Мой большой греческий ремонт - [78]

— Мои пчелы здоровы. Оставь их в покое! — бросил мне Илиас, не отрываясь от телевизора, транслировавшего любительские состязания по метанию дротиков в каком-то замызганном пабе.

Скажу честно, от жестокой расправы обитателей пасеки в этот момент спасла лишь моя глубокая любовь к меду. Дело в том, что я не употребляю в пищу сахар, и мед не только важнейшая часть моего рациона, но и самое любимое лакомство.

* * *

Есть! Тайна, окружавшая Баломеноса и мучившая меня в течение нескольких месяцев, раскрыта! Вот как это произошло.

В очередной четверг рано утром Баломенос, как обычно ни на миг не отрываясь от телефонной трубки, приветственно кивнул мне и жестом полководца направил своих людей в разные концы сада. На этот раз я старался ни на шаг не отходить от объекта слежки, чтобы не упустить ни одного слова.

Следуя как тень за ничего не подозревающим Баломеносом, я в какой-то момент оказался так близко, что смог расслышать звуки, исходившие из динамика, несмотря на то, что садовник в целях конспирации самым тщательным образом прижимал телефон к уху.

Какое разочарование! Прислушавшись, я понял, что Баломенос не вел никаких деловых переговоров и уж тем более не торговал государственными секретами.

На самом деле в тот день, а скорее всего, и во все остальные, он безостановочно слушал какой-то интернет-портал, транслировавший футбольные матчи. А редкие ответные реплики предназначались тем, чьи назойливые звонки нарушали гармонию мира, вынуждая Баломеноса на несколько досадных секунд отвлечься от игры. Что правда то правда: футбол в Греции культовый вид спорта, почти как в Бразилии.

Что касается лаванды, с таким упорством насаждаемой Баломеносом, ее плантации оказались настоящими хищниками почище иных сорняков и почти полностью задушили все, что росло вокруг. Поначалу я пытался их пересаживать, но где бы я ни вкопал лаванду, она тут же шла войной на соседей и одерживала быструю победу.

В конце концов я выкорчевал сначала один куст, потом два, потом три, а потом и все сразу. Та же судьба вскоре постигла и тимьян — то-то пчелы расстроятся. Зато на их месте очень скоро выросли посаженные моими руками душица, руккола, базилик, розмарин, перец, мята и еще куча всего вкусного и полезного.

А немного погодя мы и вовсе отказались от услуг команды Биньяриса-Баломеноса, посчитав ее работу неэффективной. Впрочем, иногда, когда возникает такая необходимость, я по старой памяти приглашаю Баломеноса для разовых операций. Дозвониться до него, как вы понимаете, чрезвычайно сложно. Если соединение все-таки происходит, садовник сдавленным шепотом обещает перезвонить — видно, опасается пропустить голевой момент.

51. Тридцать тысяч вторников

Тем временем пришла долгожданная кухня, заказанная тремя месяцами раньше, и мы по старой памяти отправились в магазин «Атланди́с» к тому самому Панделису, у которого покупали всю сантехнику, включая несчастливую дверь для душевой кабины.

На нашу удачу, одна из коллекций плитки, представленных в «Атландисе», оказалась ровно тем, что надо, и мы довольные заторопились домой, поскольку начинал накрапывать дождь. Услыхав от меня о том, что предстоит проехать по дождю «минимум три четверти часа», Панделис стал хохотать, да так безудержно, что не смог устоять на ногах и без сил плюхнулся в кресло.

— Сколько, сколько? Сорок пять минут, говоришь? Ну ты и водила! Лично я это расстояние, даже болтая по мобильному, проезжаю минут за двадцать пять, от силы полчаса.

Признаю, я не самый крутой водитель, хотя быстро ездить по серпантину привычен. И быстрее чем за полчаса до Нафплиона мне удается с гарантией доехать только теперь, когда построили скоростную дорогу, по которой ввиду отсутствия полиции можно гнать со скоростью сто пятьдесят километров в час. Но это сейчас. А в те времена, когда Панделис, чуть не падая от хохота, срамил мои водительские навыки, автобан еще не был построен, и ехать по круто петляющей двухрядке можно было в лучшем случае на скорости шестьдесят, местами восемьдесят километров в час, и то если сильно лихачить. И даже сам Шумахер ни за что не уложился бы в эти мифические полчаса. Так быстро умеют ездить одни только греки-киприоты.

Распаковав дома плитку, мы обнаружили, что она в жутком состоянии. Такое впечатление, что ее уже использовали ранее, затем спешно отодрали, пока она не присохла намертво, и снова разложили по коробкам, лишь слегка отчистив. В итоге нам пришлось потратить почти три дня, чтобы в четыре руки привести плитку в божеский вид. По уму, надо было бы вернуть некачественный товар супергонщику Панделису, но уж очень понравился цвет. Он как нельзя лучше подходил к нашей новой кухне.

Хочу сразу предупредить того, кто, как и мы, бесстрашно ввяжется в греческий ремонт: порядок некоторых строительных работ в Греции в корне отличен от нашего. Возьмем, к примеру, «фартук» на кухне.

У нас мастер сначала укладывает плитку, а затем к полностью законченной стене придвигается или привешивается кухонная мебель. В результате глаз видит абсолютно идеальную поверхность. А если кого смущает возможная щелка между столешницей и стеной, в которую может устремиться жидкость в случае, если что-то прольется, то это решается установкой специального плинтуса, существующего в десятках, если не сотнях самых разнообразных расцветок и фактур.