Мой дом - моя чужбина - [6]
В нем чудак какой-то едет.,.
Но сверхчуткие соседи
Сразу в стенку колотить,
Вопли просят прекратить.
Это знак - уже пора
Расходиться по дворам.
Мы шагаем в коридор.
Стоя, мелем всякий вздор.
И болтаем так подчас
Перед дверью битый час.
- В России песни не поют,
А воют заунывно.
И разговоры не ведут,
А лишь кричат надрывно.
Не видят радости в еде.
Стремятся лишь нажраться.
И жидкость с градусом везде
Лакают, чтоб надраться.
Не любят женщин, а берут
Кого и где придется.
И если праотцы не врут,
От века так ведется.
Ответьте честно, не мудря,
Когда мы это минем ?
- Когда, по-русски говоря,
Мы лапти прочь откинем.
- Верю, поздно или рано
Мы залечим наши раны.
Жизнь наступит - красота!
Три-та-тушки-три-та-та!
Живы будем - не помрем!
- До икоты обожремся
И до рвоты обопьемся.
- И на Запад удерем.
- Я считаю, эту тему
Нету смысла ворошить.
Раз решенную проблему
Невозможно разрешить.
- Это все, конечно, верно.
Жить в России очень скверно.
Но и вне ее, друзья,
Нам, Иванам, жить нельзя.
Я, ребята, вам клянусь:
Здесь родился - здесь загнусь.
- Я в юности вовсю кутил.
Чхал на марксистские высоты.
А за собою в бой водил
Я штурмовые самолеты.
Теперь же я - партийный член.
Знаком с любым политвопросом.
Груз знаний виден на челе.
А управляю… пылесосом
. Короче, всуе не божись.
Когда-нибудь такую шутку
С тобой сыграет стерва-жизнь,
Что и помыслить будет жутко.
ПОРЫВЫ
В облаках чуть-чуть видна
Ущербленная луна.
А внизу, конечно,слякоть.
Настроенье - впору плакать.
Винно-водочный кураж
Кой-кого приводит в раж.
Нам, друзья, пора понять:
Жизни ход пора менять!
Отстаем, друзья, от моды!
Мы не лыком шиты, чать!
За гражданские свободы
Нам пора борьбу начать!
ЖАЛОБА СТУКАЧА
Наша русская натура - хочешь смейся, хочешь плачь.
Звал к сраженью с диктатурой общепризнанный стукач.
После этой самой пьянки он в углу меня зажал.
Свою грязную изнанку мне настырно обнажал.
- Вы не верьте тем, кто скажет,
Что у нас почти что каждый
Рвется Органам служить,
Жаждет ближних заложить.
И тому наплюйте в рожу,
Кто такое скажет тоже,
Будто этот самый срам
Совершаем мы без драм.
Я неделю колебался,
Прежде чем стучать подался,
В знак согласия кивнул
И бумажку подмахнул.
Я семь дней подряд кутил,
С кем попало водку пил.
Не сомкнул семь дней глаза,
Выясняя "против - за",
Что добро и что есть зло,
Влип в беду иль повезло.
Знали б вы, какое бремя
Нес в душе, как шел Туда!
Ведь и подлость в наше время
Не дается без труда.
Все меня считают гадом.
Но по-честному скажу.
Хошь - поверь, не хошь - не надо:
На своих не доношу.
По его распухшей роже слезы грязные текут.
Будь, товарищ, настороже!
Тут ловушки стерегут.
Но… Вот то-то и оно.
Снова лезет это "но".
Непонятно, почему
Доверяюсь я ему.
РЕФОРМАТОРСКИЙ ЗУД
За стеной дитя гундосит.
За другой - старик храпит.
Муж жену внизу разносит.
Потолок вверху скрипит.
Я ж морщиню лоб вопросом,
Как прогресс мы совершим.
Что оставим, что отбросим,
Что - в запрет, что разрешим ?
Разрывается с попойки
На кусочки голова.
Как пропойцы из-под стойки,
Лезут модные слова.
Невозможно в наше время
Словоблудьем не грешить.
Как режима сбросить бремя,
Ведь без слов нельзя решить.
Что на самом будет деле,
- Хоть потоп и хоть чума.
Лишь бы в мире углядели,
Что мы - светочи ума.
Ну, а в западной культуре
Видят зло все в диктатуре.
Нас спасет, считают там, только демократия.
Так мозгами шевелил, лежа на кровати я.
ПРОФЕТИЧЕСКИЙ СОН
Мне приснился вещий сон,
Будто я - Наполеон.
Замерла Европа разом
В ожидании указа.
Как прогресс ей впредь вершить,
Должен я в сей миг решить.
Вырвал я перо из гуся
И поставить подпись тщуся
Под решающим указом.
А перо сломалось сразу.
Получается мура
Из-за жалкого пера.
Знак я делаю рукою
Мне перо подать другое.
Но паршивый гусь пропал…
На работу я проспал.
НОВАЯ КОЛЫБЕЛЬНАЯ
За стеной бушует чадо.
Задушить готов я гада.
И заполнить как-то чтоб жизнь свою бездельную,
Сочиняю для него песню колыбельную.
Вопи, дитя! Вопи истошно.
И днем и ночью слезы лей.
Вопи, чтоб всем тут стало тошно.
Мочись, пеленок не жалей.
Презрев обычаи все наши,
Законы общества поправ,
Проси не грудь, не манной каши,
А человечьих требуй прав!
СОЗДАНИЕ ПРОГРАММЫ
Вот соседка заскочила.
Нужно ей в продмаг "сгонять".
Мне на часик поручила
Малыша ее занять.
И пока она "гоняла",
Где-то в очередь стояла,
А малыш кулак сосал,
Я программу набросал.
Не программа - просто чудо.
Но напрасно вас не буду
Мелочами утруждать.
И соседку, в общем, ждать
Мне порядком надоело.
И в кабак бежать приспело.
За свой труд как "бабаситер" заработал бутерброд.
Проглотив его всухую, я отправился "в народ".
НАРОД И МЫ
Обвиняют часто нас,
Оторвались мы от масс.
Но скажите, где они, массы те народные,
Для которых нам творить дело благородное ?
И зачем искать "народ" страждущий мифический,
Если мы торчим средь масс круглый день фактически ?!
Лично я не тот вопрос про себя вынашивал:
Хоть на час укрыться как от народа нашего ?
Миновать бы как-нибудь его око зоркое.
Отделиться… ну, хотя б тонкой переборкою.
В общем, проще говоря,
Был в народе вскоре я.
ПРОГРАММА
Мы по стопке пропустили.
Кружкой пива "закусили".
Эту книгу с полным правом можно назвать введением в теорию современного западного общества (ее развитием стали труды «Глобальный человейник», «На пути к сверхобществу», «Логическая социология»). Исследование представляет собой применение разработанной автором книги логики и методологии социальной науки к исследованию феномена, который он характеризует как западнизм. Этим термином А.А. Зиновьев (1922–2006) обозначает не совокупность определенных стран, которые принято называть западными, а тот социальный строй, который сложился в них во второй половине ХХ века.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Александр Зиновьев - ученый, мыслитель, художник, поэт, автор пророческих "Зияющих высот", впервые опубликованных в Швейцарии в 1976 году. Этот "социологический", по словам писателя, роман, хлестко и беспощадно обличающий пороки советского общества, принес ему ошеломляющую, сенсационную известность. Яркая, искренняя, совершенно "особенная" книга, соединившая в себе и научный трактат, и незаурядное литературное произведение, почти сразу была переведена более чем на двадцать иностранных языков.
В книге рассматривается превращение общества «западоидов» (термин Зиновьева) в один глобальный «человейник». Как изменится жизнь людей, их жизненные установки, их взаимоотношения друг с другом и окружающим миром.Книга о будущем, в которой в первую очередь говорится не об изменении технического аспекта, а о изменении аспекта социального.
Зиновьев Александр Александрович — известный русский литератор и философ, в недавнем прошлом диссидент, многие годы проживший на Западе, издавший там ряд книг, в которых подверг жесткой критике советский режим: «Зияющие высоты», «Коммунизм как реальность», «Кризис коммунизма», «Русская судьба», «Русский эксперимент». Там же в 70-е годы вышла и его книга о Сталине. Где автор повествует о своем, личном «сложном отношении» к великому вождю. Кратко ее содержание и смысл можно определить как «любовь-ненависть».
В книге выдающегося русского ученого, мыслителя А.А. Зиновьева (1922–2006) дано систематизированное изложение методологических и логических основ его социологической теории. В работе формулируются категории и принципы разработанной им методологии, обеспечивающей научную достоверность и логическую строгость социологических исследований, вводятся базовые понятия его социологии, выявляются законы функционирования и развития социальных объектов и социальных систем. На этой основе строятся теории двух реально возникших в современной истории направлений, типов эволюции человечества – теория коммунизма и теория западнизма.