Мой человек - [44]
Поскольку знакомство с историей нисколько не помешало моей вере, я, не в силах сейчас найти ответа на свои мучительные вопросы, решила сходить в церковь. Я постояла в темном зале, поставила свечку перед иконой Богоматери, надеясь, что какое-то хорошее, простое решение придет в мою голову вместе с успокоением. Как же мне быть – с Алёшей, с собой, с нашими отношениями, с моим чувством, без которого теперь моя жизнь пуста и бесцветна и не имеет практического смысла?
Успокоение пришло, решение нет. Ничего решить нельзя. Все идет, как идет. Если что-то не так, пусть вмешаются высшие силы, я сама ничего не могу поделать. Но ведь надо хотя бы придумать, что сказать Марише.
Я старалась всю неделю быть нормальной матерью, слушала внимательно ее рассказы об университетской жизни, о преподавателях, однокурсниках, пыталась запоминать, не переспрашивать одно и то же по сто раз. Не могу сказать, что у меня это отлично получалось. Мысли то и дело сбивались на другое. Я так ждала выходных, как будто никогда до этого не любила. Я ведь когда-то любила Илью и была счастлива. Но это было так давно – в другой жизни, с другой мною. Я себя такую не помню.
В четверг вечером Мариша неожиданно сказала:
– Мам, несколько человек с нашего курса собираются в Питер на выходные.
– Да? А ты? Езжай тоже! – несказанно обрадовалась я. Как бы это хорошо решило проблему моего алиби. И врать бы ничего не пришлось…
– Ты даже не спрашиваешь – кто, с кем… Я вообще-то не договорила. Едут две парочки.
– А… – разочарованно протянула я. – Понятно. Зачем тогда ты мне рассказываешь?
– Я хотела сказать… – тихо и не сразу ответила Мариша, – что мы с тобой тоже собирались в Питер. Много раз причем. И так ни разу не доехали. Погода хорошая. Может, съездим? Там театральный фестиваль и вообще… я так хочу в Петергоф…
– Давай! – с энтузиазмом согласилась я.
– В эти выходные?
– Нет! Ты что? Надо ехать в белые ночи. Летом! Что в такое время года там делать?
– Ну да.
Мариша занялась своими делами, и я тоже побыстрее уткнулась в учебные планы, которые завтра утром мне нужно было сдать. В Питер, с Маришей… Да, собирались… Съездим… когда-нибудь… Она уже такая большая… Зачем ей я?
– А ты не можешь с ними поехать? – спросила я.
– Я хотела с тобой поехать, мам… – Мариша смотрела на меня, как будто я ее чем-то обидела.
– Ты что? Ну что такое?
– Мам… – Дочка подошла ко мне и обняла меня. – Я понимаю, что ты что-то не хочешь мне говорить, но только не знаю, что.
Вот тут бы и сказать ей. Но я промолчала. Есть слова, если их произнести, получается что-то иное. А я не хотела, чтобы что-то менялось в моих ощущениях. Ну и вообще…
– Мам… Я тебе уже не нужна, да?
– Мариша, да ты что! – Я обняла ее. – Ты же моя дочь… Ты мне всегда будешь нужна.
– Как-то ты это неискренне говоришь… – пробормотала Мариша, крепко держа мою руку.
– Да что ты капризничаешь? Ну, давай поедем, если ты так хочешь в Питер… Только не в эти выходные, в другие.
– Правда? – обрадовалась Мариша.
– Не понимаю, почему ты никуда не ходишь с однокурсниками?
– Я хожу, мам. Ходила в кино даже, хотя ненавижу кинотеатры.
– Да? А что смотрела?
– Мам… – Мариша вздохнула. – Я тебе рассказывала, ты сказала, что никчемный фильм.
– Ну да, да… то есть… я помню, да…
– Мам, что с тобой случилось?
– Со мной? Ничего. Просто ты выросла и… и…
– И что, мам? Ты – моя семья. Я прихожу домой, тебя нет. Ты возвращаешься какая-то невнимательная, все время меня куда-то отсылаешь…
– У тебя должна быть своя жизнь. Ты уже взрослая. Восемнадцать лет.
– И что, мам?! – с отчаянием воскликнула Мариша. – Где я ее возьму, эту другую жизнь? Я привыкла приходить домой, где меня ждешь ты, что тебе все интересно, а теперь…
Я растерялась, но ничего не ответила, потому что считала, что Мариша категорически не права. И вообще странно, почему она такая домашняя. Другие же девочки ходят по торговым центрам, проводят там все выходные, не рвутся домой… Хихикают, знакомятся, ждут любви…
Я хочу, чтобы так поступала моя замечательная дочь? Чтобы у меня было больше свободы? Нет, я не то имела в виду… Просто зачем сидеть дома и ждать меня, что за ерунда, опять какой-то перевертыш…
Оттого, что я сама себе начала врать и поняла это, мне стало нехорошо. Но я разговаривать дальше с дочерью не стала. Погружать ее в свои сомнения и тайные истории моей личной жизни? Ставить ее в крайне неловкое положение? Нет. Ни за что.
В пятницу вечером Алёша ждал меня у въезда во двор, с недавних пор закрытый шлагбаумом. Мариша никак не шла из университета, а я так надеялась, что она придет. Во-первых, я ее поцелую на прощание, посоветую погулять, подышать воздухом, я даже приготовила на выходные большую кастрюлю мяса с овощами, чтобы она нормально питалась. Я ведь хорошая мать… А во-вторых, я не хотела встретиться с ней нос к носу, когда я буду садиться в машину к Алёше.
На работе я отменила субботнее занятие, которое мне навязали в этом году, из-за того что появилось много людей, которые хотели бы вместе со своими детьми делать что-то руками. Это очень трогательно, но у меня остался один выходной. Отменить занятие было сложно, пришлось опять врать. Я придумала, что еду к своей двоюродной тете в Псков на юбилей. Понятно, что много юбилеев не будет, бюллетени мне каждую неделю тоже никто давать не станет… Но как есть. Сейчас я еду с Алёшей, и это – самое главное.
Ее жизнь похожа на сказку, временами страшную, почти волшебную, с любовью и нелюбовью, с рвущимися рано взрослеть детьми и взрослыми, так и не выросшими до конца.Рядом с ней хорошо всем, кто попадает в поле ее притяжения, — детям, своим и чужим, мужчинам, подругам. Дорога к счастью — в том, как прожит каждый день. Иногда очень трудно прожить его, улыбаясь. Особенно если ты решила пойти работать в школу и твой собственный сын — «тридцать три несчастья»…Но она смеется, и проблема съеживается под ее насмешливым взглядом, а жизнь в награду за хороший характер преподносит неожиданные и очень ценные подарки.
«Маримба!» – это пестрая мозаика увлекательных, нежных и трогательных историй. Жизнь маленькой московской семьи, в которой есть только мама и дочка, наполнена светом, юмором и теплом. Дочка растет, влюбляется в первый раз, становится взрослой, а мама мудреет и, отдавая всё дочке, в глубине души не перестает надеяться, что ее затянувшееся одиночество не вечно.
…Тот Новый год она встретила в трамвае. Ехала и смотрела на тихо падающие снежинки, на совершенно безлюдные, как во сне, улицы, и думала: что бы такое загадать, когда часы на Спасской башне станут бить полночь, чтоб у судьбы был хоть какой-то шанс исполнить ее желание. Не загадывать же, чтобы Комаров к ней вернулся…Она бы сама вернулась в то время, когда он был рядом, она — глупа и счастлива, а на стене у нее еще не висела картина, на которой изображена повозка, а в ней — женщина. Повозка никуда не едет, потому что лошадь стоит на крыше повозки и вместе с женщиной смотрит назад.
У Дениса есть жена Оксана и дочь Маргоша. Он не хочет их терять, не хочет начинать в сорок лет все сначала. Но жена не потерпит предательства, которое вот-вот откроется. Девушка Алена, милая, нежно любящая Дениса, решила разрушить его жизнь, родив ребенка… Он еще не появился на свет, он еще может не появиться, если попытаться остановить Алену… Уже очень поздно, но разве будущий отец не имеет права решать — быть ли этому ребенку?..
Успешная столичная журналистка Лика Борга привыкла сама справляться и с трудностями, и с одиночеством. Но в результате аварии она приобретает удивительный дар, начинающий неуловимо менять ее жизнь.Как не потеряться в огромном равнодушном мегаполисе? Судьба предлагает Лике очень неожиданный рецепт: не хочешь быть одиноким – услышь другого. И дальше – вмешайся, помоги, возьми на себя часть его боли и проблем. И твой мир наполнится теплом, светом… и любовью!Увлекательный роман московской писательницы Наталии Терентьевой – удача для всех, кто выбирает хорошую прозу, ценит легкий и ироничный стиль, меткий психологизм и завораживающие повороты сюжета.
Обжигающая, чувственная история первой любви, первой страсти, ошибок, кажущихся непоправимыми, острого разочарования, бессмысленного предательства.Детство кончается, когда по-настоящему влюбляешься или когда разувериваешься в своих первых, таких сильных чувствах?Два подростка из одной московской школы и двух совершенно разных миров влюбляются друг в друга. Оба – хорошие, умные, красивые, талантливые. Но есть препятствие, и оно кажется непреодолимым…
Приключения Марго и её друзей продолжаются. На этот раз ведьме предстоит встреча с кровожадными вампирами, которые приметили большие планы на маленький Салли Хилл. Девушка столкнётся ещё с множеством семейных тайн, секретами и конечно же с любовными драмами. Сможет ли Марго преодолеть трудности своей жизни и вновь спасти Салли Хилл от зла, живущего здесь с 1692 года? Встречайте вторую часть истории о приключениях юных друзей, готовых пожертвовать всем ради защиты своего дома.
Любовь – это дар! Любовь – это чудо! Любовь – это лучшее, что дано человечеству! Иногда она бывает милой. Иногда волшебной. А иногда принимает самые уродливые формы. Но делает ее такой человек! Это поняла Светлана, сменив работу и обретя новых друзей. А может, она не права?
Она внезапно появилась, ошеломила, увлекла. Влюбила. Потому что имя ей – огонь. О такой любовнице мечтает каждый мужчина. Только не каждый может такую выдержать. Она коварна. Она способна играть со смертью. Ложь – ее стихия!… Этот роман – почти документальная повесть, которая в своей основной части протекала в Ватсапе… Потребовалось лишь немного подредактировать записи. Содержит нецензурную брань.
Лето. Кембридж. Друзья. Тусовки. Казалось бы, очередное, ничем не примечательное лето для Элизабет Джонсон, но даже одно новое знакомство способно перевернуть твою жизнь с ног на голову. И кто знает, кем может оказаться человек, с которым ты сталкиваешься в коридоре университета каждый день, и к чему порой приводит любопытство… Содержит нецензурную брань.
Весь Сосновск потрясен захватом Вали в заложницы и арестом Недельского. Вале бы немножко прийти в себя, но, как можно отдохнуть, когда впереди свадьба, беременность и поиск сокровищ, которые спрятал в своем имении старый граф.
Детектив. О женщинах и для женщин. Героиням предстоит пройти через лабиринт кошмаров и выйти из него.