Моссад. История лучшей в мире разведки - [5]

.

Шилой пришел в этот мир под именем Рувена Засланского.

Его семья жила в ортодоксальном еврейском районе Иерусалима, который в то время управлялся Оттоманской империей. Отец Рувена, Ицхак Засланский, был раввином, который передал своим детям — двум сыновьям и двум дочерям — стремление к знаниям, далеко выходившее за рамки традиционного религиозного образования. Кстати, ортодоксальные семейные традиции не оставили большого следа — Рувен отказался от многих специфических обычаев, например, от употребления кошерной пищи.

Учителя Рувена отмечали, что он был серьезным и талантливым студентом. Он обладал чувством юмора (хотя редко его выказывал), а также обнаружил актерский талант, который впоследствии весьма пригодился в разведывательной работе.

Рувен мог быть обаятельным, если ему хотелось таким казаться. Когда он преподавал иврит новым иммигрантам из Америки, то стал ухаживать за активисткой социального обеспечения Бетти Борден из Нью-Йорка. В 1936 году они поженились.

…Но главной его «любовью» была «Хагана», где Бен-Гурион и другие лидеры, быстро заметив его таланты, продвигали Рувена вверх по командной лестнице — и он отвечал им беспредельной преданностью.

По мере подъема в руководство сионистского движения он сократил свое имя с Засланского до Заслани, а впоследствии взял в качестве имени свой подпольный псевдоним «Шилой».^[9]

Ему действительно приходилось выполнять деликатные поручения, прежде всего Бен-Гуриона. Это еще не была настоящая разведывательная работа, но с самого начала деятельности его тайные миссии предполагали четкое определение противников, сбор полной информации о них и вечный поиск союзников.

Свое первое настоящее разведывательное задание Шилой получил в августе 1931 года, когда ему еще не исполнилось 22 лет. «Еврейское агентство» внедрило его в столицу Ирака Багдад. Официальным прикрытием его внедрения была работа школьным учителем в еврейской школе. Преподавание не отнимало слишком много времени и сил, поэтому выглядело вполне естественно, что способный молодой педагог Рувен Засланский-Шилой в свободные дни также подрабатывал как журналист — что, естественно, позволяло ему совершать и даже предполагало многочисленные поездки по стране.

За три года такой «журналистской» работы Шилой сумел создать внушительную информационную сеть. Особенно полезны оказались вылазки в горный Курдистан, на севере Ирака, где ему удалось установить контакты с горцами, не имевшими своего государственного образования. Опыт успешного сотрудничества с курдами в дальнейшем лег в основу «периферийной философии», одного из важных догматов израильской разведки. Так называлась стратегия тайных (в редких случаях — и явных) союзов с неарабскими меньшинствами на Ближнем Востоке.

Шилой небезосновательно считал, что евреи могут найти себе друзей и «внутри» арабских стран, и на периферии арабского мира.^[10]

Работа в Ираке прошла успешно, опыт и идеи Шилоя стали пользоваться все большим вниманием в руководстве. В 1934 году «Хагана» поручила ему создание профессиональной разведывательной службы — «для защиты долгосрочных интересов еврейской общины» в Палестине. Эту работу он выполнял вместе с Саулом Мейеровым (Авигуром), и вскоре они создали «Шаи».

Официальной работой Шилоя в те годы считалось поддержание связи между Еврейским агентством Бен-Гуриона и британской администрацией в Палестине, отношения между которыми складывались далеко не безоблачно.^[11]

Когда в Европе началась Вторая мировая война, Шилой много сделал для улучшения и углубления еврейско-британских отношений. Наконец-то самые консервативные британские политики осознали, что нацистская Германия была общим врагом как евреев, так и англичан, и, хотя не без ряда сложностей, начали устанавливать конструктивное сотрудничество.

Шилой помог создать еврейскую бригаду в составе британских вооруженных сил. Это был дальновидный шаг: впоследствии бригада явилась одной из основ израильской армии. Немалое число посланцев «Хаганы» сражались в составе отдельных, в том числе и разведывательно-диверсионных подразделений британской армии; те, кто прошел сквозь огонь войны, со временем вышли на важные рубежи в структурах страны, стали основой истэблишмента государства. Многие из них успешно работали в разведке — факты военной биографии нередко встречаются в биографических справках фигурантов этой книги.

Война стала тяжким испытанием для палестинских евреев, которым удалось спасти очень немногих своих братьев от гибели в нацистских лагерях смерти, но для Шилоя и соратников военные годы стали периодом особенно напряженной работы и позволили приобрести большой и полезный опыт.

Ведя борьбу всеми доступными способами, они приобретали бесценную практику проникновения во вражескую среду, иногда с применением прямо-таки маскарадных средств ведения разведки.

Людей с арийской внешностью направляли в оккупированные немцами европейские страны, а те, кто был похож на арабов и владел арабским языком, проникали в Сирию и Ливан, находившиеся под контролем пронаци-стского вишистского режима Франции.^[12] Так, например, 26 завербованных Шилоем еврейских парашютистов были заброшены в немецкий тыл на Балканы. Некоторые из них, как, например, Ханна Сенеш и Энзио Серени, были арестованы и как шпионы расстреляны — их имена причислены к сонму героев Израиля. Другие, как Ешайяху (Шайке) Трахтенберг-Дан, выжили и впоследствии сделали немало полезного в израильской разведке.