Москва должна быть разрушена - [8]

Шрифт
Интервал

Из этого хоббитского анализа можно попробовать сформулировать самые общие метаидеологические основания современных гвельфов и гибеллинов. 




Глобализация и расширенная эйкумена.


Греческий корень ойкос или эйкос входит в состав слов эйкумена, экономика, экология. Первоначальное значение слова эйкос это дом, жилище, местопребывание. Греческая экономика это своеобразный домострой, закон дома, домоводство. Эйкумена это местопребывание греков в мире, мир, который им был известен, пространство потенциальной колонизации и эллинизации. Эйкумена греков это Средиземноморье, включая Черное море. На севере границей эйкумены был Дунай, на востоке Армения. Походы Александра Македонского в Индию, Согдиану и Бактрию были просто эпизодом. Эйкумена гвельфов и гибеллинов Священной Римской империи германской нации ограничивалась Европой и Ближним Востоком. Современная эйкумена это вся планета. Местопребывание современного человека глобализировано, наш дом везде на планете. В ХХ веке экономика стала эйкономикой, экология — эйкологией, т.е. их реализация экономических и экологических принципов и норм возможны только во всей эйкумене, только в глобальных масштабах.

По размерам собственного дома можно судить о мере человеческого в человеке. Конечно, это не абсолютная истина. Нельзя ее применять к оценке жилплощади. Это справедливо только в отношении сознания собственного дома, применимо только к идее дома. Для младенца-ползунка все за пределами детской комнаты представляется внешним миром. Он осваивает этот мир впервые в жизни выползая из детской в коридор или на кухню. Он становится человеком по мере освоения внешнего мира, а внешний неосвоенный мир становится все меньше и меньше, хотя одновременно происходит осознание того, что мир очень большой. Впервые в жизни покидая пределы двора, ребенок еще не знает, что существуют другие страны, что где-то есть Австралия, населенная антиподами. Границы дома первобытного человека очерчены околицей его деревни, там начинается уже дикий лес или дикое поле, где обитают враждебные силы и существа. Как ребенок (человек в онтогенезе), так и дикарь (человек в филогенезе) постепенно раздвигают границы собственного дома. Сначала до размеров многоквартирного дома и двора, потом город, страна, цивилизационный регион, потом планета. И так до пределов, где ступала, или может ступить нога человека. Почему мы не называем современные тенденции планеторизацией, а именно глобализацией? Да потому, что каждому конкретному человеку нет нужды следить по всей планете. Свой большой дом мы можем рассматривать на модели, на глобусе. Потому глобализация это осознание эйкуменичности современной жизни, а осознание осуществляется через «глобусолизацию», через моделирование большого дома в уме. Глобализация это скорее состояние современного менталитета, чем характеристика освоенности мира. Глобализация характеризует менталитет, как гвельфов, так и гибеллинов, но только у тех и других она по-разному выражена аксиологически, в ценностном плане.

Гибеллины рассматривают глобус-планету как чужое пространство, в котором они собираются выгородить, создать «свой» дом – локальную империю. Для гвельфов глобус-планета это большой дом, в котором есть своя часть для каждого. Гибеллины все еще борются за «место под солнцем». Гвельфы обсуждают, как всем вместе обустроить маленькие дома, сотрудничая в этом со всеми соседями по общему дому. Современные гвельфы и гибеллины едины в том, что мир стал ограниченным, замкнутым. Целины для освоения в нем больше нет. Нет земли, куда бы не ступала нога человека, а все земли, куда эта нога ступала и есть Земля, и она одна. Поэтому ее придется делить между собой.

Именно это обстоятельство – необходимость поделить Землю по справедливости, и выступает интригой современной войны гвельфов и гибеллинов. Это холодная война, пока закончился только ее первый раунд[i][i], но не сама война. Глобус – модель Земли, сегодня все мыслят с помощью этой модели, сегодня все глобалисты, мондиалисты, геополитики или эйкуменисты. Мыслить глобально уже не является признаком элитарности или исключительности. Линия раздела проходит между теми, кто мыслит глобально но по-разному, разделение идет по принципу устройства или организации глобуса.

У гвельфов-эйкуменистов глобус имеет два полюса, безлюдные Север и Юг, между которыми в едином доме живут люди, поделившие Землю на пространства своих локальных действий, на суверенные территории, договаривающиеся между собой о совместных действиях. Суверенитет понимается ими как полнота ответственности за свою территорию, за свой дом.

У гибеллинов-геополитиков глобус тоже имеет два полюса – это Запад и Восток. Географически это нонсенс, но с точки зрения геополитики это вполне осмысленно. На одном полюсе свои, на другом чужие антиподы. Если на одном полюсе все свои, то и суверенитет над всей территорией должен быть единым, а на другом пусть будет много разных суверенных субъектов, так с ними легче справиться. Суверенитет понимается гибеллинами как охраняемая от чужих зона. И было бы здорово с этой точки зрения распространить свой суверенитет на все полушарие, например, на всю Евразию.


Еще от автора Владимир Владимирович Мацкевич
Отвечая за себя

Книги построена на основе записей Владимира Мацкевича в Фейсбуке в период с февраля по май 2019 года. Это живой, прямой разговор философа с самим собой, с политиками, гражданскими активистами. В книгу включены размышления о месте интеллектуала в политических события, анализ беларусского политического и информационного пространства. Книга предназначена для всех, кто интересуется политической и интеллектуальной жизнью Беларуси в ХХI столетии.


Рекомендуем почитать
Новому человеку — новая смерть? Похоронная культура раннего СССР

История СССР часто измеряется десятками и сотнями миллионов трагических и насильственных смертей — от голода, репрессий, войн, а также катастрофических издержек социальной и экономической политики советской власти. Но огромное число жертв советского эксперимента окружала еще более необъятная смерть: речь о миллионах и миллионах людей, умерших от старости, болезней и несчастных случаев. Книга историка и антрополога Анны Соколовой представляет собой анализ государственной политики в отношении смерти и погребения, а также причудливых метаморфоз похоронной культуры в крупных городах СССР.


Слухи, образы, эмоции. Массовые настроения россиян в годы войны и революции, 1914–1918

Годы Первой мировой войны стали временем глобальных перемен: изменились не только политический и социальный уклад многих стран, но и общественное сознание, восприятие исторического времени, характерные для XIX века. Война в значительной мере стала кульминацией кризиса, вызванного столкновением традиционной культуры и нарождающейся культуры модерна. В своей фундаментальной монографии историк В. Аксенов показывает, как этот кризис проявился на уровне массовых настроений в России. Автор анализирует патриотические идеи, массовые акции, визуальные образы, религиозную и политическую символику, крестьянский дискурс, письменную городскую культуру, фобии, слухи и связанные с ними эмоции.


Новейшая история России в 14 бутылках водки. Как в главном русском напитке замешаны бизнес, коррупция и криминал

Водка — один из неофициальных символов России, напиток, без которого нас невозможно представить и еще сложнее понять. А еще это многомиллиардный и невероятно рентабельный бизнес. Где деньги — там кровь, власть, головокружительные взлеты и падения и, конечно же, тишина. Эта книга нарушает молчание вокруг сверхприбыльных активов и знакомых каждому торговых марок. Журналист Денис Пузырев проследил социальную, экономическую и политическую историю водки после распада СССР. Почему самая известная в мире водка — «Столичная» — уже не русская? Что стало с Владимиром Довганем? Как связаны Владислав Сурков, первый Майдан и «Путинка»? Удалось ли перекрыть поставки контрафактной водки при Путине? Как его ближайший друг подмял под себя рынок? Сколько людей полегло в битвах за спиртзаводы? «Новейшая история России в 14 бутылках водки» открывает глаза на события последних тридцати лет с неожиданной и будоражащей перспективы.


Русские здесь: Фильм, помогающий Андропову

Мы сочли необходимым издать эту книгу не только на русском, но и на английском языке для того, чтобы американские читатели знали, что эмигранты из СССР представляют собой нечто совсем иное, чем опустившиеся неудачники и циники, которые были отобраны для кинофильма "Русские здесь". Объем книги не позволил вместить в нее все статьи об этом клеветническом фильме, опубликованные в русскоязычной прессе. По той же причине мы не могли перевести все статьи на английский язык, тем более, что многие мысли в них повторяются.


Демонтаж коммунизма. Тридцать лет спустя

Эта книга посвящена 30-летию падения Советского Союза, завершившего каскад крушений коммунистических режимов Восточной Европы. С каждым десятилетием, отделяющим нас от этих событий, меняется и наш взгляд на их последствия – от рационального оптимизма и веры в реформы 1990‐х годов до пессимизма в связи с антилиберальными тенденциями 2010‐х. Авторы книги, ведущие исследователи, историки и социальные мыслители России, Европы и США, представляют читателю срез современных пониманий и интерпретаций как самого процесса распада коммунистического пространства, так и ключевых проблем посткоммунистического развития.


Преступления за кремлевской стеной

Очередная книга Валентины Красковой посвящена преступлениям власти от политических убийств 30-х годов до кремлевских интриг конца 90-х. Зло поселилось в Кремле прежде всех правителей. Не зря Дмитрий Донской приказал уничтожить первых строителей Кремля. Они что-то знали, но никому об этом не смогли рассказать. Конституция и ее законы никогда не являлись серьезным препятствием на пути российских политиков. Преступления государственной власти давно не новость. Это то, без чего власть не может существовать, то, чем она всегда обеспечивает собственное бытие.