Мой Бюсси - [18]

Поблагодарив моего незадачливого осведомителя, постучалась в нужную дверь. За ней кто-то, громко зевая, повторил почти слово в слово вопрос первого потревоженного мною жителя.

Услышав, что срочно нужен доктор Реми ле Одуэн, голос незнакомца смягчился:

— Простите, сударыня. Прошу вас немного подождать.

Через время, показавшееся мне вечностью, дверь открылась, и на её пороге оказался небольшого роста, худощавый мужчина в скромном сером костюме, с котомкой за плечами:

— Я готов, моя госпожа! — сказал он с пафосом, затем продолжил. — Куда прикажете следовать?

— Господин Реми, нужно очень поторопиться. Я вам щедро заплачу. Вы умеете ездить верхом?

— Да. Немного.

— Тогда садитесь за мной и поспешим!

Я летела со всей прыти к незнакомцу. Он лежал на том же месте, где я его оставила. Надо сказать к чести доктора, он тут же принялся за дело. Убрал мои тряпки, кровь уже не текла, все-таки я тоже приложила к этому руку.

— Вы, умница! — констатировал эскулап. — Не растерялись и все правильно сделали. Осталось только немного заштопать нашего пациента и уверяю вас, он выздоровеет, не успеете вы дважды прочитать молитву, — после этих слов, ле Одуэн склонился над бездыханным телом. Я услышала стон и ругательство:

— Иди к черту! — выкрикнул незнакомец и снова провалился в забытье. Закончив с ним, Реми обернулся ко мне и, улыбаясь, изрек:

— Молодой господин будет жить! Но его нужно перевести в дом. Где вы живете, сударыня?

— Я?

— Да. Ведь ваш супруг…

— Нет-нет. Мы даже не знакомы с этим господином. Просто я оказалась рядом и не смогла пройти мимо…

— Боже! У вас чуткое сердце, сударыня. Так что же теперь с ним делать?

— Спасибо вам, за все, господин Реми… вот деньги, — протянула ему холщовый мешочек, доверху заполненный монетами, который я осторожно вынула из кармана раненного господина, когда обрабатывала ему рану, и сейчас он мне пригодился.

— О, сударыня, вы слишком щедры! Мои скромные услуги не стоят того…

— Я прошу вас, господин Реми, возьмите эти деньги, лошадь и позаботьтесь о господине. И не говорите ему о моем участие, очень прошу вас об этом…

— Хорошо, моя госпожа, я все сделаю, как вы просите…

— Это еще не все, господин Реми. Мне нужна ваша помощь… Болен мой батюшка — у него сильный кашель, он весь горит — как это можно вылечить? — спросила я сквозь слезы, которые снова отчего-то навернулись на глаза.

— Мне нужно осмотреть вашего батюшку…, но как же оставить больного на улице? — развел руками доктор в недоумении.

Да не простая задача. Два человека почти одновременно нуждались в его содействии. Не мог же ле Одуэн разорваться на части.

— Вы не поняли меня…, — продолжила я, — скажите только, как мне лечить, какие снадобья нужно купить?

— Да-да, конечно, — Реми зарылся в свой мешок и вытащил оттуда какие-то скляночки. — Я на всякий случай беру все необходимое, ведь, порой, неизвестно, чем болен пациент… Так вот — эту микстуру давать три раза в день по целой ложке, ничем не запивая, а вот этой мазью натирать больного и закутывать в теплый платок или шаль. И давайте ему больше теплого питья.

— Спасибо, — поблагодарила я и поспешила к Люку.

Услышала вслед:

— Если микстура закончится раньше, чем поправится больной, приходите ко мне, я еще приготовлю для вас.

— Хорошо! — крикнула, обернувшись, и побежала к мосту через Сену. Мы жили на другом берегу.

Глава 12

Добралась домой вместе с рассветом. Да, меня только за смертью посылать! Ну и ночка выдалась!

Люк спал, разметавшись во сне. Его лихорадило. Жаркое дыхание говорило о том, что моему другу стало хуже. Не мешкая больше, нашла в шкафу свою цветастую юбку и чистую рубашку. Быстренько переоделась и принялась за дело: растопила печь, поставила чайник. А сама занялась Фаре. Открыла баночку с микстурой (ну и вонючая оказалась!) и как велел ле Одуэн наполнила ей столовую ложку. И только тут подумала о том, как же буду поить снадобьем человека в бессознательном состоянии. Пришлось идти на крайние меры, разжала с помощью ножа плотно сомкнутые зубы Люка, затем осторожно влила жидкость, стараясь, чтобы мой друг и не захлебнулся, и не выплюнул горькую отраву.

Ну, что же, первая порция целебного настоя прошла успешно, чему я искренне обрадовалась.

Растерла старика мазью и плотно закутала одеялом, а сверху еще накинула мою шаль.

И тут я впервые почувствовала сильную усталость. Сон сморил меня возле Люка. Я уткнулась носом в одеяло и сладко засопела, сидя на скамейке возле постели больного.

Не знаю, сколько прошло времени, но думаю, что немного. Я провалилась в зыбкий сон, словно в темную глубокую яму. Вынырнула сама и так же внезапно, как уснула. Тело все ломило от боли, видимо сказывалось ночное приключение — верховая езда явно не пошла мне на пользу.

А вот Люк выглядел значительно лучше. Его дыхание выровнялось, и теперь он крепко спал, слегка похрапывая во сне. Я вышла в кухню, чайник парил будто паровоз. Как я и думала, он почти весь выкипел. Оставшейся воды хватило на то, чтобы заварить одну кружку крепкого чая.

Роки завозился за печкой и вылез наружу, принюхиваясь к моему завтраку.

— Привет, малыш! — взяла я его и усадила на колени, поглаживая мягкую шерстку.