Мой дом - Земля, или Человек с чемоданом - [13]
— Выходит, есть другая физика? — спросила я. — Не по Ньютону?
— Не знаю… Выходит, есть.
— А химия? Химия не по Менделееву есть?
— Не знаю. Все возможно, — ответил он.
Потом обошел валун, присел рядом. На горизонте собирались легкие, прозрачные розовые облака. Над нами тоже. Я смотрела, как они медленно, медленно плывут по небу.
Сидели вдвоем, и каждый один на один. Потом Гелий произнес:
— Жил-был человек. Он хотел знать все на свете и считал, что у него хватит на это времени. Он учился математике, биологии и шитью, паял, строил, писал программы для компьютера, изучал всевозможные языки, включая языки дельфинов, обезьян и птиц, он умел играть на множестве музыкальных инструментов, знал теорию шашек, шахмат, го и реверси, разводил цыплят, чинил магнитофоны и водил поезд. Но ему было мало, и он учился, учился и учился, как завещал себе он сам… Он учился всю жизнь, пока не умер. Его занесли в книгу Гиннеса и забыли, потому что ничего полезного он так и не сделал. Мораль: не впадай в крайности.
— Это ты про кого? — поинтересовалась я.
— Так, пришло вот в голову, — ответил он и повернулся ко мне. Тогда я сказала:
— Я люблю тебя.
Странный человек в плаще одним движением встал с валуна и быстрыми шагами двинулся вдоль берега. Песок пытался хватать человека за башмаки, а он упрямо шел, и песок отступался и осыпался.
Потом Гелий вернулся и произнес, не глядя на меня:
— Идем домой.
— Ну, идем, — согласилась я. Ресницы у него были влажные, а может, мне показалось.
Эпилог
Утром я встала совсем рано, но Гелия уже не было, и чемодана тоже. Мама — в своем репертуаре — ахнула, назвала всех нас наивными простофилями, а Гелия Тартюфом и пошла пересчитывать серебряные ложечки. А я сидела и смотрела в серое утро, и что-то говорило мне о том, что на этот раз я не найду Гелия ни на вокзале, ни в библиотеке. Но он все равно уже открыл мне главное. Во-первых — один на один. А во-вторых, он сказал: если очень надеяться, и очень верить…
Через несколько дней ко мне пришло письмо с незнакомым штемпелем и без обратного адреса.
«Оля. Прости.
Если человек хочет совершенствоваться, он должен не иметь к себе жалости и выполнять все предписанные им самим правила.
Я никогда не оставался у людей больше, чем на два дня. Я не знаю, почему дал себя тогда уговорить. Ведь я же отлично понимал, что все это будет, только не знал, что это будет вот так…
Конечно, все в жизни происходит к лучшему — об этом я никогда не забывал и помню сейчас. Только я знаю, что еще должен ходить по свету, и буду ходить. Почему иногда так дико поступать правильно?
Дневники мои найдешь у себя под кроватью, только имей в виду: далеко не все там умное.
Желаю тебе счастья. Привет Юльке.
Наверное, до встречи — лет через пятнадцать. Или десять.
Гелий».
Но я-то знаю, что мы встретимся не через пятнадцать лет и даже не через десять. По крайней мере, года через три. Так я и говорю Юльке. Гелий будет учить меня тому, что узнал, а я буду рассказывать об этом детям. Я уже решила, что пойду воспитательницей в детдом. Потом он будет уезжать снова и снова возвращаться, чтобы я каждый раз была снова счастлива. Когда-нибудь он наконец выстроит дорогу в себе, как он сам говорил…
А я просто надеюсь, люблю и верю.
Есть все-таки на свете люди, которые умеют зажигать на небе солнце.
Июль 1993
Послесловие от автора, или Человек с рюкзаком
Моросил дождь. Теплоход «Мулланур Вахитов» плыл куда-то сквозь волны и облака, а на палубах его бурлила жизнь летнего лагеря челябинского научного общества учащихся. Опытные инструкторы учили школьных «ботаников» «снимать комплексы и любить мир», то есть дурачиться на сцене и обниматься со всеми подряд. Я тоже пыталась дурачиться и обниматься, но когда мне становилось от этого слишком тоскливо, я сбегала от людей и, присев где-нибудь на носу теплохода под всеми ветрами, писала в тетрадке сказку о том, чего мучительно не было в моей жизни.
Удивительно, но чуть позже три желтых тетрадки с надписью «Мой дом Земля» обошли весь отряд; их читали вслух и молча, вместе и поодиночке. Одна из тетрадок чуть не была погребена в волнах при разбирательстве, чья очередь ее читать… А под конец смены, разглядывая пестрые «прощальные» надписи в своем блокноте, я поняла, что один наивный читатель принял мою навеянную дождем сказку за настоящий дневник. Как я улыбалась тогда над этим читателем!..
Но прошло три года. Не пятнадцать, не десять — именно три. Я стояла на берегу маленькой речки, и стоял рядом человек с рюкзаком, и в глазах его светился все тот же звездно-солнечный отблеск. Человек мечтал, глядя в пространство, а ветер развевал полы его куртки.
Кажется, Гелий знал, что говорил, называя мысль материальной…
«Тетрадь Песчаной Банальности», — называлась тетрадь. И были в ней только отдельные листки. Артём Непобедимый не побрезговал вытащить её из мусорки, потому что увидел Настин почерк, а тетрадка лежала с краю. Да и не исключено, что её выбросили при переезде взрослые, а Настя потеряла. Вытащил и не пожалел. Он завернул коня на детплощадку, уселся на качели, качался, с увлечением читал песчаные банальности и веселился. Были это короткие и длинные истории из жизни. Короткие были написаны детским почерком, длинные — уже увереннее…
«Прожжённый турист» Боря Лютик очень старается оставить свои следы на Таганае и очаровать Ленку массой добрых дел. Но Ленка вместо очарования уходит из его палатки, не польстившись даже на котелок картошки, а сам он просыпается от чьего-то возгласа: «Да-а, видать, и здесь был Фёдор». Да мало того что был, он ещё и остался невидимо-неизгладимо, несмотря на то что ушёл неведомо куда!
Одни думают, что это в пику Крапивину, другие — Митяеву, третьи обижаются аж за СССР, решают, что вышеперечисленное и есть «светлое прошлое». Возможно, в этом есть доля истины, раз они так видят («на воре шапка горит»), но на самом-то деле это притча про Дальние рейсы Дальнего Корабля.
Продолжение к рассказу «Здесь был Фёдор». Пятнадцатилетний фотограф Вадим Яшин попадает на Шихан и опять застревает в горах — на этот раз возле небольшого провала, который боится перепрыгнуть. На помощь Вадиму приходит женщина в милицейской форме, однако очень скоро он становится не рад своей спасительнице, в отличие от Фёдора. А Фёдор мало того что ведёт себя престранно, так ещё и заявляет, что Вадим застрял куда серьёзнее — в развитии своего воображения……Ленкина мама — доктор наук. Поэтому меня вдвойне потрясло, что эта реплика, которой нарочно не придумаешь, исходила от неё.— Нет, что ни говори, жить с творческим человеком — поэтом там или артистом — невозможно! — сказала Ленкина мама. — Ведь у него есть какой-то свой внутренний мир, и он живёт в этом внутреннем мире и никого туда не пускает.
Писалась для среднего школьного возраста, получилась — для детей младше восьмидесяти и взрослых старше семи лет.Пессимистичный папа шестиклассника Костика Филимонова не сомневается, что сын его влюблен в дочку того самого областного начальника, который без конца его «пропесочивает». А жизнерадостный папа пятиклассницы Светы с первого взгляда называет Костика заговорщиком. Кто из них прав? Да и знает ли ответ сам Костик, объявивший себя главой тайной повстанческой организации «Эврика»? Цель у повстанцев не так себе — они должны спасти планету.А для этого, несомненно, начать следует с перевоспитания взрослых.
Дед сказал:— Пошли, мать, дальше спать. Не видишь, русская наука в муках рождается, а ты с ремнём.— Ну конечно! — возмутилась мама. — Все начинается с науки, а потом…— О! — воскликнул Саша. — Все начинается с науки! Хорошо сказано! Одобряю. Так красиво могла сказать только жена Сергея Наумова!— Я тебя сейчас так одобрю, кандидат в кандидаты, — сказала мама.
В романе рассказывается о восстании беднейших горожан и ремесленников средневековой Италии, которое вошло в историю под названием «Восстание чомпи».
Биографическая повесть о жизни Героя Советского Союза капитана Н. Ф. Гастелло.
Книга «Приключения лесной ведьмочки Шиши» — результат социального проекта газеты «Вечерняя Москва», издательства АСТ и компании «Книга по требованию». Сказку написала сибирячка (г. Новокузнецк) Тамара Черемнова — инвалид детства с тяжелой формой ДЦП: парализованы руки и ноги, сильно нарушена координация движений, затруднена речь. И при этом светлый ум, умение радоваться жизни и доброе отношение к людям. Тамара не захотела мириться с жалкой участью пассивной инвалидки-колясочницы — и начала писать рассказы, очерки, сказки, сразу проявив свой яркий литературный талант.
Герои этой повести - обыкновенные городские ребята По вечерам они собираются во дворе, слушают «Спидолу», спорят о футболе и боксе. Иногда все вместе отправляются в кино или на стадион. Короче говоря, на первый взгляд кажется, что жизнь их идет без особенных происшествий. Но ребята взрослеют и все чаще задумываются над жизненными вопросами, все внимательнее присматриваются к жизни взрослых. И отношения их с родителями становятся более сложными, а порой и нелегкими… Художник Леонтий Филиппович Селизаров.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Повесть о египетском поэте и борце за свободу и независимость своей родины — Абд ар-Рахмаие аль-Хамиси.