Моссад. История лучшей в мире разведки - [5]
Шилой пришел в этот мир под именем Рувена Засланского.
Его семья жила в ортодоксальном еврейском районе Иерусалима, который в то время управлялся Оттоманской империей. Отец Рувена, Ицхак Засланский, был раввином, который передал своим детям — двум сыновьям и двум дочерям — стремление к знаниям, далеко выходившее за рамки традиционного религиозного образования. Кстати, ортодоксальные семейные традиции не оставили большого следа — Рувен отказался от многих специфических обычаев, например, от употребления кошерной пищи.
Учителя Рувена отмечали, что он был серьезным и талантливым студентом. Он обладал чувством юмора (хотя редко его выказывал), а также обнаружил актерский талант, который впоследствии весьма пригодился в разведывательной работе.
Рувен мог быть обаятельным, если ему хотелось таким казаться. Когда он преподавал иврит новым иммигрантам из Америки, то стал ухаживать за активисткой социального обеспечения Бетти Борден из Нью-Йорка. В 1936 году они поженились.
…Но главной его «любовью» была «Хагана», где Бен-Гурион и другие лидеры, быстро заметив его таланты, продвигали Рувена вверх по командной лестнице — и он отвечал им беспредельной преданностью.
По мере подъема в руководство сионистского движения он сократил свое имя с Засланского до Заслани, а впоследствии взял в качестве имени свой подпольный псевдоним «Шилой».>[9]
Ему действительно приходилось выполнять деликатные поручения, прежде всего Бен-Гуриона. Это еще не была настоящая разведывательная работа, но с самого начала деятельности его тайные миссии предполагали четкое определение противников, сбор полной информации о них и вечный поиск союзников.
Свое первое настоящее разведывательное задание Шилой получил в августе 1931 года, когда ему еще не исполнилось 22 лет. «Еврейское агентство» внедрило его в столицу Ирака Багдад. Официальным прикрытием его внедрения была работа школьным учителем в еврейской школе. Преподавание не отнимало слишком много времени и сил, поэтому выглядело вполне естественно, что способный молодой педагог Рувен Засланский-Шилой в свободные дни также подрабатывал как журналист — что, естественно, позволяло ему совершать и даже предполагало многочисленные поездки по стране.
За три года такой «журналистской» работы Шилой сумел создать внушительную информационную сеть. Особенно полезны оказались вылазки в горный Курдистан, на севере Ирака, где ему удалось установить контакты с горцами, не имевшими своего государственного образования. Опыт успешного сотрудничества с курдами в дальнейшем лег в основу «периферийной философии», одного из важных догматов израильской разведки. Так называлась стратегия тайных (в редких случаях — и явных) союзов с неарабскими меньшинствами на Ближнем Востоке.
Шилой небезосновательно считал, что евреи могут найти себе друзей и «внутри» арабских стран, и на периферии арабского мира.>[10]
Работа в Ираке прошла успешно, опыт и идеи Шилоя стали пользоваться все большим вниманием в руководстве. В 1934 году «Хагана» поручила ему создание профессиональной разведывательной службы — «для защиты долгосрочных интересов еврейской общины» в Палестине. Эту работу он выполнял вместе с Саулом Мейеровым (Авигуром), и вскоре они создали «Шаи».
Официальной работой Шилоя в те годы считалось поддержание связи между Еврейским агентством Бен-Гуриона и британской администрацией в Палестине, отношения между которыми складывались далеко не безоблачно.>[11]
Когда в Европе началась Вторая мировая война, Шилой много сделал для улучшения и углубления еврейско-британских отношений. Наконец-то самые консервативные британские политики осознали, что нацистская Германия была общим врагом как евреев, так и англичан, и, хотя не без ряда сложностей, начали устанавливать конструктивное сотрудничество.
Шилой помог создать еврейскую бригаду в составе британских вооруженных сил. Это был дальновидный шаг: впоследствии бригада явилась одной из основ израильской армии. Немалое число посланцев «Хаганы» сражались в составе отдельных, в том числе и разведывательно-диверсионных подразделений британской армии; те, кто прошел сквозь огонь войны, со временем вышли на важные рубежи в структурах страны, стали основой истэблишмента государства. Многие из них успешно работали в разведке — факты военной биографии нередко встречаются в биографических справках фигурантов этой книги.
Война стала тяжким испытанием для палестинских евреев, которым удалось спасти очень немногих своих братьев от гибели в нацистских лагерях смерти, но для Шилоя и соратников военные годы стали периодом особенно напряженной работы и позволили приобрести большой и полезный опыт.
Ведя борьбу всеми доступными способами, они приобретали бесценную практику проникновения во вражескую среду, иногда с применением прямо-таки маскарадных средств ведения разведки.
Людей с арийской внешностью направляли в оккупированные немцами европейские страны, а те, кто был похож на арабов и владел арабским языком, проникали в Сирию и Ливан, находившиеся под контролем пронаци-стского вишистского режима Франции.>[12] Так, например, 26 завербованных Шилоем еврейских парашютистов были заброшены в немецкий тыл на Балканы. Некоторые из них, как, например, Ханна Сенеш и Энзио Серени, были арестованы и как шпионы расстреляны — их имена причислены к сонму героев Израиля. Другие, как Ешайяху (Шайке) Трахтенберг-Дан, выжили и впоследствии сделали немало полезного в израильской разведке.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Чудесные исцеления и пророчества, видения во сне и наяву, музыкальный восторг и вдохновение, безумие и жестокость – как запечатлелись в русской культуре XIX и XX веков феномены, которые принято относить к сфере иррационального? Как их воспринимали богословы, врачи, социологи, поэты, композиторы, критики, чиновники и психиатры? Стремясь ответить на эти вопросы, авторы сборника соотносят взгляды «изнутри», то есть голоса тех, кто переживал необычные состояния, со взглядами «извне» – реакциями церковных, государственных и научных авторитетов, полагавших необходимым если не регулировать, то хотя бы объяснять подобные явления.
Новая искренность стала глобальным культурным феноменом вскоре после краха коммунистической системы. Ее влияние ощущается в литературе и журналистике, искусстве и дизайне, моде и кино, рекламе и архитектуре. В своей книге историк культуры Эллен Руттен прослеживает, как зарождается и проникает в общественную жизнь новая риторика прямого социального высказывания с характерным для нее сложным сочетанием предельной честности и иронической словесной игры. Анализируя этот мощный тренд, берущий истоки в позднесоветской России, автор поднимает важную тему трансформации идентичности в посткоммунистическом, постмодернистском и постдигитальном мире.
В книге рассматривается столетний период сибирской истории (1580–1680-е годы), когда хан Кучум, а затем его дети и внуки вели борьбу за возвращение власти над Сибирским ханством. Впервые подробно исследуются условия жизни хана и царевичей в степном изгнании, их коалиции с соседними правителями, прежде всего калмыцкими. Большое внимание уделено отношениям Кучума и Кучумовичей с их бывшими подданными — сибирскими татарами и башкирами. Описываются многолетние усилия московской дипломатии по переманиванию сибирских династов под власть русского «белого царя».
Предлагаемая читателю книга посвящена истории взаимоотношений Православной Церкви Чешских земель и Словакии с Русской Православной Церковью. При этом главное внимание уделено сложному и во многом ключевому периоду — первой половине XX века, который характеризуется двумя Мировыми войнами и установлением социалистического режима в Чехословакии. Именно в этот период зарождавшаяся Чехословацкая Православная Церковь имела наиболее тесные связи с Русским Православием, сначала с Российской Церковью, затем с русской церковной эмиграцией, и далее с Московским Патриархатом.
Н.Ф. Дубровин – историк, академик, генерал. Он занимает особое место среди военных историков второй половины XIX века. По существу, он не примкнул ни к одному из течений, определившихся в военно-исторической науке того времени. Круг интересов ученого был весьма обширен. Данный исторический труд автора рассказывает о событиях, произошедших в России в 1773–1774 годах и известных нам под названием «Пугачевщина». Дубровин изучил колоссальное количество материалов, хранящихся в архивах Петербурга и Москвы и документы из частных архивов.
В монографии рассматриваются произведения французских хронистов XIV в., в творчестве которых отразились взгляды различных социальных группировок. Автор исследует три основных направления во французской историографии XIV в., определяемых интересами дворянства, городского патрициата и крестьянско-плебейских масс. Исследование основано на хрониках, а также на обширном документальном материале, произведениях поэзии и т. д. В книгу включены многочисленные отрывки из наиболее крупных французских хроник.
На исходе XX века Куба остается последним оплотом социализма в Западном полушарии. Вот уже несколько десятилетий ее бессменным лидером является Фидель Кастро, имя которого по прежнему на слуху у миллионов людей во всем мире. Его дочь Алина Фернандес, появившаяся на свет в 1957 году, в своих мемуарах подробно и откровенно рассказывает о том каким был ее знаменитый отец о своих непростых отношениях с ним, о жизни на Острове Свободы.
Сальваторе Лучано, Фрэнк Костелло, Аль Капоне — эти имена хорошо известны не только одним криминалистам. Мафия в США давно утратила свой сицилийский колорит и уже не означает деятельность преступных группировок, состоящих из только американцев итальянского происхождения. Сегодня это прочно утвердившееся в жизни Соединенных Штатов явление, пронизывающее самые разные ее сферы. О корнях, истории, главных действующих лицах, международных связях этого зловещего феномена рассказывается в книге Роберта Иванова — известного специалиста по Соединенным Штатам Америки.
За сорок лет существования Германской Демократической Республики ее спецслужба, известная во всем мире под названием Штази, заслужила репутацию самой зловещей и эффективной организации в ряду подобных ей в странах бывшего соцлагеря. Созданное в конце 40-х годов при участии советского НКВД, министерство госбезопасности ГДР было опорой и верным помощником восточногерманского руководства.Документальное исследование Д. Кёлера основано на многочисленных рассекреченных материалах спецслужб ФРГ, ГДР и США, интервью с политическими заключенными, бывшими разведчиками и государственными чиновниками.
