Мост через прошлое - [2]

Словом, никто не годился, все были как две капли воды похожи на злополучного Дининого отца, воплощение всех мыслимых мужских пороков. Дина не протестовала, не спорила, просто в какой-то момент перестала информировать маму о своей частной жизни и научилась делать честные глаза, когда требовалось убедительно соврать. Мама постепенно успокоилась, очевидно, полагая, что все мысли дочери заняты учебой.

Однако когда в Дининой жизни появился Митя, все круто изменилось. Он был старше ее на целых четыре с половиной года и только что вернулся из армии, куда загремел исключительно по непрактичности своей матери. Та вполне могла бы, как все, достать сыну справку и «отмазать» от службы, но почему-то вовремя не подсуетилась. Митя этой глупости матери простить не мог, считал, что она чуть ли не избавиться от него хотела, говорить об армии не любил, только дал Дине понять, что хуже места для студента-москвича на земле не существует. Вернувшись, в институте восстанавливаться он не стал, а пошел работать, быстро снял квартирку на окраине и по-английски удалился из родного гнездышка.

Дина Митей очень гордилась. Мало того, что он был красавец — высокий шатен с тонкими чертами лица и темными глубокими глазами, под проникновенным, оценивающим взглядом которых Дина таяла, как пломбир на солнце. Митя курил трубку, что придавало ему в Дининых глазах неповторимое очарование. Она любила вдыхать сладковатый запах «Амфоры», один раз даже попробовала сама затянуться, но ей не понравилось. Митя читал запоем, обожал фотографировать, хорошо танцевал, вкусно готовил, умел починить абсолютно все, от телевизора до унитаза, и даже сам пришивал пуговицы и стирал в тазике джинсы. Как-никак армия за плечами, не какой-то маменькин сынок, который считает, что булки на деревьях растут. С Митей было интересно и надежно. Он очень красноречиво рассказывал Дине, как встанет на ноги, откроет свое дело, купит машину, повезет ее к морю. Дина слушала его слова, как музыку, затаив дыхание. Она не сомневалась, что пройдет пара лет, и Митя сделает ей предложение. Он ее любил искренне, только слепой мог этого не заметить!

По этой причине Дина решилась как-то вечером пригласить Митю домой. Любимый оказался на высоте — явился с хорошим вином, красными розами и коробкой конфет, кроме того, вбил нужное количество гвоздей, чтобы перевесить вожделенную мамину полку, и передвинул шкаф, который Светлана Алексеевна в отсутствие мужской силы уже десять лет мечтала установить около двери. Дина с радостью отметила, что мама поглядывает на гостя с нескрываемым одобрением. Митя поддержал разговор о поэзии, об экономике, о политической ситуации в стране, от души похвалил ужин и галантно разлил по бокалам принесенное им терпкое «Киндзмараули». Мама заулыбалась, обычное напряженное выражение исчезло с ее лица, и у Дины отлегло от сердца.

— Вы уже спали вместе? — в своей обычной безапелляционной манере поинтересовалась Светлана Алексеевна, когда Митя распрощался, а Дина без напоминаний потащила в кухню поднос с грязной посудой. Необходимо было уничтожить следы неудобств, вызванных визитом постороннего мужчины.

— Ты что, обалдела? — вырвалось у Дины.

Подобные провокационные вопросы вообще были в мамином характере. Светлана Алексеевна, сама будучи жертвой пионерско-комсомольского воспитания, умудрилась сохранить девственность до двадцати семи лет, когда наконец вышла замуж за Дининого отца. Она искренне полагала, что приносит на брачный алтарь величайшую ценность, какую только можно найти в женщине. Однако суровая реальность готовила непорочной невесте неприятный сюрприз. Муж подарка не оценил. Светлана сразу забеременела, а супруг стал погуливать — сперва тайком, а когда Дине было года три, уже не стесняясь никого и ничего. Дома начались скандалы и бурные выяснения отношений, от которых ветреный муж попросту сбегал и неделями кочевал по приятелям. Светлана Алексеевна всем подругам говорила, что пытается сохранить семью только ради ребенка, что ежедневно вынуждена наступать на собственную гордость и клеймила мужа в духе проработок партактива. Кончилось тем, что в одно прекрасное утро она нашла на столе записку с уведомлением о том, что она совершенно свободна и может искать себе нового идиота, готового спать с деревянной колодой.

Все подробности этой незамысловатой истории Дина узнавала из трех разных источников. Во-первых, от самой Светланы Алексеевны. Мама, хоть и всячески демонстрировала, что бережет психику ребенка, часами обсуждала с подругами по телефону безобразные измены мужа и еще более омерзительные детали развода.

Несмотря на то что со дня позорного бегства супруга прошло десять лет, Светлана Алексеевна не успокаивалась и даже находила в своем женском одиночестве известную прелесть. У нее так и не появилось нового мужчины.

— А все потому, — повторяла она очередной благодарной слушательнице в трубку, — что этот подонок отбил у меня всякую охоту экспериментировать с замужествами.

Вторым источником информации была некто тетя Женя, сестра отца. Для Дины долгое время оставалось загадкой, почему Светлана Алексеевна не возражала против общения тети Жени с племянницей. Тетя всегда привозила Дине подарки, одежду, гостинцы. Надо сказать, что ее деликатность простиралась настолько далеко, что тетя Женя добровольно избегала рассказов об отце. Однако как бы исподволь, в мягкой иносказательной форме она давала племяннице понять, что на причину развода ее родителей существует другая точка зрения, отличная от мнения Светланы Алексеевны.