Москва в Москве - [12]

Самые фантастические предположения существовали об этой крепости, но раскопки позволили получить достоверные данные. На краю котлована для Дворца съездов, у Потешного дворца близ Троицкой башни, были открыты остатки песчаного вала. У подножия он был укреплен сложной конструкцией из могучих 12-гранных дубовых бревен с поперечными сучковатыми крюками, державшими бревна, как якоря. Эта система напоминает облицовку древнейшей деревянной стены Великого Новгорода, а еще больше польские крепости (например, вал в Познани конца X - начала XI века). Зодчие Кремля, безусловно, обладали широкими техническими знаниями и опытом. На валу, высота которого составляла 7 м, стояла крепкая деревянная стена из венчатых срубов. Эта крепость во второй половине XII века охватывала значительную часть территории современного Кремля - примерно четверть, а не 1/20, как издавна представляли себе москвоведы (вспомним хотя бы знаменитую хрестоматийную картину Аполлинария Васнецова «Основание Москвы», где Кремль Долгорукого изображен на самом краю холма).

Московский «град» в XII веке занимал исключительно удобное географическое положение, находился на пересечении путей из южной Руси (Чернигова, Киева) в северную (Владимир, Ростов), из Новгородской земли в Рязанскую.

Крепление вала XII века

Прослеживая по письменным источникам историю первоначальной Москвы, мы прежде всего встречаем ее имя в рассказах о войнах - здесь встречают союзников и отражают врагов, идущих с юга; здесь исходный пункт военных операций суздальско-владимирских князей, место сбора их войск.

XII век на Руси - время бесконечных усобиц и непрерывных княжеских раздоров. «Сеялись и возрастали междоусобицы… Жизнь людей в княжеских ссорах прекращалася, и в русской земле редко веселие земледельцев раздавалося, но часто каркали вороны, деля между собой трупы», - со скорбью говорил автор «Слова о полку Игореве».

Память о нашествии

В 1177 г. напал на Москву рязанский князь, узнаем из Лаврентьевской летописи: «Глеб на ту осень приеха на Московь и пожже город весь». Но после Глебова разорения град вскоре же был возобновлен в прежнем виде. И в январе 1238 г. его ждало новое тяжелейшее испытание - нашествие Батыевой орды. «А татарове поидоша к Москве, - как горестно рассказала Лаврентьевская летопись, - и взяша Москву, и воеводу убиша Филипа Нянка, а князя Володимера яша (т. е. взяли. - А. В.) руками, сына Юрьева, а люди избиша от старь-ца и до сущаго младенца; а град… огневи предаша, и манастыри вси и села пожгоша и много именья вземше отъидоша».

Эти страшные события зимы 1238 г. оставили в исторических напластованиях посада города след от пожара в виде распространенной на большой площади мощной прослойки угля и золы.

С нашествием Батыя можно связывать и некоторые находки в Кремле, обнаруженные при последующих исследованиях под зданием Патриарших палат XVII века. В подвальном помещении, под кирпичной вымосткой, в более раннем, чем само здание, горизонте культурного слоя археологи нашли ямку-тайник. В ней-то и оказался клад: нательные кресты из синего лазурита и серовато-розового мрамора, покрытые на концах листовым золотом. Камни, по-видимому, привозные, вне сомнения, оковывались русским ювелиром. Об этом свидетельствует техника черни с гравировкой и особенности начертания надписей на крестах. Еще одна надпись на кресте из лазурита процарапана, по-видимому, его владельцем. Эти высокохудожественные изделия XIII века, представлявшие немалую ценность и являвшиеся родовой реликвией, могли быть укрыты в тайнике во время Батыева нашествия.

Мусульманский историк Хан Абулгази, которого никак не заподозришь в излишней симпатии к москвичам (он был прямым потомком Чингисхана), сообщает, что целых три месяца сопротивлялся град Москов - вот сколь героической была его оборона! Вещественные свидетельства, пережившие эту страшную осаду, открыли археологи на месте Дворца съездов и под Патриаршими палатами.

Вглубь до материка

Углубляясь пласт за пластом в толщу культурного слоя, археологи на глубине 4 - 6 м достигли нетронутой коренной породы. Естественно, что глубинные находки были наиболее волнующими для ученых. Результаты исследования нижнего горизонта слоя превзошли все ожидания. Оказалось, что здесь сохранились комплексы XI - начала XII века, т. е. времени, не известного историкам Москвы. Низ кремлевского культурного слоя был сильно увлажнен, и в нем без доступа воздуха законсервировались деревянные сооружения - остатки домов и хозяйственных построек, частоколы и мостовые. Один из самых древних домов Москвы, стоявших на материке, уцелел даже на высоту восьми бревен. В другом доме найдены прекрасно сохранившиеся изделия из кожи, а также ее обрезки и шнуры. Хозяин дома, несомненно, был кожевником, а это наиболее характерное городское производство.

Исключительный интерес представляла усадьба, в которой двор был вымощен не деревянным настилом, а челюстями крупного рогатого скота. Плоские кости в этом хозяйстве использовались как весьма эффективный строительный материал. К усадьбе прилегала мостовая XII - XIII веков, а ведь до самого последнего времени начало мощения московских улиц историки относили к XIV веку. Наиболее массовой находкой в Кремле, как и во всех древнерусских городах от Тьмутаракани до Белоозера, оказались разноцветные стеклянные браслеты - любимейшее украшение горожанок XII - XIII веков. В нижних горизонтах Кремля обнаружены сотни этих браслетов. А другие распространенные бытовые находки - пряслица из шифера, датируемые XI - первой половиной XIII века. Такой возраст этих вещей у ученых не вызывает ни малейших сомнений.