Мой любимый «негодяй» - [27]

– Да, я знаю, как это бывает, – мягко сказала Беатрис. – Настоящий мужчина способен заставить тебя забыть одну за другой всю сотню причин, по которым вы не можете быть вместе.

Шарлиз почувствовала свою беспомощность, глядя на красивую женщину, сидящую перед ней. Беатрис обладала всем – красотой, шармом, богатством и аристократизмом. Неудивительно, что Робер любит ее. Логичнее спросить, что мешает им быть вместе. Она неожиданно прямо спросила:

– Почему вы не поженились?

– И разрушили бы нашу замечательную дружбу? – Беатрис усмехнулась, затем помрачнела. – Ты из-за этого недолюбливаешь меня? Думаешь, мы с Робером были любовниками?

– Вполне логично такое предположить. Первый вопрос, который ему задавали абсолютно все, а знает ли о его женитьбе Беатрис? Ну а когда мы встретились впервые, ты вела себя отнюдь не как друг.

– Да не было в этом ничего такого! Я просто хотела удостовериться, что с этим браком все в порядке. Я желаю Роберу только счастья и беспокоюсь о нем.

Шарлиз была смущена. Беатрис по всем признакам была влюблена в Робера. Однако какая женщина способна так бескорыстно отпустить своего любовника, желая ему счастья с другой женщиной? Разве возможно, чтобы они с Робером были просто друзьями, в чем они оба пытаются уверить Шарлиз? Тем временем Беатрис задумчиво смотрела на свою собеседницу.

– Ты ведь так и не ответила на мой вопрос. Ты любишь его?

– Да.

Это был единственно возможный ответ, однако, произнеся это слово, Шарлиз почувствовала легкую панику. А может быть, это правда? Робер мог взбудоражить ее одной своей скупой улыбкой, легким прикосновением пальцев к ее шее. Так легко было разыгрывать любовь на глазах его друзей. Но что, если играл и притворялся только один из участников представления?

– Честно говоря, я в этом не сомневалась. Достаточно посмотреть на вас, когда вы вместе. Но мне надо было удостовериться. Теперь мы можем стать друзьями, – сказала Беатрис.

Шарлиз не была уверена, что такое возможно, но постаралась изо всех сил. К концу обеда они хохотали и болтали, словно родные сестры.

Когда девушки подъехали к шато, Робер уже вернулся. Он вышел их встретить, но Беатрис быстро попрощалась и укатила домой.

– Жиль сказал, вы ездили обедать. Хорошо провели время?

– Лично я – замечательно! Беатрис возила меня в чудесный ресторан.

– Я же говорил, что она покажет вам всю округу.

Он открыл дверцу бара.

– Выпьете что-нибудь?

– Пожалуй, минеральной воды. За обедом я пила вино, а вечером мы приглашены на прием. Мне вовсе не хочется заснуть и пропустить все самое интересное.

Робер выглядел довольным.

– Рад, что вы входите во вкус. Как видите, жизнь здесь не так уж плоха.

– Я не уверена в этом. Понимаете, если завтра все это великолепие исчезнет, будет ужасно трудно снова начать вести нормальную жизнь, – заметила она полушутя.

– А почему что-то должно измениться? – Он подвинул ей высокий стакан с минеральной водой, украшенный ломтиком лимона. – Дэниэл здесь абсолютно счастлив, вы тоже начинаете обживаться, так что же должно помешать?

Да все что угодно, подумала Шарлиз, имея в виду их странные отношения, Но вслух выразилась иначе:

– Например, вам надоест быть женатым.

– Пока что мне нравится. Приятно возвращаться домой и знать, что тебя ждут. Если кто и устанет от нашего брака, то это вы.

– Возможно, – пожала плечами Шарлиз. Если она всерьез полюбит Робера, тогда их платонические отношения грозят стать настоящей проблемой. Не дай Бог, Робер об этом догадается! Она заставила себя улыбнуться.

– А впрочем, не волнуйтесь. Я же говорю, от хорошей жизни трудно отказаться добровольно.

– Хотел бы я верить, что это имеет для вас значение, – медленно произнес он. – Но я не настолько бессердечен. Я вынудил вас на этот брак, но не собираюсь принуждать оставаться моей женой навеки. Независимо оттого, какое решение вы примите, я позабочусь о вас.

Другими словами, лучше бы она осталась, но и если уйдет – никто не заплачет. Разочарование и обида вырвались наружу:

– О, Господи! Мне никогда не были нужны ваши деньги! Я хочу…

Все его тело неожиданно напряглось, и он мягко произнес:

– Чего же вы хотите, chere, скажите мне. Шарлиз опустила глаза и прошептала:

– Простите. Не слишком это вежливо с моей стороны. Но… я сама в состоянии позаботиться о себе.

– Не сомневался в этом ни секунды. – Легкомысленный тон Робера не мог скрыть его волнение.

Он хотел только одного: заключить ее в объятия и прижать к себе так сильно, чтобы их тела слились воедино. Она была так прекрасна. Боги, как ему хотелось заняться с ней любовью! Робер достаточно хорошо знал женщин и понимал, что привлекает Шарлиз, однако она была не из тех, кто способен на скоротечную интрижку. Потом она будет сожалеть об этом, а этого допустить нельзя!

– Пожалуй, пойду готовиться к вечеру, – тихо произнесла она.

– У вас еще масса времени. Расскажите, какое потрясающее произведение искусства вы собираетесь надеть сегодня?

Напряжение между ними исчезло благодаря умению Робера разрядить любую обстановку. Шарлиз успокоилась и стала рассказывать о новом платье. Она опомнилась только тогда, когда дошла до особенностей косого кроя и преимущества драпировки.