотел…
Но ворона не дослушала, клюнула его в щёку, пронзительно заверещала, закаркала и забилась в пакете. Тётушка перепугалась.
— Выкинь её к лешему! Она нас всех сейчас заклюёт!
Папа подбежал к двери и подкинул пакет с птицей в небо. Ворона вылетела, а пакет упал папе на голову, да так там и остался.
— До свидания, ворона! — крикнул папа и повернулся к Лиззи. — Эх, улетела… А я ведь в научных целях…
— Джеки, — окликнула его тётя Дорин.
— Чего? — отозвался папа.
— Съешь клёцку.
— Чего?
— Лови! — Она бросила ему клёцку. — Смотри, какая прекрасная!
Папа клёцку поймал, рассмотрел, понюхал — и забросил куда подальше.
— Вот ворона была прекрасная! — сказал он.
— Но ты поступил с ней жестоко, папа, — заметила Лиззи.
— Она так на меня смотрела, так смотрела… Мне показалось, дружить хочет. Она мне прям улыбалась!
— Папа, — сказала Лиззи. — Это было жестоко.
— Ты уверена? — Папа задумался. — Пожалуй, ты права… Огорчил я ворону.
— Лови! — крикнула тётя Дорин и кинула папе ещё одну клёцку.
Папа увернулся, и клёцка угодила куда-то в глубь сада. Тётушка сердито зыркнула на папу.
— Ну всё! — объявила она. — Мне надоело!
Она водрузила на голову жёлтую шляпу. Стряхнула с рук муку.
— Элизабет, — сказала она. — Собирай вещи. Пойдёшь со мной.
Но Лиззи не послушалась. Она подошла к папе и встала рядом.
— Пап, ты же мог просто понаблюдать за птицами, — укоризненно сказала она. — Притаиться тут, в саду, и подглядывать. Мог записывать, что они делают. Рисовать мог. Зачем их ловить-то?
Папа посмотрел себе под ноги и пробормотал:
— Верно, зря я это…
Над садом как раз пролетала очередная ворона. Лиззи дёрнула папу за рукав.
— Смотри! Видишь эти длинные перья? Как пальцы врастопырку, на концах крыльев. У тебя вроде таких нет?
— Точно, нет! — оживился папа.
— Лиззи! А ну иди сюда! — рявкнула тётя Дорин.
Но Лиззи и ухом не повела. Она снова указала на что-то в поднебесье.
— Пап, посмотри на во-о-он того крапивника. Совсем крошечный, а как поёт! Слышишь?
Они стояли рядом, смотрели и слушали. Птицы пели в небе и на деревьях. Птицы пели на крышах, трубах и карнизах, и воздух полнился их пением. И это было прекрасно.
— Прям чудо, да, пап? — сказала Лиззи.
— Чудо, — подтвердил он.
Они стояли и слушали, а потом папа свистнул, и какая-то птица засвистела в ответ. Тогда он каркнул, и в ответ каркнула ворона.
— Ты такой умный, пап, — тихонько сказала Лиззи.
— Элизабет! — снова рявкнула тётушка. — Надевай куртку и пошли!
— Ой, а вон, посмотри, — продолжила Лиззи. — Видишь тех двух воробышков?
