Мой милый шпион - [92]

– Трус. Грязный, вонючий, мерзкий, лживый…

– Ты научишься делать то, что я тебе говорю, – проговорил Квентин в раздражении, склонившись над ней, и продолжал: – Я ничего напрасно не делаю. Как жаль, что дела государственного значения выше твоего понимания. Если бы ты хоть на минуту успокоилась и выслушала меня…

– Я же сказал!.. Увести ее вниз! – Блодгетт оттолкнул Квентина в сторону и, схватив Джесс за волосы, рывком поднял на ноги. – Мы в порту, в центре Лондона. На каком-нибудь судне найдется дурак, глазеющий в подзорную трубу. Будешь развлекаться с ней, когда выйдем в море. – Блодгетт указал матросам на девушку: – Спрячьте ее быстрее!

Джесс отчаянно сопротивлялась, когда ее тащили, и пыталась кричать как можно громче. Даже двоим крепким мужчинам было трудно с ней справиться. Но конечно же, она ничего не могла поделать.

Внизу, на грузовой палубе, ей связали за спиной руки и затолкали в тесный чулан, пристроенный к корпусу. Пинком захлопнули дверь и заперли замок, оставив в полной темноте.

– Он хочет получить за нее выкуп. И сдаться французам. – Себастьян мерил шагами ковер. – Она имеет цену для него только живая. Он должен оставить ее в живых.

Себастьян старался не думать о том, как может Джесс при этом настрадаться.

Вокруг него толпились люди, приходившие к Лазарусу, – попрошайки, воры, убийцы, сутенеры. Слух быстро распространялся, и каждую минуту из дома выходили те, кто отправлялся на поиски Джесс.

Она где-то томилась… Возможно, ужасно мучилась. Но мысли о том, что она мертва, Себастьян ни в коем случае не допускал.

Он чуть не наступил на хорька. Эйдриан почему-то выпустил его из клетки, и зверек все время попадался под ноги.

– Квентин не рискнет ее прятать, – говорил Себастьян. – Они сразу доставят ее на корабль. – Что еще? Может, он чего-то не предусмотрел? – Скорее всего это будет небольшое судно, водоизмещением тонн в пятьдесят, не больше. С малочисленной командой, на которую можно положиться. Контрабандисты, наверное. Вряд ли он наймет для этого честных моряков. Будем искать небольшое судно с дурной репутацией.

Краем глаза Себастьян заметил, как Лазарус подозвал к себе мальчишку. А потом послышался шепот:

– И сообщить… А Бернардо…

Квентин каждый вечер слушал, что говорила Джесс за ужином. Он знал, что круг сужается. И готовил пути к бегству.

– Ищите судно, которое с неделю стояло на якоре без дела. С командой на борту, – громко сказал Себастьян.

– Запомни все это и передай другим, – говорил Лазарус мальчишке. – И беги побыстрее.

Мальчик кивнул и выбежал из комнаты. Эйдриан подошел к Лазарусу и что-то тихо сказал ему.

– Думаю, что получится, – ответил Лазарус. Уставившись на дверь, он проворчал: – Ты плохо заботился о моей Джесс, Хокер. Я ждал от тебя большего.

Эйдриан развел руками:

– Увы, я совершил ошибку.

– И тем хуже для Джесс.

– Себастьян ее найдет. Если она еще жива, Себастьян ее найдет.

– Надеюсь, что так, – кивнул Лазарус. – Но она так и не оправилась от того страха, что пережила, когда была ранена. Она слабая внутри. Если мы не найдем ее в ближайшие часы, с ней может случиться… – Лазарус внезапно умолк и тяжело вздохнул.

Дойл разговаривал со светловолосой женщиной с младенцем на руках. Она сидела, скрестив ноги, на маленьком коврике. Ее распущенные белые волосы струились водопадом по плечам и спине.

– Это та женщина, которую ты отправлял к Юнис, верно? – спросил Эйдриан.

– Да, Флаффи. Она появилась ночью и сказала, что я за нее в ответе и что так просто от нее не избавлюсь. Не знаю уж, что мне с ней делать. – Лазарус уставился на Флору с мрачной гримасой. – И что делать с этим вонючим свертком, с которым она ни на секунду не расстается? Она дала ему мое имя. – Лазарус поднялся на ноги. – Прикажу, чтобы нам подали чай. День будет долгий и трудный. Да, забыл спросить… зачем вы притащили сюда этого проклятого хорька?

Тьма вокруг нее была такой же непроницаемой, как и деревянные стены. Джесс ощупала углы своей темницы. Пахло контрабандой… табаком, бренди, чаем. По другую сторону стены плескалась вода, холодная и злая. Джесс прижала руку к груди, где обычно висел материнский медальон, и вспомнила, что его нет. Она выбросила его на пристани. Последней дорогой вещи у нее не стало.

Джесс свернулась во тьме клубочком. Мысленным взором она видела перед собой Себастьяна так же отчетливо, как если бы он стоял рядом. Видела его таким, каким он был утром в постели, когда смотрел на нее уже перед самым ее уходом.

Себастьян решит, что она сбежала с Питни. Подумает, что ушла к Питни прямо из его постели. Ушла, даже не попрощавшись, хотя возвращаться не собиралась. Может, он даже решит, что она в сговоре с Синком. И не пойдет ее искать. Никто не пойдет.

Тьма в конце концов победит. Последняя свеча догорит, и Тьма восторжествует. Рядом прошмыгнула крыса, и Джесс, вздрогнув, закрыла лицо ладонями.

Рядом кто-то застонал. Нет, это она сама стонала.

– Сейчас же прекрати! Проклятый чертенок! – Себастьян оторвал зверька от стола. – Убери свой поганый нос!

Старуха, что вела бухгалтерию Лазаруса, зашипела, как дикая кошка, и снова собрала в кучу золотые цепи и браслеты. Вытащив из кучи тесемку, хорек намертво вцепился в свою добычу. Себастьян наконец-то вырвал ленточку из острых белых зубов маленького хищника.