— У меня есть парочка идей, — сказала Рейги, напряженно размышляя.
— Так ты в деле?
Рейги выдохнула, взяв паузу — хотя и была готова к этому разговору, — затем кивнула:
— Выборы-2020. Да, я в деле.
Сняв материал о молодой женщине, недавно избранной конгрессменом, Кэди и Макс вышли из Дома Лонгфелло и двинулись вокруг Капитолия. Их героине исполнилось двадцать пять, она была блестящим исследователем, стипендиаткой Родса и недавно получила ученую степень в Гарварде. Так как конгрессмен очень торопилась на встречу, Кэди и Макс решили снять полукруглый Национальный скульптурный зал, чтобы дополнить сюжет. Работы было много, а времени между шоу «Отличного дня, округ Колумбия!» и шоу Мэдисон — мало. Но Кэди это даже нравилось.
Множество туристов, приехавших на инаугурацию, стремились попасть в Капитолий. Пройдя внутрь, толпа моментально делилась на части. И в одном из залов Кэди вдруг увидела призрак — Джексона. Она не разговаривала с ним с того самого дня в конце лета, когда собрала вещи и съехала из квартиры. Но слухи в Вашингтоне расходятся быстро, и она знала, что теперь Джексон водит экскурсии по Капитолию. Поскольку закон Айовы запрещает занимать две должности одновременно, Картеру пришлось отказаться от места в Конгрессе, поскольку он был выбран вице-президентом в кампании Арнольда. Теперь он — так же как и Джексон — вообще остался без работы. Кэди нисколько не сомневалась, что вскоре они оба встанут на ноги. Впрочем, их проблемы в любом случае не мешали ей спать по ночам.
Она уже побывала на подобной экскурсии. Паркер по-прежнему настаивал, чтобы она осмотрела все достопримечательности в Вашингтоне, и с огромным удовольствием служил ей гидом. Это было их любимым времяпрепровождением в выходные.
«Для тебя же стараюсь. Неужели продюсеру местного шоу не стыдно не знать таких вещей? Так что изволь…»
Поэтому ей по собственному опыту было известно, что место под сводом купола, где сейчас стоит Джексон, обладает чудесной акустикой. Она слышала все, что он говорил окружившим его туристам. «Если я что-то прошепчу, наклонившись к полу, то отзвук немедленно усилится и разнесется по всему залу».
Он указал в сторону, где стояла Кэди. И она услышала его шепот — совершенно чистый и ясный:
— Кэди, прости.
Она обернулась и абсолютно равнодушно кивнула. Все, что было с ним связано, уже не имело значения. Если бы не это театральное извинение, Кэди даже не посмотрела бы на него. Ни боли, ни тяги к нему, ни желания, чтобы он снова оказался рядом, — она освободилась от всех чувств к нему. Он стал всего лишь сноской в истории ее жизни.
— Мне кажется, кое-кто хочет позвать тебя на ланч, — сказал ей Макс. — Увидимся в офисе.
Паркер шел к ней. Снег хлопьями летел на его пальто.
— Привет! — Он поцеловал ее так жадно, словно и не проснулся рядом с ней этим утром. — Все получилось так, как ты хотела? — спросил, имея в виду интервью.
Он обнял ее за плечи, и они пошли вдоль здания Сената по направлению к «Преамбуле». Она с улыбкой кивнула:
— Да.
