Мой нежный граф - [35]

Она глубоко вздохнула и протянула руку к его плечу.

Кожа Брента оказалась липкой на ощупь. Он метался головой по подушке, и, пытаясь остановить его, Кэролайн наклонилась и положила ладонь ему на щеку.

В этот миг Брент схватил ее за запястье.

Она чуть не закричала. Он разыграл все это!

— Кэролайн!

Граф сел на постели, широко раскрыв глаза; его дыхание было частым и прерывистым.

У Кэролайн пересохло во рту, и она вдруг затряслась от холода, нараставшего изнутри.

— Кэролайн, — снова пробормотал Брент, привлекая ее к себе.

Она доверилась его рукам; ее мысли путались, тело одеревенело от холода. Кэролайн сглотнула, пытаясь вернуть самообладание.

— Я думала, тебе снился дурной сон, — хрипло прошептала она.

Брент в отчаянии схватился за жену, по-прежнему стоявшую у постели, придвинулся к ней и, дрожа, спрятал голову у нее на груди.

— О боже, Кэролайн, не уходи. Не уходи!

Мольба и неподдельный, какой-то первобытный страх в его голосе заставили Кэролайн принять иррациональное решение.

— Все в порядке, — успокоила она мужа, села рядом с ним и обхватила ладонями его голову. — Я останусь.

Кэролайн почувствовала, что Брент задышал спокойнее, а его рука на ее спине расслабилась. Она сбросила тапочки, забралась к нему на постель и, продолжая обнимать его, закуталась в одеяло.

Кэролайн прижала голову Брента к своей груди, ласково перебирая его волосы между пальцев и утешая, как ребенка. Она наслаждалась теплом его тела, такого большого рядом с ее миниатюрной фигуркой. Граф не говорил больше ни слова, но не отпускал жену, и, когда его дыхание стало ровным и глубоким, а ветер с дождем стихли и превратились всего лишь в легкие брызги на стекле в холодную осеннюю ночь, она закрыла глаза и уснула.

Кэролайн пошевелилась, медленно открыла тяжелые веки и в сумраке комнаты увидела глаза цвета лесного ореха, наблюдавшие за ней с расстояния всего одного фута.

Она была в его постели!

Он улыбался, опершись локтем на подушку и подставив под голову ладонь, и играл ее локоном, пропуская его сквозь пальцы.

— Знаешь, чего мне больше всего хочется, Кэролайн? — низким голосом промолвил Брент.

Голос изменил ей.

Взгляд мужа медленно, ласково скользнул по ее лицу и вновь встретился с ее взглядом.

Улыбнувшись еще шире, граф прошептал:

— Мне больше всего хочется каждое утро до конца своих дней просыпаться вот так рядом с тобой, любоваться твоими волосами, темными волнами рассыпавшимися по моей подушке, и видеть твое милое, красивое, чувственное лицо.

— Мне пора уходить. Уже светает, — услышала Кэролайн свой собственный, но почему-то такой чужой голос.

— Останься. — Брент посерьезнел и взял лицо Кэролайн в ладони. — Твое место здесь.

Простыни и одеяла опять открыли графа до пояса, и вид его мускулистой груди всего лишь в нескольких дюймах от Кэролайн лишил ее спокойствия и уверенности. Она оглядела себя, еще не вполне понимая, в каком оказалась положении, и с облегчением обнаружила, что ночная рубашка и халат по-преж-нему на ней.

С хладнокровием, которого сама от себя не ожидала, Кэролайн медленно села на постели.

— Мне в самом деле нужно уходить. Слуги…

—.. могут катиться ко всем чертям, — закончил за нее Брент, обхватив ее за талию и притянув к себе.

Кэролайн занервничала.

— Брент…

Он приложил палец к ее губам, требуя молчания.

— Нам нужно поговорить, малышка.

В его словах одновременно были и ласка, и непреклонность, и резкость — все это услаждало слух Кэролайн. Когда ее взгляд опять невольно скользнул по груди Брента, по бронзовым, покрытым пушком и налитым силой мышцам, ей до боли захотелось преодолеть те несколько дюймов, что их разделяли, и коснуться его. Граф, должно быть, заметил этот взгляд, потому что взял ее ладонь и приложил к ложбинке между своими сосками.

Глаза Кэролайн метнулись обратно к его лицу. Брент пристально наблюдал за ней, но его веки оставались опущенными. Кэролайн была потрясена и не знала, как поступить, хотя понимала, что нужно отстраниться. Но сколько бы логических доводов ни приводил ее разум против физической близости, она не могла остановить водоворот чувств, завладевших всем ее существом.

— Все хорошо, Кэролайн, — бархатный голос Брента успокаивал. — Мне хочется, чтобы ты ко мне прикасалась, а остановиться ты можешь, когда пожелаешь.

Его изумрудные глаза проникали в душу Кэролайн, лишали ее воли. Она скорее реагировала, чем мыслила, и сейчас ей захотелось отдаться чувствам.

Медленно опустившись на подушки Брента и согревшись под одеялами, Кэролайн заскользила пальцами по его груди, неотрывно глядя ему в глаза. Граф стиснул зубы и часто задышал, но не пошевелил и пальцем, чтобы коснуться ее в ответ. Он лежал совершенно неподвижно, довольствуясь тем, что просто наблюдал за ней. Наконец, когда Кэролайн провела пальцем по соску и начала медленно обводить его, Брент закрыл глаза и тихо застонал.

Близость его завораживала Кэролайн. Она воспламенялась от одного прикосновения к нему, просто оттого, что смотрела на Брента и чувствовала, как отвечает сильное мужское тело на ее ласки. Она ощущала себя одновременно могущественной и хрупкой, чувствовала свою власть над ним, но осознавала, что и ее саму уносит в каком-то неведомом вихре наслаждения:.