Москва-41 - [148]
Под Москвой за ним наблюдал Н. А. Булганин. Лизюков знал, что об атаке на Красную Поляну и Солнечногорск не сегодня завтра будет доложено Сталину. И Булганин Сталину доложил. По всей вероятности, доклад был представлен в светлых, героических тонах. Во-первых, Булганин выполнил задание Верховного, а во-вторых, роль командующего Северной оперативной группой полковника Лизюкова во время боёв была действительно яркой. Разрабатывал операции, непосредственно сам проводил их, проявляя при этом личную храбрость и полководческий талант.
Первого января 1942 года Сталин вызвал Лизюкова в Москву. Встреча произошла на ближней даче. Этот жест Верховного главнокомандующего свидетельствовал об особом признании заслуг защитника Москвы. Со сталинской дачи Лизюков уехал генерал-майором и командиром 2-го гвардейского стрелкового корпуса. Однако представление к ордену Ленина дальше штаба Западного фронта не уйдёт. В политотделе прекрасно понимали: Лизюков обласкан Сталиным, получил генеральское звание, гвардейский корпус, и если дать ему ещё высший орден страны, то от 20-й армии в официальное сообщение Совинформбюро «Провал немецкого плана окружения и взятия Москвы» в галерею защитников столицы придётся ставить его портрет, а не Власова… Орден Ленина придержали. Не везло Лизюкову на ордена. К ордену Красного Знамени представили командарма Власова, и тот его получил.
Впрочем, комфронта Г. К. Жуков за московскую эпопею, которую он целиком вытащил на своём характере — упорстве, жёсткости, а порою и жестокости, — был награждён всего лишь медалью «За оборону Москвы», и то только в 1944 году.
В феврале 1942 года был отпечатан сборник «Разгром немецких войск под Москвой: В помощь политруку». В сборнике помещена и статья командующего 20-й армией генерала Власова «Борьба за солнечногорский плацдарм». Ни слова о Лизюкове в ней не будет.
Генерал Лизюков в эти дни сражался на Калининском фронте. В эти дни из печати выйдет его брошюра «Что надо знать воину Красной Армии о боевых приёмах немцев: Из опыта фронтовика». Только что отпечатанный экземпляр Лизюков подарит Сталину с надписью: «Родному Сталину А. Лизюков». Верховный прочтёт брошюру, при этом расшифрует военные аббревиатуры, исправит типографские опечатки и на обложке размашисто наложит резолюцию: «Прочесть».
В 2015 году родственники Лизюкова сделали запрос в Министерство обороны по поводу несостоявшегося награждения. В официальном ответе сказано, что «причины отказа в архиве не отражены». Что это значит? Положили «под сукно», вот и всё…
В марте 1942 года Лизюков писал с фронта Александру Фадееву: «Дорогой Александр Александрович! Помню нашу тёплую встречу и рассчитываю на дружескую помощь в подборе хорошей редакции для нашей газеты. Наш корпус прошёл большой, поистине героический путь. Вы сами понимаете, какое огромное значение имеет для бойцов, командиров и политработников своевременное, правдивое описание тех подвигов, которые они совершают. <…> Писатели же о наших героических людях часто забывают. <…> Рад был узнать, что здоровье Ваше поправляется, надеюсь видеть Вас у себя в корпусе при первом же вашем выезде на фронт. <…> Крепко, крепко жму руку. Примите мой сердечный привет. С самыми тёплыми к Вам чувствами — Александр Лизюков, командир 2-го Гвардейского корпуса».
Писателей, артистов, людей искусства Лизюков любил особой любовью. Какое-то время в нём самом военный боролся с писателем. Военный одолел. Но любовь, навыки и затаённая до времени мечта остались. Возможно, спустя годы читатель получил бы прекрасные и правдивые книги о войне — романы или мемуары, — но, как говорил Василь Быков, судьба посылает солдату на войне из всех возможных вариантов худший. И, видимо, летом под Воронежем командирский КВ, в котором находился генерал Лизюков, к несчастью, выскочит на опытный расчёт немецкой противотанковой пушки, и тот расстреляет советский танк несколькими точными выстрелами…
До войны Лизюков публиковал свои стихи и прозу в журналах «Вокруг света», «Красные зори». Работал над пьесой «Сумбур молодости», черновик которой впоследствии пропал. Написал повесть о службе на бронепоезде. Рукопись отправил в Госиздат и вскоре получил предложение развернуть повесть в роман. Рассказ «Красноармеец Глянцев» о Гражданской войне был издан в 1927 году отдельной книжкой. Чувствовал себя русским человеком и мог подчеркнуть это. Сохранилась служебная карточка за тот же 1927 год, в которой в графе национальность он написал: «Великоросс». Когда войска отправлялись на Советско-Польскую войну, написал в стихах «Клятву красноармейца» и перевёл её на украинский язык. К языкам вообще был очень восприимчив. Знал немецкий, французский, английский, а также латышский. Свободно писал и разговаривал на русском и украинском.
В августе 1941 года состоялся первый выезд бригады московских артистов на фронт. Руководитель бригады Борис Филиппов делал беглые записи.
«17 августа 1941 года, С трудом находим одно из подразделений — тщательно замаскированный лагерь, над которым непрерывно кружатся вражеские самолёты.
…Танковой частью, в которой мы находимся, командует Герой Советского Союза полковник Лизюков. Часть дислоцирована на «бойком месте». Начался концерт. Русланова посвящает своё выступление Лизюкову.
Роман «Примкнуть штыки!» написан на основе реальных событий, происходивших в октябре 1941 года, когда судьба столицы висела на волоске, когда немецкие колонны уже беспрепятственно маршем двигались к Москве и когда на их пути встали курсанты подольских училищ. Волею автора романа вымышленные герои действуют рядом с реально существовавшими людьми, многие из которых погибли. Вымышленные и невымышленные герои дрались и умирали рядом, деля одну судьбу и долю. Их невозможно разлучить и теперь, по прошествии десятилетий…
Во время операции «Багратион» летом 1944 года наши войска наголову разгромили одну из крупнейших немецких группировок – группу армий «Центр». Для Восьмой гвардейской роты старшего лейтенанта Воронцова атака началась ранним утром 22 июня. Взводы пошли вперёд рядом с цепями штрафников, которых накануне подвели на усиление. Против них стояли части дивизии СС, которая на девяносто процентов была сформирована из власовцев и частей РОНА бригады группенфюрера СС Каминского. В смертельной схватке сошлись с одной стороны гвардейцы и штрафники, а с другой – головорезы, которым отступать было некуда, а сдаваться в плен не имело смысла… Заключительный роман цикла о военной судьбе подольского курсанта Александра Воронцова, его боевых друзей и врагов.
Новая книга от автора бестселлеров «Высота смертников», «В бой идут одни штрафники» и «Из штрафников в гвардейцы. Искупившие кровью». Продолжение боевого пути штрафной роты, отличившейся на Курской дуге и включенной в состав гвардейского батальона. Теперь они – рота прорыва, хотя от перемены названия суть не меняется, смертники остаются смертниками, и, как гласит горькая фронтовая мудрость, «штрафная рота бывшей не бывает». Их по-прежнему бросают на самые опасные участки фронта. Их вновь и вновь отправляют в самоубийственные разведки боем.
Летом 1942 года на Ржевско-Вяземском выступе немцам удалось построить глубоко эшелонированную оборону. Линия фронта практически стабилизировалась, и попытки бывшего курсанта Воронцова прорваться к своим смертельно опасны. А фронтовые стежки-дорожки вновь сводят его не только с друзьями настоящими и с теми, кто был таковым в прошлом, но и с, казалось бы, явными врагами — такими как майор вермахта Радовский, командир боевой группы «Черный туман»…
Когда израсходованы последние резервы, в бой бросают штрафную роту. И тогда начинается схватка, от которой земля гудит гудом, а ручьи текут кровью… В июле 1943 года на стыке 11-й гвардейской и 50-й армий в первый же день наступления на северном фасе Курской дуги в атаку пошла отдельная штрафная рота, в которой командовал взводом лейтенант Воронцов. Огнём, штыками и прикладами проломившись через передовые линии противника, штрафники дали возможность гвардейцам и танковым бригадам прорыва войти в брешь и развить успешное наступление на Орёл и Хотынец.
Фронтовая судьба заносит курсанта Воронцова и его боевых товарищей в леса близ Юхнова и Вязьмы, где отчаянно сражаются попавшие в «котёл» части 33-й армии. Туда же направлена абвером группа майора Радовского, принадлежащая к формированию «Бранденбург-800». Её задача – под видом советской разведки, посланной с «большой земли», войти в доверие к командующему окружённой армии и вывести штабную группу в расположение немцев для последующей организации коллаборационистских формирований по типу РОА…
Книга подготовлена по инициативе и при содействии Фонда ветеранов внешней разведки и состоит из интервью бывших сотрудников советской разведки, проживающих в Украине. Жизненный и профессиональный опыт этих, когда-то засекреченных людей, их рассказы о своей работе, о тех непростых, часто очень опасных ситуациях, в которых им приходилось бывать, добывая ценнейшую информацию для своей страны, интересны не только специалистам, но и широкому кругу читателей. Многие события и факты, приведенные в книге, публикуются впервые.Автор книги — украинский журналист Иван Бессмертный.
Во втором томе монографии «Гёте. Жизнь и творчество» известный западногерманский литературовед Карл Отто Конради прослеживает жизненный и творческий путь великого классика от событий Французской революции 1789–1794 гг. и до смерти писателя. Автор обстоятельно интерпретирует не только самые известные произведения Гёте, но и менее значительные, что позволяет ему глубже осветить художественную эволюцию крупнейшего немецкого поэта.
Книга М. Лапирова-Скобло об Эдисоне вышла в свет задолго до второй мировой войны. С тех пор она не переиздавалась. Ныне эта интересная, поучительная книга выходит в новом издании, переработанном под общей редакцией профессора Б.Г. Кузнецова.
«Гражданская оборона» — культурный феномен. Сплав философии и необузданной первобытности. Синоним нонконформизма и непрекращающихся духовных поисков. Борьба и самопожертвование. Эта книга о истоках появления «ГО», эволюции, людях и событиях, так или иначе связанных с группой. Биография «ГО», несущаяся «сквозь огни, сквозь леса... ...со скоростью мира».
От редакции журнала «Знамя»В свое время журнал «Знамя» впервые в России опубликовал «Воспоминания» Андрея Дмитриевича Сахарова (1990, №№ 10—12, 1991, №№ 1—5). Сейчас мы вновь обращаемся к его наследию.Роман-документ — такой необычный жанр сложился после расшифровки Е.Г. Боннэр дневниковых тетрадей А.Д. Сахарова, охватывающих период с 1977 по 1989 годы. Записи эти потребовали уточнений, дополнений и комментариев, осуществленных Еленой Георгиевной. Мы печатаем журнальный вариант вводной главы к Дневникам.***РЖ: Раздел книги, обозначенный в издании заголовком «До дневников», отдельно публиковался в «Знамени», но в тексте есть некоторые отличия.
Книга рассказывает об ученом, поэте и борце за освобождение Италии Томмазо Кампанелле. Выступая против схоластики, он еще в юности привлек к себе внимание инквизиторов. У него выкрадывают рукописи, несколько раз его арестовывают, подолгу держат в темницах. Побег из тюрьмы заканчивается неудачей.Выйдя на свободу, Кампанелла готовит в Калабрии восстание против испанцев. Он мечтает провозгласить республику, где не будет частной собственности, и все люди заживут общиной. Изменники выдают его планы властям. И снова тюрьма. Искалеченный пыткой Томмазо, тайком от надзирателей, пишет "Город Солнца".
Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.
Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.
Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.
Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.