Москва-Сити - [15]

– Такая «штука»?

Обе девушки с уважительной опаской посмотрели на его пистолет.

И тут возник хозяин магазина – могучий брюнет кавказской наружности. Еще издали было заметно, как он строг, почти гневен.

– Что происходит? – грозно спросил он. – Что за шуры-муры? Девочки, вы почему не работаете, а развлекаетесь?

Вопрос глупый хотя бы потому, что перед кассами никого не было. Впрочем, увидев пистолет, кавказец сразу расплылся во вполне доброжелательной улыбке.

– Э… здравствуйте, – заискивающе сказал он подобострастно, не сводя с Якимцева глаз.

– Здравствуйте, – буркнул ему Якимцев, даже не подумав поддержать эту расположенность. Впрочем, как бы компенсируя это, он ухитрился (хоть и хмуро) пошутить – сказал, имея в виду пистолет: – Это не налет. Я следователь. С вашего позволения отвлеку девочек еще на несколько минут. Если вас это не устраивает, мне придется вызвать и их, и вас к нам в горпрокуратуру…

– Пожалуйста, пожалуйста! – еще охотнее расплылся в улыбке хозяин. – Если надо, мы всегда готовы помочь чем можем. Даже продуктами… Если надо…

– Продуктами не надо, спасибо, – отмахнулся Якимцев. Кавказец его вообще не интересовал – Якимцев уже знал из материалов дела, что владелец магазина во время покушения отсутствовал в магазине, ездил закупать товар. И это вполне могло быть правдой: магазин в Москве держать – дело ой какое хлопотное…

– У, сука чернож… – с неожиданной ненавистью сказала вдруг говорливая девчонка, когда хозяин наконец исчез, унося с собой последнюю, самую медоточивую улыбку.

– Что так? – усмехнулся Якимцев. – Притесняет?

– А то вы сами не знаете! – неожиданно включилась в разговор вторая, молчаливая. – Сволочь та еще…

– Да ладно тебе, Маш, – остановила ее говорливая. Она, видимо, вообще проще смотрела на жизнь.

Якимцев с легкой досадой подумал, что это маленькое происшествие слегка изменило ход их беседы, а ведь надо было двигаться дальше. Итак, второго участника покушения девочки видели. Теперь надо было выяснить, запомнили ли они его внешность. Но тут они ничего сказать не могли. Он был в пальто, в этих своих черных очках… ну да, в полумаске, а в общем-то… Ведь они и видели-то его совсем мельком… Роста? Роста ну вроде немного выше среднего… А когда все кончилось, когда они решились выскочить посмотреть, что там, в расстрелянной машине, нападавших уже и след простыл – не было их в переулке ни с той, ни с другой стороны…

– Значит, вы не можете сказать, ни как он выглядел, тот, второй, ни куда он пошел, верно я вас понял?

– Знаете, – сказала Маша, – когда он руку с этим, ну с пистолетом, тянул в сторону машины, мне показалось, что у него вот здесь, около пальцев, какие-то буквы выколоты – вроде как «Вова», что ли… У меня в общем-то глаза очень хорошие, но тут далеко… Может, я и ошибаюсь, но такое пятно… синее и по виду – именно как буквы…

Якимцев зафиксировал этот факт с некоторым сомнением. Все-таки девчонка и сама сомневается… Хоть и серьезная, а все равно, наверно, думает: «Как это так – меня спрашивают, а мне и сказать нечего!» Он попытал их еще насчет киллера – но тут показания девушек полностью совпали с тем, что уже было зафиксировано дежурной группой: коренастый, плотного телосложения, славянской внешности, кажется, блондин, движения выдают в нем человека тренированного, что действительно может говорить либо о спортивном прошлом, либо о какой-то спецподготовке. Правда, говорунья Лена добавила все же новую черточку:

– Вот еще – взгляд у него какой-то нехороший… Как стеклянный… Знаете, у меня брат наркоман… был, сейчас помер… Он, когда свою дрянь вколет, точно вот такой становился… Как стеклянный…

– Это что значит? – уточнил Якимцев.

– Ну знаете, глаза как остановились, даже на вас когда смотрит, как будто что-то совсем другое видит, а не вас. И движения… Движения – они какие-то не медленные, не плавные, а как-то… как бы по отдельности – если рука шевелится, то шея или там нога уже не сдвинутся, не повернутся. Понимаете? Сначала рука, потом нога, потом шея, потом глазами хлопнет… Понимаете?

Якимцев не очень понимал, но кивал – вроде бы достаточно и намека на то, что киллер вел себя как человек, находящийся под наркотическим воздействием. Отбросить лишние слова говоруньи – так оно и получится. Это как раз зафиксировать можно, этого раньше не выявилось…

– Скажите, – задал он девочкам следующий вопрос, – а вот вы вышли из магазина, пошли к машине… Еще кто-то на улице был? Кто-нибудь еще подошел вместе с вами?

Девушки переглянулись.

– Был, был! – обрадовалась вдруг Лена. – Мы почему-то про него забыли…

– Нас никто про него не спрашивал, – поправила ее строгая Маша.

– Ну да… Но это неважно… Короче, вот тут машина стояла, «шестерка» синяя… А около нее стоял дядька. Он, наверно, все время, пока стреляли, около нее и стоял, боялся шаг сделать. А тут увидел, что мы выскочили, и тоже на середину улицы вылез. Все стоял и приговаривал: «Вот черт! Вот черт!»

– Сразу приговаривал или когда что-то увидел?

– Сразу, – сказала Лена.

– Нет. Когда увидел, что дядька этот жив – ну который потом звонил, – не согласилась Маша. – Что он из машины живой вывалился…