Мой отец, его свинья и я - [18]

Дома я сварила себе кофе, а Самсон захотел какао. Я достала из подарочной корзинки пакет.

— Ты не хочешь снять костюм? — спросила я Самсона.

— Какой ещё костюм? — Он сел за мой кухонный стол и прихлёбывал своё какао.

Я позвонила родителям. Трубку снял отец.

— Как дела? — спросил он.

— Хорошо, — сказала я. — У меня в кухне сидит Самсон и пьёт какао.

— А, — сказал отец, — значит, всё удалось?

— Да, всё удалось. — Я услышала, как Самсон чем-то гремит на кухне.

— Я думал, — сказал отец, — если ты выиграешь один день с Самсоном, то, может, мы поправим тогдашнее дело.

— Какое тогдашнее дело? — спросила я.

— Когда тебе было пять лет, ты всегда требовала, чтобы я говорил Самсону «до свидания», когда он прощался в конце улицы Сезам.

Однажды в такой момент отец говорил по телефону и поэтому не смог сказать «до свидания». И до сих пор сожалеет об этом.

— Да ладно, всё хорошо, — сказала я и вернулась к Самсону на кухню.

Он как раз вытирал с пола молоко.

— Извини, — смутился он, увидев меня. — Я хотел сварить себе ещё какао, и вот…

— Да ладно, всё хорошо, — сказала я, взяла у него из лап тряпку и вытерла пол.

В шесть часов Самсон забеспокоился.

— Может, хочешь ещё какао? — спросила я.

— Нет, спасибо, — сказал Самсон, — но где у тебя телевизор?

— В гостиной. Идём.

Самсон включил канал WDR, и как раз вовремя, чтобы застать последние такты сезамской музыки. Потом появились Тиффи и Финхен.

— Тиффи, — спросила Финхен, — а где же сегодня Самсон?

— Самсон, — ответил Тиффи, — гостит сегодня у двоюродного брата Симсона.

Самсон на моём диване засмеялся. Я посмотрела на него.

— Так мы всегда говорим, если кто-нибудь из нас занят в маркетинговых мероприятиях.

— А, вон как, — сказала я.

После «Улицы Сезам» я постелила Самсону на диване.

— Спокойной ночи, — сказала я.

— Хороших снов, — ответил он.

Когда наутро я вышла на кухню, Самсон уже сидел за столом с кружкой какао.

— Доброе утро. Что будем делать сегодня?

— Не знаю, что будешь делать ты, — сказала я, — а мне нужно в университет.

— О! — воскликнул Самсон. — Я там ни разу не был!

— Тебе туда и не попасть, — сказала я, — пока ты, наконец, не снимешь этот костюм.

Самсон непонимающе покачал головой. Я взяла свою сумку и направилась к двери. Самсон прихватил баночку сосисок и пошёл за мной. По дороге к автобусной остановке я как можно глубже зарылась в воротник куртки. Самсон с баночкой сосисок в лапе весело шагал рядом со мной.

— Билет, — сказала я ему на остановке, — тебе придётся купить самому.

— Ой-ё-ёй! — сказал Самсон. — Но у меня же нет денег.

— Это твоя проблема, — сказала я и поднялась в автобус, предъявив водителю проездной билет на месяц.

— Хм, — хмыкнул он и коротко кивнул.

— Привет, Самсон, — сказал он Самсону.

Я прошла через турникет и села на свободное место. Тут же рядом со мной уселся Самсон. Я вопросительно посмотрела на него.

— Я дал ему автограф для его дочки. — Самсон довольно потирал лапы.

В университете мы стали искать аудиторию, в которой должно было состояться вводное собрание первого семестра. Я старалась держаться на шаг впереди или позади Самсона. Некоторое время мы искали, потом Самсон спросил у какого-то студента. Я стояла в сторонке, пока они разговаривали. Вернувшись, Самсон сказал:

— Третий этаж налево, вторая дверь направо.

— Спасибо, — сказала я.

Когда мы вошли, аудитория была уже полная. Лишь кое-где оставались отдельные места. Я села на свободное место с краю. Самсон остался стоять в проходе.

— Не могли бы вы, — крикнул он, обращаясь ко всему ряду, — все подвинуться на одно место? Тогда я смогу сесть рядом с моей подругой.

Я залилась краской. Все задвигались и загремели сиденьями, и место рядом со мной освободилось. Я пересела на него, и Самсон втиснулся на скамью.

— Хорошо здесь, но немного тесновато, — он улыбнулся мне.

— Добро пожаловать, — послышалось из громкоговорителя, — дорогие первокурсники и первокурсницы, кхе-кхе.

Мужчина, стоявший на кафедре, представился как декан факультета искусств и средств массовой информации.

— А теперь, — сказал он, — пожалуйста, ваши вопросы.

Никто ничего не спрашивал. Через некоторое время поднял лапу Самсон. Я ущипнула его за шерсть:

— Ты чего!

Но профессор уже заметил его.

— Да, господин Самсон, слушаю вас?

Самсон поклонился. Скамья заскрипела.

— Может ли засчитаться, — спросил он, — работа на «Улице Сезам» как медийная практика?

Я закрыла глаза в ожидании всеобщего хохота. Но было тихо. Я снова открыла глаза. Все смотрели на профессора и с интересом ждали ответа.

— Я не вижу здесь никаких проблем, — сказал тот. — Зайдите ко мне в ближайшие дни в мои приёмные часы. А сейчас я отпускаю вас всех в нашу знаменитую на весь мир студенческую столовую.

Все принялись стучать по столам в качестве аплодисментов. Самсон стучал баночкой сосисок.

Перед входом в столовку стояла стеклянная витрина, в которой было выставлено пять вариантов комплексных обедов. Я купила себе талон на шницель с салатом и на малиновый творог к десерту.

— Здесь, — сказала я Самсону, — тебе уж никак не удастся расплатиться автографом.

— Ну и что, — сказал Самсон и сунул мне под нос свою баночку с сосисками.

Я села на дальний конец очень длинного стола. Самсон примостился напротив меня. Чтобы не видеть, как на нас пялятся другие студенты, я упёрлась взглядом в свой шницель.