Мой ласковый и нежный мент - [2]

Девушка печально усмехнулась. Вот как боится марал одного только запаха человеческого. Даже здесь, в заповеднике… Сколько все-таки зла принесли люди несчетным поколениям этих красивейших животных, если боязнь стала уже выверенным, запечатленным инстинктом!..

Она встала на лыжи, закинула карабин за спину и опять пошла-побежала по лесу, отмеряя последние сотни метров до кормушек. А вслед ей, отражаясь от скал и мрачной стены пихтарника, неслось торжественно-величавое «бээ-уэ-а-а-а… бэу-уээ-уа-а-а!..» измученного страстью марала. Он продолжал звать ланку. Он звал на бой соперников…

Глава 1

Подполковник милиции Денис Барсуков сидел, вытянув длинные ноги под столом, и усердно пытался изобразить на лице неподдельный интерес к пространным выступлениям многочисленных руководителей районного масштаба. Речь шла о подготовке хозяйств к зиме. Начальники разных рангов и уровней потрепаться любили и в тему, и особенно не по теме, поэтому вырваться раньше обеденного перерыва не получится. Барсуков посмотрел украдкой на часы, потом измерил на глазок количество желающих выступить и еще больше уверился в том, что обед – единственная возможность улизнуть с совещания и заняться своими непосредственными делами, количество которых, несмотря на ненормированный рабочий день, росло в геометрической прогрессии.

Определив лазейку, требовалось придумать причину, по которой ему надлежало смыться. И убедительно объяснить потом главе районной администрации Кубышкину Евгению Александровичу, что исчезновение начальника райотдела милиции подполковника Барсукова связано с выполнением какого-то очень важного задания, а отнюдь не по причине игнорирования им вопросов обеспечения крупнорогатого скота кормами, а сельчан – дровами и углем.

В кабинете было жарко, от сидевшего рядом редактора районной газеты Федюнина несло застарелым перегаром пшеничного самогона, который он тщетно пытался зажевать очередной горстью «Дирола». Но импортные ароматы оказались бессильны перед запахом сивухи. И хотя Федюнин старался дышать в сторону, потел и вздыхал он столь выразительно, что даже без сопоставления оперативных данных на основе только косвенных улик было ясно и понятно, кто еще, помимо подполковника Барсукова, лелеет тайную мечту исчезнуть со столь судьбоносного для района совещания.

Барсуков вновь взглянул на часы. До перерыва оставалось сорок минут, плюс как минимум еще пять минут уйдут на стягивание с трибуны очередного выступающего, не желающего считаться с достаточно громким и выразительным урчанием в желудках голодных коллег. Выходит, без малого час ему придется терпеть похмельные запахи справа и созерцать сытую физиономию своего визави – Игоря Ярославовича Надымова, бывшего председателя райпотребсоюза, а ныне удачливого предпринимателя, успевшего вовремя прибрать к рукам все торговые точки района. Надымов изредка ласково поглядывал на подполковника, а во время короткого перерыва вышел вслед за ним на крыльцо здания администрации подышать свежим воздухом и выкурить длинную заморскую сигаретку. Очень ему хотелось затеять разговор, вроде ни к чему не обязывающий, но способный помочь быстрому сближению. Совсем легкий разговор. Так себе, ни о чем. На затравку – совершенно невинная охотничья байка. Следом – безобидный анекдот. За ним – вздох по поводу скверной погоды и не менее скверных дорог. Мечтательное: «В баньку бы сейчас! А потом бы водочки холодненькой да под пельмени!» – и взгляд в сторону неулыбчивого начальника РОВД. Как реагирует? Понимает ли намек на возможность грядущих удовольствий в компании милого и приветливого Игоря Ярославовича?

Но подполковник на крыльце не задержался, а прямым ходом направился к желто-голубым «Жигулям», переговорил по рации с дежурным, дескать, все спокойно, начальство пока не тревожит, криминальная обстановка на десять утра существенных изменений не претерпела, правда, раскрыто по горячим следам утреннее преступление: кража козы Риголетты с подворья пенсионерки Симбирцевой.

Риголетту, известную своим вздорным нравом и противным голосом, по тембру напоминавшим голос самой Симбирцевой, видно, только в силу никудышного своего состояния – хронического похмельного синдрома – осмелился умыкнуть совсем разобидевшийся на постылую жизнь бывший кочегар районной котельной Васька Матвейчук. Более известный по кличке Пырей Ползучий, Васька был вечным обитателем изолятора временного содержания, местной свалки и огромной лужи аккурат под окнами главы администрации, которую светлые очи Евгения Александровича по какой-то причине не желали замечать все девять месяцев со дня его вступления в столь ответственную должность.

Риголетта, оказавшись вне привычных условий, и тем более привычного окружения, не стерпела подобного надругательства над собственной персоной. И сперва хорошенько поддала рогами под хлипкие коленки Пырея, а когда тот свалился на землю, весьма профессионально отдубасила его все теми же рогами и копытами. И при этом голосила так, что разбудила спящего мертвецким сном после празднования серебряной свадьбы участкового инспектора капитана Полосухина, который и взял с поличным и вора, и разбушевавшуюся не в меру козу. Отвесив обоим по крепкому милицейскому пинку, хмурый участковый сволок и козу, и протрезвевшего Матвейчука на подворье Симбирцевой, где похититель опять чуть было не схлопотал приличную оплеуху. Руку возмездия с зажатой в ней скалкой вовремя успел отвести от опухшей рожи Пырея сам Полосухин. Затем участковый весьма оперативно взял у разгневанной хозяйки заявление о краже, после этого записал показания очевидцев схватки козы с похитителем, скоренько оформил протоколом задержание и препроводил в ИВС злостного тунеядца, жулика и проходимца Пырея, тьфу! Как его? Матвейчука Василия Петровича. Тем самым повысив районный процент раскрываемости преступлений на одну десятую процента.