Москва 2077. Медиум - [23]

– А за такие слова, – сказала она ему, – еще получишь!

– Анфиса! – повторил я. – Я дальше не пойду, пока ты не ответишь. Долго еще идти?

Девчонка повернулась, сняла капюшон с головы и посветила мне в лицо фонариком.

– Ну-ка сядьте! – скомандовала она Чебурашке и толстому, у которых руки были связаны за спиной.

Когда они с кряхтеньем и стонами опустились на землю, Анфиса подошла ко мне.

– Не хочешь идти? Хочешь остаться здесь или вернуться? Ладно. Не иди. Оставайся… А говорил, что не вернешься в Москву без меня!

– Так я же не знал…

– Не знал, что будет трудно? Бедный мальчик! Ай-ай-ай… Он так хотел быть героем. А оказывается, иногда героям бывает трудно. И что же теперь делать? Как бедного героя успокоить?

– Да брось ты этого придурка! – внезапно сказал толстяк. – Давай лучше договоримся. Я и ты. Ты хочешь знать, где полковник? Я расскажу тебе. Хочешь знать, зачем мы тебя искали? Тоже расскажу. И назад в Москву помогу вернуться, чтобы наши пацаны тебя по дороге не тронули.

– Да? Интересно, – переключилась на него Анфиса. – А что взамен попросишь?

– Взамен… – начал формулировать толстяк, – взамен я попрошу вот что…

– Анфиса, ты что, с ума сошла! – перебил я и шагнул к толстому. – Встань! – приказал я ему.

Он ухмыльнулся.

– Встань! – повторил я.

– А в чем дело, Ваня? – спросил толстяк, явно издеваясь надо мной.

– Ни в чем! – выдохнул я, ударив его боковым правым в висок.

Толстяк хрюкнул, покачнулся, но не упал.

– Живой? – спросил я его, встряхнув отбитой рукой. – Вставай и пошел. А тебя, Анфиса, я приведу в Москву, не бойся. Но я хочу знать, куда мы идем и сколько нам осталось. И не заблудилась ли ты. И почему эти уроды следили за тобой. И что это за человек, которого ты ищешь? В чем вы все замешаны?

Анфиса молчала с полминуты, все то время, что громадный Тэг мучительно старался подняться на ноги, упираясь спиной в ствол тоненькой ольхи, которая под его тяжестью гнулась и грозила сломаться.

– Хорошо, Кошкин, – сказала она наконец, назвав меня почему-то по фамилии, – нам осталось идти часа полтора-два. Потерпи, пожалуйста. В лесу будет избушка, в которой мы отдохнем. Там эти двое расскажут, как найти того, кого я ищу, а дальше – как повезет.

– Кого ты хочешь найти? Полковника? Каких, интересно, войск? Или, может быть, полиции? Или ГАИ? Хотя про ГАИ ты, наверное, и не слышала никогда… И почему мы не можем у них всё узнать прямо сейчас? Зачем их тащить с собой?

– А этого я тебе не скажу, – ответила она, оглянувшись на Хэша и Тэга. – Сам догадайся, если не дурак.

«Как я могу о чем-нибудь догадаться, если я даже не знаю, кто такая ты? Откуда взялась? Что такого шепчешь бойцам на ухо, отчего они бледнеют, как мертвецы?» – думал я, углубляясь в лес, как мне казалось, бесповоротно.

14

Как Анфиса ориентировалась в ночном лесу, для меня было загадкой. Мы почти не останавливались. Она не бегала туда-сюда, не принюхивалась к следам, не исследовала стволы деревьев, в общем, не делала ничего из того, что полагается делать следопытам. Наверное, решил я, она просто хорошо изучила эту дорогу. Может, оставила какие-то метки, заметные ей одной.

Короче, часа через два, как девчонка и обещала, мы подошли к избушке. Это было старое, допереворотное сооружение с сенями и даже небольшим покосившимся крыльцом. Мой фонарик сел, а свой Анфиса выключила, как только мы оказались у порога. Войдя в темноте в скрипнувшую дверь, она порылась где-то внутри и вскоре зажгла свечи, после чего дала мне знак: «Заводи!»

Хэш и Тэг, оказавшись в сенях, рухнули как подкошенные. «Воды!» – попросил Хэш. Челюсть у него распухла до невероятных размеров. Не видно было глаза, а снизу появился как бы зоб, нависавший над воротником и прикрывавший шею. «Наверное, останется уродом», – подумал я. Непохоже было, чтобы где-нибудь в избушке прятался врач, который мечтал вправить ему сломанные кости.

– Воды! – процедил он еще раз в щелочку губ. Открывать рот, как это делают здоровые люди, не гоняющиеся в гостиницах за рюкзачниками, он не мог.

– Обойдешься! – сказала Анфиса. – До утра не умрешь.

– Анфиса! – раздался голос Тэга. – Мое предложение еще в силе. Я покажу тебе, где полковник, а потом проведу через лес к Тихой. Подумай. Сама ты не выберешься.

– А это мы еще посмотрим. Свяжи их хорошенько, – сказала она мне. – И пойдем поспим пару часиков.

Я снова перемотал веревкой щиколотки дерганым бойцам и на всякий случай связал их между собой. Тэг шипел от бешенства, и мне было страшно делать то, что я делал. Но назад дороги не было, поэтому я затянул узлы потуже и легонько пнул толстяка под ребра.

– Не шипи! – посоветовал я ему.

В избе была одна комната с печкой посередине. Окна были заколочены досками снаружи. Пахло мышами и древесной гнилью. На печке стояла горящая свеча. Еще одна горела на полочке на бревенчатой стене. Громадные тени дрожали, расходились и перекрещивались на стенах и потолке. Анфиса казалась по сравнению с этими тенями маленькой и хрупкой. И очень уставшей.

Она достала из какой-то тряпочки несколько кусков соленого сыра и сухари из пресного хлеба.

– Вон там вода, – показала она на оцинкованное ведро в углу, накрытое листом фанеры. – Кружка одна. Пей ты, потом я. Можно было бы сделать чай, но нежелательно разводить огонь. Нас могут искать.