Мосты в бессмертие - [33]
– Издержки блицкрига, – бормотал Курт. – Тыловые службы не успевают наводить порядок. Трупы, конечно, хоронят, но вот технику убирать не успевают…
Они вернулись в вагон. Но прошел час и два часа, а эшелон все не трогался с места. Наступил вечер. Дождь не переставал, становилось холодней. В ранних сумерках, сквозь пелену мелкого дождя стали ясно видны огни костров. Аврора уже выпила весь свой чай, уничтожила запасы бутербродов, когда по перрону мимо их окна протарахтела полевая кухня. Немолодой фельдфебель оделил их большими порциями густого горохового супа и крепким кофе.
– Кофе настоящий! – приговаривал Курт, с завидной быстротой поглощая огненный напиток. – Пейте быстрее. Остынет.
Но Аврора не торопилась. Плотно обхватив руками жестяную кружку, она считала про себя секунды. Сколько сможет вытерпеть? Как долго сможет удержать горячий металл?
Наступала ночь. Вагон остывал. Курт снял с антресолей чудом уцелевшие верблюжьи одеяла и укутал ими Аврору. Их попутчики высыпали из теплушек наружу. Туманная ночь осветилась неяркими огнями солдатского лагеря.
– Н-н-на-а-алета не боя-я-ятся, – заявил Ленц.
Ординарец Курта принес им судки с ужином.
– Скоро ли мы покинем Боярку? – зевая, спросила Аврора.
– Говорят – впереди поврежден мост через Днепр, – ответил Ленц. – Все силы брошены на его починку.
Холодный, пронизывающий ветер задул со стороны Днепра. Приближался ноябрь, а это значит, что в этих местах скоро наступит зима. В воздухе витал запах гари. Аврора чувствовала и другой, еще менее приятный «аромат». Явственно пахло человеческими испражнениями, и Аврора то и дело прикладывала к носу надушенный платок. Они шли вдоль железнодорожного полотна, уставленного вагонами. Здесь были и солдатские теплушки, и платформы с бронетехникой, и цистерны с горючим. Аврора держала под рукой удостоверение фронтового корреспондента и кожаный футляр с «Лейкой». Их то и дело останавливали патрули. Проверяли документы, смотрели холодно, подозрительно. Один из начальников патруля, плешивый, закутанный в башлык фельдфебель, прочитал им длинную нотацию о необходимости строгого соблюдения правил передвижения воинских эшелонов по вражеской территории.
– Не миновать беды, когда такие вот обыватели начинают лезть на передовую, – закончил он свою речь. – Медалей захотели? Фюреру не нужны трупы тыловых придурков, не имеющих понятия о воинской дисциплине…
Но Курт потянул Аврору за рукав, зашагал быстрее, и вскоре хриплый тенорок ворчливого фельдфебеля потонул в гудении двигателей танковой колонны, двигавшейся параллельно железнодорожным путям по изуродованному гусеницами полотну шоссе.
– Я сама из Будапешта, – щебетала смущенно Аврора. – У нас все по-другому. Мы едем вторую неделю, а вокруг все голая степь. Ни садов, ни селений, ни огонька. А я ведь слышала, что эта часть России густо населена. Это ведь не Сибирь. Это Украина…
– Здесь нет мест для прогулок и туристических поездок, – бормотал Курт, спотыкаясь. – Да и воздух…
– Этот гул… – Аврора внезапно остановилась. – Это ведь не может быть грозой, правда?
– Конечно! – Курт снисходительно улыбнулся. – Это грохочет передовая. Наверное, наш славный вермахт опять начал наступление. Вот, слышите? Это бьют гаубицы. Артподготовка.
Курт потянул Аврору вправо, в сторону от железнодорожного полотна, туда, где за покосившимся дощатым забором виднелись ряды колючей проволоки, намотанные на столбчатый каркас ограждений. За ограждением, на открытом, освещенном жестким светом прожекторов пространстве сидели, стояли, лежали люди. Группами или по одному, одни старались притулиться друг другу, другие, наоборот, искали уединения. Аврора заметила невероятно исхудавшего, полуобнаженного, босого мужчину, лежавшего на спине возле самой изгороди. Его иссохшие, перевитые венами руки были вытянуты вдоль тела, широко распахнутые глаза неподвижно устремлены в сочащиеся ледяным дождичком небеса. Мертвец. Аврора, оттолкнув руку Курта, приблизилась к колючей проволоке. Люди роились на открытом, лишенном растительности и построек пространстве. Ни единой доски, ни былинки, пригодной для разведения костра. Люди – пленные – жались друг к другу, пытаясь согреться. Аврора принялась высматривать и пересчитывать мертвецов. После тридцатого она сбилась со счета. Курт тронул ее за рукав:
– Не стоит, фройляйн. Они все мертвы. Счастливцы те из них, кто уже заснул…
Потом он попытался утянуть ее дальше, в сторону чадящей трубы походной кухни, но она упиралась. Аврора рассмотрела среди пленных женщину, показавшуюся ей поначалу глубокой старухой. Глаза, обведенные темными кругами, густо убеленные сединой давно немытые волосы, запавшие, испещренные морщинами и складками щеки. Женщина была одета лишь в исподнее – солдатскую рубаху из грубого, беленого льна и порванную в тонкие лоскуты юбку. Покрасневшие и опухшие ноги ее облепила грязь. Женщина словно потерянная бродила между группами пленных, что-то бормоча на ставшем вдруг непонятным Авроре русском языке. Тень среди теней. Аврора неотрывно смотрела на ее потрескавшиеся, серые губы, силясь разобрать хоть единое слово. Она рылась в карманах шинели, надеясь найти там завернутый в пергамент марципан – последний дар Бианки. Аврора не любила сладкое, но Бианка не утруждала свою головку запоминанием привычек любимой родственницы и ближайшей из подруг. С неизменным постоянством и при каждом удобном случае она одаривала Аврору сладостями.
Длинен путь героев-богатырей. Берёт он начало в землях русских, тянется через степи половецкие до Тмутаракани, а затем по морю пролегает – до самого Царьграда, где живёт Елена Прекрасная. Много трудностей придётся преодолеть по дороге к ней. И ещё не известно, кому из богатырей она достанется. Это ведь не сказка, а почти быль, поэтому возможно всякое – подвергается испытанию не только сила богатырская, но и прочность давней дружбы, прочность клятв и вера в людей. Даже вера в Бога подвергнется испытанию – уж слишком точны предсказания волхвов, христианского Бога отвергающих, а сам Бог молчит и только шлёт всё новые беды на головы героев-богатырей.
Тимофей Ильин – лётчик, коммунист, орденоносец, герой испанской и Финской кампаний, любимец женщин. Он верит только в собственную отвагу, ничего не боится и не заморачивается воспоминаниями о прошлом. Судьба хранила Ильина до тех пор, пока однажды поздней осенью 1941 года он не сел за штурвал трофейного истребителя со свастикой на крыльях и не совершил вынужденную посадку под Вязьмой на территории, захваченной немцами. Казалось, там, в замерзающих лесах ржевско-вяземского выступа, капитан Ильин прошёл все круги ада: был заключённым страшного лагеря военнопленных, совершил побег, вмерзал в болотный лёд, чудом спасся и оказался в госпитале, где усталый доктор ампутировал ему обе ноги.
Летом 1817 года на реке Сундже был построен редут Назрановский, прикрывавший дорогу из Моздока в Грузию. Тогда же прибывший на Кавказ генерал Ермолов приказал строить укрепление Преградный Стан. Чеченцы начали проявлять беспокойство. Их набеги русские войска с успехом отбивали, но предотвратить не могли. В столице Ермолова обвинили в том, что он провоцирует набеги. Оставив гарнизоны в укреплениях и на постах Кавказской линии, Ермолов в мае 1818 года сосредоточил у станицы Червлёной около 5000 человек. 24 мая войска переправились через Терек и вошли в чеченские земли.
2015 год. Война в Сирии разгорается с новой силой. Волны ракетных ударов накрывают многострадальный Алеппо. В городе царит хаос. Шурали Хан — красивейший и образованнейший человек в своем роду — является членом группировки Джабхат ан-Нусра. Шурали завербован в 2003 году на одной из американских военных баз в Ираке. По разоренной Сирии кочуют десятки тысяч беженцев. Шурали принимает решение присоединиться к ним. Среди руин Алеппо Шурали находит контуженного ребёнка. Мальчик прекрасен лицом и называет себя Ияри Зерабаббель.
Огромное войско под предводительством великого князя Литовского вторгается в Московскую землю. «Мор, глад, чума, война!» – гудит набат. Волею судеб воины и родичи, Пересвет и Ослябя оказываются во враждующих армиях.Дмитрий Донской и Сергий Радонежский, хитроумный Ольгерд и темник Мамай – герои романа, описывающего яркий по накалу страстей и напряженности духовной жизни период русской истории.
Начало XX века современники назвали Прекрасной эпохой: человек начал покорение небесной стихии, автомобили превратились в обычное средство передвижения, корабли с дизельными турбинами успешно вытесняли с морских просторов пароходы, а религиозные разногласия отошли на второй план. Ничто, казалось, не предвещало цивилизационного слома, когда неожиданно Великая война и европейская революция полностью изменили облик мира. Используя новую системную военно-политическую методологию, когда международная и внутренняя деятельность государств определяется наличным техническим потенциалом и стратегическими доктринами армии и флота, автор рассматривает события новейшей истории вообще и России в первую очередь с учетом того, что дипломатия и оружие впервые оказались в тесной связи и взаимозависимости.
Когда выхода нет, даже атеист начинает молиться. Мари оказалась в ситуации, когда помочь может только чудо. Чудо, затерянное в песках у Каира. Новый долгожданный роман Веры Шматовой. Автора бестселлеров «Паук» и «Паучьи сети».
Первая часть книги – это анализ новейшей англо-американской литературы по проблемам древнерусской государственности середины IX— начала XII в., которая мало известна не только широкому российскому читателю, но и специалистам в этой области, т. к. никогда не издавалась в России. Российским историком А. В. Федосовым рассмотрены наиболее заметные работы англо-американских авторов, вышедшие с начала 70-х годов прошлого века до настоящего времени. Определены направления развития новейшей русистики и ее научные достижения. Вторая часть представляет собой перевод работы «Королевство Русь» профессора Виттенбергского университета (США) Кристиана Раффенспергера – одного из авторитетных современных исследователей Древней Руси.
В дневнике и письмах К. М. Остапенко – офицера-артиллериста Терского казачьего войска – рассказывается о последних неделях обороны Крыма, эвакуации из Феодосии и последующих 9 месяцах жизни на о. Лемнос. Эти документы позволяют читателю прикоснуться к повседневным реалиям самого первого периода эмигрантской жизни той части казачества, которая осенью 1920 г. была вынуждена покинуть родину. Уникальная особенность этих текстов в том, что они описывают «Лемносское сидение» Терско-Астраханского полка, почти неизвестное по другим источникам.
Испания. Королевство Леон и Кастилия, середина 12-го века. Знатного юношу Хасинто призвал к себе на службу богатый и влиятельный идальго. Не каждому выпадает такая честь! Впору гордиться и радоваться — но не тогда, когда влюблен в жену сеньора и поэтому заранее его ненавидишь. К тому же, оказывается, быть оруженосцем не очень-то просто и всё получается не так, как думалось изначально. Неприязнь перерастает в восхищение, а былая любовь забывается. Выбор не очевиден и невозможно понять, где заканчивается верность и начинается предательство.
Эта книга о том, что произошло 100 лет назад, в 1917 году. Она о Ленине, Троцком, Свердлове, Савинкове, Гучкове и Керенском. Она о том, как за немецкие деньги был сделан Октябрьский переворот. Она о Михаиле Терещенко – украинском сахарном магнате и министре иностранных дел Временного правительства, который хотел перевороту помешать. Она о Ротшильде, Парвусе, Палеологе, Гиппиус и Горьком. Она о событиях, которые сегодня благополучно забыли или не хотят вспоминать. Она о том, как можно за неполные 8 месяцев потерять страну. Она о том, что Фортуна изменчива, а в политике нет правил. Она об эпохе и людях, которые сделали эту эпоху. Она о любви, преданности и предательстве, как и все книги в мире. И еще она о том, что история учит только одному… что она никого и ничему не учит.
Кто он — палач, убивший декабрьским днем 1981 года народную любимицу, замечательную актрису Зою Федорову? Спустя годы после рокового выстрела полковник Костенко выходит на его след. Палач «вычислен», и, как это часто бывает, правосудие оказалось бессильно. Но не таков Костенко, чтобы оставить преступника безнаказанным…
В ночь на 22 июня 1941 года при переходе границы гибнет связной советской армейской разведки. Успевший получить от него документы капитан-пограничник таинственно исчезает вместе с машиной, груженой ценностями и архивом. На розыски отправлена спецгруппа под командованием капитана Волкова. Разведчикам противостоит опытный и хитрый противник, стремящийся первым раскрыть тайну груза.Роман является вторым из цикла о приключениях советского разведчика Антона Волкова.
В канун Отечественной войны советский разведчик Александр Белов пересекает не только географическую границу между двумя странами, но и тот незримый рубеж, который отделял мир социализма от фашистской Третьей империи. Советский человек должен был стать немцем Иоганном Вайсом. И не простым немцем. По долгу службы Белову пришлось принять облик врага своей родины, и образ жизни его и образ его мыслей внешне ничем уже не должны были отличаться от образа жизни и от морали мелких и крупных хищников гитлеровского рейха.
Повесть «Противостояние» Ю. С. Семенова объединяет с предыдущими повестями «Петровка, 38» и «Огарева, 6» один герой — полковник Костенко. Это остросюжетное детективное произведение рассказывает об ответственной и мужественной работе советской милиции, связанной с разоблачением и поимкой, рецидивиста и убийцы, бывшего власовца Николая Кротова.