Москва закулисная-2 : Тайны. Мистика. Любовь - [62]

Что пьют на сцене? Как пьют? Кто лучше всех это делает? И какая мера условности позволяет обмануть зрителя?

В общем, именно алкогольная, а не пищевая тема на наших подмостках оказалась неисчерпаемой. Поэтому на авансцену выступает человек с нетрадиционной репликой:

ВЫПИТЬ ПОДАНО!

Тайны старого реквизитора — Шипучая шампанская история — Крамбамбуль от Островского — Драматург ненавидит портвейн — Нашатырь вместо воды — Гамлет пьян, а Ленин — в лоскуты — Напоить зал до бесчувствия — Алкоголизм — дело трезвое — Кто споил старушку?

I

Итак, как же выглядят алкогольные напитки в театре? Мысль о том, что подаваемое на сцене в бутылках, графинах, бочонках — натуральное, не допускается законами театра. Впрочем, нет такого закона в России, который не был бы нарушен. Но пока мы говорим не об исключениях, а о правилах, которым реквизиторы стараются следовать неукоснительно. Кстати сказать, весь алкоголь с цветистыми названиями и изобилие еды в театре называется весьма скучно исходящий реквизит. То есть тот, который будет съеден, выпит или в противном случае уничтожен после спектакля.

— А вы знаете первую заповедь реквизитора? — спросила меня старейшая реквизитор МХАТа. И прежде чем раскрыть профсекреты, потребовала из скромности сохранить свое имя в тайне. — Вода должна быть только кипяченая.

И если правило номер раз не соблюдается, может случиться казус с тяжелыми последствиями. Как это вышло на спектакле «Урок женам» (режиссер Михаил Ефремов). На гастроли по какой-то причине отправили неопытного реквизитора. Она знала, что воду надо обязательно кипятить, но поскольку прибежала к спектаклю впритык, то в графин налила не остывшую еще воду. Артист по ходу спектакля хватанул и от неожиданности чуть не потерял сознание — кипяток же. Рассвирепев, выскочил за кулисы: «Хоть бы, мать вашу, написали, что горячая!..» И что вы думаете? На следующий день рядом с графинчиком аккуратно лежала табличка: «Вода горячая».

Так все-таки как делают алкоголь из кипяченой воды? Реквизиторы разных театров поделились своим нехитрым мастерством. Итак:

Водка — кипяченая вода.

Коньяк — кипяченая вода, разбавленная свежезаваренным чаем. Свежезаваренный, а не вчерашний, потому что на сцене при искусственном освещении только он дает нужный цвет марочного коньяка. Причем опытные реквизиторы всегда знали, что полного сходства позволяет добиться только краснодарский чай.

Вино белое — лимонад.

Вино красное — сок черной смородины. В крайнем случае — вишневый. В последнее время роль вина исполняет чай каркаде. Но режиссеры должны помнить, что таким «вином» артистов лучше поить в финале или ближе к антракту, так как каркаде обладает сильным мочегонным эффектом. Приспичит артисту — что делать? Не проситься же у зала выйти на минуточку?

Шампанское… А вот это — оч-чень непростое дело. Шампанская история особенно в советский период, когда на алкогольный и безалкогольный реквизит отпускалось рубль двадцать копеек, — переходит в разряд искусства.

— Самое простое, конечно, сделать шампанское из лимонада. Но тогда не будет эффекта с пеной и пробкой в потолок, — считают специалисты со стажем. Ну что мы брали? Шипучку, порошок такой за четыре копейки, разводили в воде и опытным путем добивались потом пены.

А что вытворяли мастера очумелых ручек с пробками? Для эффекта вылетающей пробки брались спички, аккуратненько затачивались, надрезались и вставлялись в пробку. При соблюдении всех размеров до миллиметра все-таки была гарантия, что пробка вылетит. Среди реквизиторов были свои ювелирных дел мастера.

— Скажите, а не проще ли использовать натуральное шампанское, чем мучиться со спичками, лимонадом и чем-то шипучим?

Как выяснилось, на этот вопрос можно ответить и «да» — проще, и «совсем наоборот». Вот какая история случилась после того, как Олег Ефремов потребовал на спектакле «Возможная встреча» (с Олегом Ефремовым и Иннокентием Смоктуновским) подавать настоящее шампанское, причем импортное. В финале Бах и Гендель в знак примирения должны были выпить шампанского. Шампанское выносит слуга (Станислав Любшин). Священный момент открывания бутылки. Все ждут пробки в полете, пены… и… шампанское не открывается.

Вторая попытка Любшина — осечка. Зритель нервно заерзал в креслах. После пятой попытки к делу открывания бутылки подключаются Бах с Генделем, которые никак не должны это делать ни по пьесе, ни согласно этикету. Пошла пятая минута борьбы с шампанским, седьмая… На десятой минуте под вой публики и аплодисменты шампанское таки открыли. Согласно режиссерскому замыслу слуга обносил им даже первые ряды. На радостях все выпили с удовольствием, осознав, что присутствовали при уникальном моменте — артисты с честью вышли из нештатной ситуации. И после спектакля радовались все, кроме реквизитора, которая недосчиталась двух бокалов — зрители сперли.

Да это еще что — есть другая шампанская история, но киношная.

Борис Иванов, актер Театра имени Моссовета:

— Я снимался с Сашей Калягиным у Абрама Роома в фильме «Преждевременный человек». И у меня там реплика «Хватит говорить, давай выпьем» — и открываю шампанское. Оно открывается, но не сразу. Разлили, выпили. «Стоп! — кричит режиссер. — Опоздали. Снова открывайте». Несут другую бутылку. Я открыл, выпили, но оказалось, что слишком быстро. В третий, четвертый раз опять не уложились в хронометраж. Короче, когда принесли седьмую бутылку, мы были хороши. Наверное, бутылок пять ополовинили. И я пришел домой в дымину пьяный.