Москва не принимает - [2]

Столики расписывались заранее, и Алексей увидел, как эффектная черноволосая дама лет тридцати пяти в сопровождении метрдотеля направляется к нему. Сначала Леонидов видел только ее. Ах, хороша! Что лицо, что фигура, которую выгодно подчеркивает короткое белое платье.

– Рот закрой, – сказала слегка разозлившаяся Саша.

Следом за дамой шел муж. Худощавый холеный господин, глядя на которого сразу становилось понятно: деньги у него есть. Леонидовы на эту поездку копили год, во многом себе отказывая, чтобы хватило на все: и на экскурсии, и на покупки. Все-таки Италия, приодеться бы не мешало. Саша сказала: если уж ехать, то в лучший отель и ни в чем себе не отказывать. Вот и пришлось поднапрячься. А этот господин, видать, заскочил в Венецию между делом, между бизнес-визитом в Лондон и трехдневной экскурсией в Париж. И вот теперь красавица-жена этого счастливчика с толстым кошельком недовольно морщит носик, разглядывая накрахмаленные скатерти на столах. Что уж ей так не понравилось? Может, пятнышко углядела?

Наверное, поэтому Элина Катыкова не сразу разглядела, как вытянулось лицо у Людмилы Мануковой. Алексей вдруг услышал:

– Гена, пойдем отсюда!

– А десерт?

– Я сказала, идем! – и Манукова вскочила, едва не опрокинув вазу с цветами.

Тут и Геннадий Мануков обратил внимание на восхитительную Элину. И реакция на красоту у него оказалась совсем не такая, как у Алексея. Мануков будто змею увидел. Причем ядовитую. Королевскую кобру, не меньше, потому что он подпрыгнул и вскочил, словно ужаленный. Вот тут и Катыковы увидели, какую реакцию они произвели в зале ресторана. Последовала немая сцена.

– Пойдем отсюда! Я не хочу есть! – отчеканила Элина, обращаясь к мужу. – Я уверена, что кухня здесь отвратительная!

– Думаю, ты права. Мы лучше сходим куда-нибудь в другое место. Мне еще в Москве порекомендовали парочку неплохих ресторанов.

– Мам, пап, я хочу есть! – заупрямился Тема. – Мы весь день куда-то едем. Давайте уже просто посидим.

– Сыночка, мы тебя накормим, – сразу сменила тон Элина. – Но только не здесь.

– Согласен, тут уж больно пафосно, но жрать-то хочется! – весело сказал парень.

И в этот момент он увидел Наденьку, которая в сопровождении родителей направлялась к выходу. Она его тоже заметила. Произошло то, что в любовных романах описывают примерно так: «В мгновение ока его сердце пронзила стрела любви. Потом румяный Купидон направил свой коварный лук в ее сторону и – о! Свершилось! Родилась любовь!»

Это была любовь с первого взгляда. Наденька покраснела, засмущалась и поспешила к выходу. Тема двинулся за ней, как приклеенный:

– Мам, тут и правда хреново. Я лучше пиццу на улице куплю.

Но увидев, что Мануковы уходят, Элина Катыкова мгновенно переменила решение:

– Тема, ты голоден.

– Да, надо поесть, – утвердил решение жены Катыков.

– Да не хочу я есть!

– Ты же только что сказал, будто умираешь от голода!

– Я сказал, что хочу пиццу!

– Сын, сядь! – повелительным тоном произнес Катыков.

– Ренат, не кричи! – одернула его жена.

– Да что вы ко мне пристали! – взвился Тема. – То сиди, то стой! Почему никто никогда не спрашивает, чего я хочу?

– Да мы живем ради тебя! – вскинулась Элина. – Твои желания превыше всего!

– А по-моему, мам, твои!

– Мадам, что вы будете на десерт? – мягко спросил метрдотель.

– А разве здесь не шведский стол? – Элина попыталась успокоиться. – На входе я видела витрину с пирожными и тортами. Хотя я это все не ем, хотелось бы клубники. И, пожалуй, тирамису.

– Десерт, мадам, можно выбрать только один, – важно сказал метрдотель. По-русски он говорил скверно, но, видимо, эта тема, выбор десерта, была настолько актуальна у русских, что текст он выучил назубок. – Но вы бы, мадам, сначала сели. – Это было сказано уже по-английски.

– О господи, куда мы приехали?!

– Лина, сядь!

– Мам, пойдем отсюда к черту!

– Вина… красного… – простонала Катыкова, без сил опускаясь на стул. Тема надулся и сел напротив. Метрдотель поспешил за винной картой. Напитки за ужином были платными, а цены на них почти как в московских ресторанах. Отель на спиртном неплохо зарабатывал.

Леонидовы досидели до конца, то есть дождались-таки десерта. Все это время Саша обиженно молчала, а Алексей наблюдал за Катыковыми. Семейство его крайне заинтересовало.

– Леонидов, ты не на работе! – одернула его жена.

– Да, дорогая, ты права, – покорно сказал он и уткнулся в свою тарелку. Какое-то время «старый полосатый матрас» безмолвно поглощал тирамису.

Отужинав, семейство Катыковых отправилось отдыхать, стараясь не пересечься с Мануковыми. Но поскольку у отеля практически не было своей территории, им это не удалось и плохо удавалось в дальнейшем.

Вот с этого первого ужина все и началось: вражда двух семейств, которая до боли напоминала Леонидову непримиримую войну Монтекки и Капулетти. И которая, как он подумал через неделю, добром не кончится. И не ошибся.

Только что он предотвратил смертоубийство, которое чуть было не свершилось на пляже. При Леонидове дамы старались держать себя в руках. Алексей уже праздновал победу, как вдруг на пляже появился Геннадий Мануков. Он озирался по сторонам в поисках жены, то и дело нервно дергая резинку ярких, в крупную ромашку пляжных шорт.