Мой муж Джон - [46]

Love Me Do скоро заняла семнадцатое место в чартах. Теперь я уже частенько слышала ее по радио, и каждый раз у меня прямо дух захватывало.

В письмах из Германии Джон рассказывал о всяких безумных пирушках, которые они там устраивали, одна неделя сменяла другую, а жизнь под одной крышей с Мими лучше не становилась. До Рождества, пока студенты еще оставались в доме и Мими еще не перебралась на второй этаж, здесь постоянно крутились какие — то люди, которым не следовало знать о моем замужестве и беременности, дабы эти новости не просочились в город и не получили широкую огласку. Я носила мешковатые одежды, прикрывавшие мой живот, и старалась лишний раз не попадаться им на глаза.

Наши пути с Мими тем не менее пересекались регулярно, иначе и быть не могло.

Когда Джон уехал, она стала относиться ко мне как к бесплатной рабочей силе, то и дело ворчала и никогда не спрашивала, как я себя чувствую. Я отдавала себе отчет в том, что являюсь для нее всего лишь инструментом, одним из способов удержать Джона рядом. Мне так редко доводилось видеть ее в добром расположении духа, что я всегда отмечала это как событие в своем дневнике: «Мими сегодня в хорошем настроении (в кои — то веки)». В довершение всего, когда Джон, обычно раз в неделю, звонил домой (чаще не получалось из — за дороговизны международной связи), она первой хватала трубку и болтала с ним минут по десять. Мими хихикала, как молоденькая девушка, и подзывала меня к телефону только тогда, когда деньги Джона оказывались уже на исходе. Часто у нас едва хватало времени поздороваться.

Иногда мне удавалось выйти прогуляться с Фил или сходить в гости к моей родной тете Тесс, к маминой подруге тете Мюриэл или к тете Джона Хэрри и его сводным сестрам. Джулия и Джекки с воодушевлением говорили о будущем малыше. Их очень волновала перспектива стать настоящими тетушками. Вообще, Хэрри была всегда рада меня видеть, и я провела у них несколько очень теплых и приятных вечеров. Однако чаще всего я сидела у себя в комнате, писала Джону письма и вязала пинетки.

Джон присылал мне достаточно, чтобы я могла платить Мими за жилье и покупать все необходимое, не беспокоясь о деньгах. Я была ему за это благодарна. Мои мечты стать учителем ИЗО рухнули, я не очень — то представляла себе, чем хочу заниматься дальше, и была рада, что у меня есть возможность подумать об этом более обстоятельно после рождения ребенка.

В конце ноября Джон приехал ненадолго домой, только чтобы почти сразу отправиться в Лондон на запись второго сингла группы. Джордж Мартин подготовил для них песню под названием How Do You Do It? которая, как он считал, подойдет им и станет хитом. Ребятам она не понравилась, они отказались ее записывать, и Джордж тогда предложил показать ему что — нибудь другое, столь же интересное. Они сыграли свою собственную, Please Please Me, и он хоть и неохотно, но все же согласился. How Do You Do It? отдали Джерри Mapсдену и его Pacemakers, благодаря им она действительно сделалась очень популярной.

Джон и Пол всегда хотели исполнять свои собственные песни, потому они и осмелились противоречить Джорджу Мартину, перед которым просто благоговели. Когда тот согласился с их выбором, они были страшно довольны и в то же время нервничали. «Надеюсь, все получится, — сказал мне тогда Джон. — Иначе мы будем выглядеть полными идиотами».

Закончив работу в студии, «Битлз» отправились в Гамбург, в пятый и последний раз, и пробыли там весь декабрь.

На Рождество квартиранты Мими наконец съехали, и я смогла переселиться вниз, как было обещано. Теперь у нас с Джоном были в распоряжении кухня, прилегающая к ней веранда, а также две гостиные. Мендипс был холодным и неуютным домом, без центрального отопления, с допотопными электрическими обогревателями почти во всех комнатах. Две гостиные на первом этаже давно не использовались, и мне мерещился там призрак мужа Мими Джорджа, играющего с маленьким Джоном. При жизни Джорджа и дом был тоже живым.

После его смерти Мими большую часть времени проводила на веранде, где чувствовалось хоть какое — то подобие уюта. Она располагалась рядом с кухней; здесь были раскладной стол, три не очень удобных кресла и телевизор, стоявший между столом и камином. В камине всегда горел огонь, и угольное ведро периодически наполнялось. Я знала, что Мими совершила немалое усилие над собой, позволив нам занять нижний этаж с ее излюбленным местом у камина, и была ей благодарна за предоставленную нам с Джоном возможность иметь свое личное пространство в доме. Наверху находились две спальни и небольшой чулан, где я до этого жила. Мими превратила одну из спален в гостиную, а мою бывшую комнату в кухоньку с портативной газовой плиткой. А я переоборудовала одну из гостиных внизу в нашу спальню. Единственным помещением, которым пользовались мы все, была холодная, как лед, ванная со стенами, отделанными черно — белым кафелем.

Мебель в Мендипсе была старой и потрепанной. Мими на сей счет говаривала: «Если бы мой муж не растранжирил все деньги и не обрек нас на долги своими азартными играми, я бы давно избавилась от всего этого хлама». Мне так и не довелось узнать, был ли Джордж действительно игроком, или это всего лишь ее выдумки.