Мой герой - [30]

Это мы еще посмотрим!

— Меня не так легко убить, ты же знаешь, — засмеялась я.

— Дурочка, — без смеха ответил Алекс. — Любого можно убить, как будто ты не знаешь. Как будто не видишь, что Альфа не остановится ни перед чем. Эти… игры отморозков… не для женщин.

— Ты уже меня втянул, — напомнила я.

— И, видит Бог, уже жалею. Я просмотрел видео, где тебя избивали. Макс показал.

И когда успел, зараза!

— Мне очень жаль, Саша, мне честное слово, очень жаль.

Только я ни о чем жалеть не собиралась:

— Дай мне доступ к его чипу. Пожалуйста. И мы постараемся не дать друг друга убить. Ради тебя.

И Алекс дал. Но смотрел он на меня… как-то странно смотрел, будто уже жалел о своем решении. Только ведь поздно. Я улыбнулась моему раненому герою, поцеловала его в лоб, и замерла, когда Алекс сказал:

— Будь осторожна. Если надо будет — оставь Тимофея и беги. Он не маленький, справится.

Знаю я, как вы справляетесь! Вижу! Одного справляйщика едва живого в медицинской капсуле. Поняв, что с него хватит, я нажала на кнопку, и ложе Алекса приняло горизонтальное положение.

— Ты! — выдохнул он, но сразу же смолк, когда послушная капсула вколола ему лекарство, и Алексу пришлось заснуть. Я погладила его по волосам, мягкие, и усмехнулась, закрывая крышку. Спи, герой. А я пойду спасать твоего, нет, теперь моего брата.

Не, ну а что? Легендой я быть могу, а спасти кого-то там — нет?

Я понятия не имела, как мужчины одеваются на таки пьянки и решила поставить на удобство: даже нашла симпатичную рубашку, прикрывающие мои бедра, и только сойдя вниз, поняла, что всем плевать и на меня, и на мою одежду. Атмосфера тут царила воистину траурная… будто реально кто-то умер.

И даже длинноногая красотка блондинка рядом с Максимилианом никому настроения не поднимала. Мне — почему-то тоже. В обтягивающем, черном платье, с открытыми плечами и низким вырезом, на высоких каблуках, она казалась богиней… наверное, накрась меня так же, уложи волосы в столь же стильную прическу, с ней бы я не сравнилась. Увы. И

В то время, как мои сокланы волновались вовсе не Лейлой.

— Рейст, как ты мог! — вскричал Виталий. — Запретить доступ в игру!

— Это опасно, — кинул Максимилиан и поманил меня за собой. — Полетишь со мной и Лейлой, хочу, чтобы был на виду. Надеюсь, твой корсет тебе помог.

— Помог, — опустила я взгляд, и уже обрадовалась, когда Виталий набросился на Максимилиана:

— Так ли! Я уже и не помню, когда меня убивали в игре в последний раз, а пару ранений я бы пережил. Уж не беспокойся.

— Я сказал нет! — отрезал Максимилиан, впихивая меня в флаер.

— Мы проиграли в первый раз за последние годы, — серьезно ответил Алеша. — Ты отключил чип от входящих, но мы такого себе позволить не можем. Наши спонсоры обеспокоены, мы начнем терять контракты.

— Восстановим, — отрезал Максимилиан, и уже спокойнее, мягче, ответил: — Но в реале никого не воскресим. Так что заканчивайте, ребята, итак тошно, хорошо? Я не хочу хоронить никого из вас, это так сложно понять?

Леша открыл было рот, хотел что-то сказать, но посмотрел на Максимилиана и махнул рукой, сдаваясь. Остальные ребята, наверное, тоже сдалить. Или сделали вид, что сдаются. Пожали плечами, разбежались по флаерам, и мы взлетели в сереющее небо. Я, сидящая за спиной Макса, и молчаливая красавица Лейла, окутанная запахом дорогих духов. Вот и зачем она здесь? Впрочем… она-то тут понятно зачем, зачем здесь я?

И почему я, как всегда, не могу молчать, когда от меня не требуется говорить. Но… но когда Макс раздраженно ударил ладонями в руль, а его красотка равнодушно пожала плечами, молчать не смогла:

— Не злись. Ты же сам знаешь, что прав, ребята поймут.

— Даже если не поймут, и что из этого? — спросила Лейла. — Магистр ты. Тебе решать. И если эти недоумки не понимают…

Чего сразу «недоумки»-то? Аж обидно за ребят стало. И сразу стало понятно, почему они не особо-то и заглядывались на красотку Максимилиана: девушка на всех смотрела с чуть презрительным взглядом королевы. Впрочем, имела право. Статусная красотка…

— А когда я тебя останавливал, — прошипел Максимилиан почему-то мне, а не ей, — чтобы ты не лез на рожон, я прав не был, не так ли?

Ну вот опять, честное слово! И долго он мне это вспоминать будет, а?

— Я не знал вчера, что… что мне нельзя, — отрезала я. — Я, знаешь ли, твоих мыслей не читаю. Если ты хотел, чтобы я был осторожен, почему этого просто не сказал? Я проснулся в своей комнате, чувствовал себя хорошо, почему мне нельзя было лезть в игру? Почему не сделать то, что было написано в этом проклятом расписании? И долго ты это вспоминать будешь?

— Ты прав, прости, — примирительно сказал Макс. — Мне надо было оставить для тебя инструкции, а вместо этого я наорал на своего игрока. Но ты должен понимать…

Да вы, мужчины, все такие. Сначала наорете, потом думаете. Права Лейла, недоумки! Но…

— Я понимаю, — ответила я. — И они, думаю, понимают. Это твои ребята, ты чувствуешь себя за них ответственным. И за этот проигрыш.

— Черт! — выругался Максимилиан, выводя флаер на третий уровень. — Тебе обязательно об этом вспоминать? Делать больше нечего? Просто заткнись, все, что ты можешь сказать это об этом проклятом вирусе! Твое дело сидеть молча и выздоравливать.