Москва-41 - [76]

Задача, по замыслу командарма, стояла следующая: собрать оставшиеся войска в одном районе, нанести удар в направлении выхода и, таким образом, прорвать оборону противника и выйти к своим.

Приказы пишутся на бумаге. Чернилами или карандашом. Последние приказы 33-й армии написаны кровью по снегу. Сплошной кровавый след на несколько километров от Шпырёвского леса до Угры.

Ещё раньше, когда подспудно готовились к прорыву, уже чувствуя, что приказ на выход вот-вот поступит из штаба фронта, командарм старался как можно больше раненых переправить через фронт на самолётах. Запрашивал побольше прислать бортов. И вот накануне выхода из штаба фронта пришла шифровка за подписью начальника тыла Западного фронта полковника В. П. Виноградова, в которой тот просил доложить о положении с ранеными. Их набралось больше двух тысяч. С таким обозом какой прорыв? Лошади истощены до крайности. Дороги проваливаются. В раздражении Ефремов в ответ Виноградову продиктовал следующий текст: «Если Вы не сделали ничего в отношении раненых тогда, когда была полная возможность для этого, то есть всех эвакуировать, теперь же этого сделать невозможно. Вы довели до невозможного состояния — всюду здесь танки врага рыскают и погода плохая». Это была телефонограмма не только начальнику тыла, но и командующему Западным фронтом. Последнюю в этот день шифровку в штаб фронта он отправил через несколько часов:

«1. При создавшейся крайней тяжёлой обстановке ждать больше невозможно.

2. Тяжёлый выход ожидается, крайне тяжёлый выход, но это всё же лучше разгрома. За два с половиной месяца боёв в окружении войска сильно обескровели.

3. Спасение было в пополнении, но его получить оказалось невозможно.

4. Единственный выход, считаю, двигаться навстречу 43 и 49 армиям.

5. Жду вашего скорейшего решения».

В этом последнем донесении он сказал Жукову, своему земляку из Угодского Завода, всё: и о тяжёлом выходе, и о двух с половиной месяцах страданий, и о том, что они в окружении так и не дождались пополнения. До своих по прямой было около 10 километров. Но с обозами раненых это расстояние надо было умножать на три. 11 апреля 1942 года Военный совет Западного фронта подписал директиву № 619.

«1. Ввиду невыполнения 43-й и 49-й армиями поставленных задач по очищению от противника тыловых путей 33-й армии и соединению с группой Ефремова, в связи с отходом 113-й и 338-й сд группы Ефремова из района Тякино, Стуколово, Вяловка на восточный берег р. Угра создаётся угроза изолированного поражения группы Ефремова.

2. В целях недопущения разгрома группы Ефремова — приказываю:

а) командарму 43 т. Голубеву в течение 12 и в ночь на 13.04 выйти главными силами на рубеж Мал. Виселёво, Жары и, закрепившись на этом рубеже, в течение 14.04 захватить Бол. Виселёво, Нов. Михайловка;

б) командарму 49 т. Захаркину в течение 12 и в ночь на 13.04 захватить высоту 180.5, Стенанки и, закрепившись на этом рубеже 14.04, захватить Мосеенки, Дегтянка, Тибейково;

в) командарму 33 т. Ефремову в ночь с 12 на 13.04 скрытно прорваться через завесу противника, нанести удар в направлении Родня, Мал. Бославка, Нов. Михайловка, Мосеенки, где и соединиться с частями 43-й и 49-й армий. В авангард и боковые отряды выделить лучшие части, усилив их артиллерией, орудиями ПТО и сапёрными частями. При встрече с противником в затяжные бои не вступать и немедленно обходить противника по закрытой местности. Движение совершать главным образом ночами. Арьергардными частями при отходе местность приводить в непроезжее состояние, минировать и устраивать завалы. Все дороги и подступы к основному маршруту движения главных сил также минировать, для чего заранее выбросить отборные команды. При отходе местный конский состав, обоз и мужчин от 16 до 55 лет забрать с собой;

г) командующему ВВС т. Худякову — всю авиацию фронта и ближайших армий, кроме группы № 4 Верховного Командования, бросить на обеспечение действий группы Ефремова. В течение 12.04 авиацией бомбить и штурмовать противника в Буслава, Беляево, Щёлоки, Родня, Дорки, Шумихина, Грекова. В ночь на 13.04 нанести удар по Борисенки, Грекова, Шумихина;

д) командующему 43-й армией с наступлением темноты в ночь на 13.04 огнём дальнобойной артиллерии дать отсечный огонь по району Греково, Козлы, Нов. Лука. В течение 13–14.04 дать отсечный огонь по ставке Ефремова.

Командарму 49 в то же время дать отсечный огонь по району Слободка, Якимцево. Днём 13 и 14 вести огонь по тем же районам».

Приказ Жукова требовал от 33-й армии маршем пробиться к Угре. А плацдармы на реке для их приёма должны были тем временем отбить 43-я и 49-я армии. Вот оно, спасение. И 33-я армия верила в это спасение. Потому так яростно и ломилась к Угре. Где, как потом выяснилось, её никто не ждал. Кроме немецких пулемётов.

Жуков в директиве поставил генералам К. Д. Голубеву и И. Г. Захаркину боевую задачу: захватить Мосеенки, Дегтянку, Тибейково, Ново-Михайловку, Большое Виселёво, Жары. Если бы войска 43-й и 49-й армий вышли на этот рубеж, судьба армии и генералов Ефремова и Офросимова была бы иной. Ведь на этот рубеж с западной стороны как раз и вышли основные группы прорывающихся, в том числе и штабная группа. Но ни генерал Голубев, ни генерал Захаркин не выполнили боевой приказ командующего Западным фронтом. Возможно, потому, что приказ был невыполнимым.