Мой отец генерал Деникин - [5]

В воспоминаниях Марины Антоновны Грей, изданных во Франции в 1985 году, в яркой художественной форме, насыщенной эпистолярным наследием отца, отмечены не только основные вехи его нелегкой армейской службы и боевого пути, но описаны взгляды и черты личности генерала, общественная деятельность и перипетии его повседневной жизни в эмиграции. Написание научной биографии А.И. Деникина — это дело специалистов. И за последние годы уже состоялись несколько попыток ее создания. Перед читателем же — живое свидетельство дочери, книга воспоминаний, сюжет, который написан самым великим мастером — жизнью.

Ю.В. Мухачев

Глава I ИВАН

Мой дед по отцовской линии, Иван Ефимович Деникин, родился 26 сентября 1807 года. Он мог бы собственными глазами увидеть Наполеона, но французские войска не дошли до берегов Волги, где затерялась деревня Ореховка Саратовской губернии и где подрастал отец будущего «правителя России».

Иван Деникин был младшим сыном крепостного, вся семья которого принадлежала помещику. В возрасте двадцати лет Иван женился на своей молодой соседке Марии Осиповне, фамилии которой я не помню. Она была слишком развязна и свободна в своем поведении и никак не могла составить счастье крестьянского парня, воспитанного в самых строгих нравах. Когда у помещика потребовали определить в армию рекрута, то он по собственному усмотрению остановил свой выбор на Иване, который отнесся к этому спокойно ив 1834 году пошел на службу без всяких сожалений. При Николае I крепостные, которых брали на службу, не могли продвинуться дальше звания унтер-офицера и не имели права на отпуск, но если после 25 лет службы государю императору они оставались живы, то становились свободными. Солдат Деникин в 27 лет умел немного читать и писать, не в пример большинству своих вышедших из крестьян товарищей. Во время венгерской, крымской и польской кампаний он усовершенствовал свою орфографию, приобрел некоторые сведения по арифметике и углубил свои познания в воинском уставе. После того как Александр II отменил крепостное право, унтер-офицеру Деникину представилась наконец возможность продвинуться по службе. Он сдал экзамены по чтению, письму, арифметике, блестяще ответил на вопросы по воинскому уставу и по закону Божьему и получил чин подпоручика. Ему было тогда 49 лет. Теперь он имел право на отпуск и даже мог, при желании, оставить воинскую службу. Но куда ему было деваться? Его часть была расквартирована в Польше. Родная деревня Ореховка так далеко, а родители давно умерли. Жену ему не хотелось видеть, но все же он попытался найти ее, желая добиться официального расторжения брака. Ему это не удавалось. Все же в конце концов православная церковь по его ходатайству расторгла брак по причине неявки жены в суд. У Ивана были брат и сестра. Но он знал, что сестра уехала из Ореховки, и не представлял себе, как можно найти ее на огромных просторах Российской империи. Он мог бы обратиться к брату, но не хотел этого делать. Еще до уничтожения крепостного права брат получил вольную и ему удалось «найти свой путь в жизни». Иван узнал об этом по возвращении из Венгрии, когда их часть стояла в русском городе, название которого он отказывался уточнять. Как ему говорили, брат его занимал там значительную административную должность. Солдат Деникин отпросился из части на несколько часов и поспешил к дому, где проживал его родственник. Слуга пропустил Ивана в кухню. Вошла жена брата и объявила: «Муж очень занят, у нас обедают важные гости. После обеда он, конечно, уделит вам несколько минут. Пока же Настя подаст вам здесь тарелку супу». Иван был оскорблен, надел фуражку и вышел не попрощавшись. Больше он своего брата никогда не видел.

В 1856 году подпоручик Деникин осознал, что он один, у него нет семьи. И остается в армии. Дисциплина там была суровой, практиковались телесные наказания, но, может быть, так и надо было? Много позднее, уже на гражданской службе Иван часто вздыхал с тоской: «Тогда все было по строгости. Времена очень изменились».

Годы были мирные, и Иван, ставший прапорщиком, служил теперь в части, охранявшей границы Польши, которая после раздела входила в состав Российской империи и Пруссии. Иван проникся любовью к польскому народу. Он считал совершенно естественной аннексию Россией герцогства Варшавского и соседних с ним областей, но не одобрял произвол и жестокость властей. В сентябре 1862 года, накануне исторического восстания, в часть пришло сообщение: руководители местных заговорщиков собираются вечерами по пятницам в пригородном районе в доме одного поляка. Деникин знал хозяина этого дома. Ему было поручено арестовать заговорщиков. В следующую пятницу прапорщик Деникин расположил взвод своих солдат вокруг дома и отдал приказ:

— Если через полчаса не вернусь, начинайте штурм. Ставни одной из комнат пропускали свет. Иван вошел в комнату, где собралось около двух десятков человек. Все были поражены. Те, кто его не знал, предложили разоружить, другие воспротивились этому. Иван привык говорить четко и ясно, ему чужды были тонкости салонных бесед.

— Я знаю, почему вы здесь, но я солдат, а не доносчик. Если же придется скрестить штыки, я выполню свой долг, и в этом вы не сможете меня упрекнуть. Я пришел сюда, чтобы сказать, что вы поступаете глупо. Вы не можете противостоять русской мощи и силе. Одумайтесь, пока еще есть время. Только зря погубите много народу!