Московское воскресенье - [91]
Из темноты вдруг вынырнул самолет, спикировал на прожекторную установку и погасил ее. Потом бомбы упали на зенитную батарею, обстреливавшую самолет Нечаевой. Тогда немцы перенесли огонь на машину смельчака, стараясь сбить ее, и этим воспользовалась Нечаева: она успела уйти в спасительную темноту.
Доложив обстановку, штурман Румянцева спросила:
— Кто вылетел следом за нами?
Маршанцева ответила, что не выпускала больше ни одного самолета.
— Но это был легкий бомбардировщик! Он нас и выручил!
Маршанцева позвонила в штаб гончаровского полка. Дежурный ответил, что с переправы только что вернулся самолет лейтенанта Коробкова. Коробков доложил, что удачно подавил несколько огневых точек и прожекторную установку противника. О самолете, который он, по словам Маршанцевой, выручил, лейтенант ничего не говорил, но это и естественно: в полку майора Гончарова взаимовыручка на первом месте, а хвастаться у них не любят.
Маршанцева положила трубку и с досадой сказала:
— А вот сам-то и есть первостатейный хвастун! — Помолчав немного, добавила: — А вам, девушки, этого Коробкова следовало бы разыскать и поблагодарить. Если бы не он, кто знает, что с вами могло бы случиться!
О благодарности командир могла бы и не напоминать. Катя и Даша уже успели подумать об этом.
Утром они отправились разыскивать своего спасителя.
Полк гончаровцев стоял у самого Терека. Там слышался веселый мужской гогот, удары по воде крепкими ладонями, будто прачки дубасили по белью деревянными валками: летчики купались. Выше по течению расположились девушки: кто стирал подворотнички, носовые платки, кто, взвизгивая, окунался в холодную горную воду.
Даша и Катя решили подождать, когда гончаровцы вылезут из воды и пойдут на аэродром — по дороге удобнее, словно бы невзначай, подойти к ним. А пока что недурно было последовать хорошему примеру и тоже искупаться.
Даша сбросила форму, поправила купальник и запрыгала с камня на камень, выбирая местечко поглубже. Катя еще сидела на берегу, а Даша уже окунулась и поплыла.
У Кати от страха округлились глаза. Дашу несло в бурном потоке, вертело, накрывало с головой, выбрасывало, и она не могла справиться с течением.
Вот Дашу уже пронесло мимо девушек, купавшихся возле самого берега, перевернуло под острозубой скалой, вот уже виден только голубой купальник да доносится еле слышный крик:
— Помогите!
Катя побежала по берегу туда, где весело гоготали гончаровцы. Дашу несло прямо к ним.
Дашин крик всполошил весь берег. Девушки бежали по камням, крича: «Спасите! Спасите!»
Несколько парней бросились в воду, образовав цепочку. Ближние к берегу держались за камни и удерживали спасателей, а те барахтались в бешеной воде, выжидая, когда Дашу швырнет к ним.
Сильные руки подхватили «утопленницу» и вынесли на берег.
Посиневшие от холодной воды парни торопливо отступили за кусты. Только Дашин спаситель, длинноногий, улыбающийся, стоял перед ней, глядя на перепуганную девушку.
— Спасибо, что выручили! — Даша протянула руку.
Спаситель ухватился за эту руку обеими своими и никак не мог отпустить, будто теперь тонул сам. Но и Даша не торопилась отнять ее. Только опустила глаза, торопливо назвалась:
— Даша Нечаева.
Парень словно проснулся, смущенно представился:
— Лейтенант Коробков. Иван. Ваня.
— Так это вы нас ночью выручили? Спасибо, товарищ Коробков, спасибо!
— Значит, это вас над переправой ловили?
В это мгновение и прибежала Катя. Даша обрадованно крикнула:
— Смотри, кто нас выручил! Лейтенант Коробков!
Тут она заметила, что Коробков все еще держит ее руку, и осторожно высвободила ее. Мало ли что подумают девушки, приближавшиеся целой толпой! Сама она могла бы простоять со своим спасителем хоть до вечера — у нее были наготове тысячи вопросов к нему, — но в полку было жесткое негласное правило: с «братцами» разговаривать поменьше! И она торопливо сказала:
— До свидания, товарищ Коробков!
— До очень скорого! — почти шепотом произнес Коробков и так посмотрел на спасенную, что Даша даже рассердилась на подруг: «Ну что они сбежались? Ведь не утонула же я! Не дали даже поговорить с хорошим человеком!»
Уходя, она несколько раз оглянулась туда, где стоял у шумной реки длинноногий лейтенант Коробков.
Глава четырнадцатая
Светало, и Катя готовилась лететь в последний раз. Маршрут лежал на Терек.
Неожиданно Маршанцева приказала:
— Румянцева, полетите с Зиминой — ее пора приучать к боевой работе.
— Я с ней несколько раз летала, — сказала Катя, — она держится хорошо.
В душе Катя насторожилась, не обрадовалась такому поручению. Полеты на Терек были опасны, да и утро наступало туманное. Но Даша уже давно обучала эту Зимину, и теперь отказать было неловко.
Бывший техник Зимина быстро усвоила теорию, несколько часов уже налетала, правда в разведывательных полетах, в поисках новых посадочных площадок. Теперь надо было приучать ее к боевой работе.
— Ну, зови свою ученицу, — сказала Катя Нечаевой.
— Вот спасибо! — обрадовалась Даша. — Надо готовить смену, скоро начнутся такие бои, что только держись! Многие могут выйти из строя.
Катя погрозила ей пальцем. Она не позволяла даже намекать на возможность беды: не умирать они прибыли на фронт, а побеждать.
Творчество известного еврейского советского писателя Михаила Лева связано с событиями Великой Отечественной войны, борьбой с фашизмом. В романе «Длинные тени» рассказывается о героизме обреченных узников лагеря смерти Собибор, о послевоенной судьбе тех, кто остался в живых, об их усилиях по розыску нацистских палачей.
Михаил Андреевич Лев (род. в 1915 г.) известный советский еврейский прозаик, участник Великой Отечественной войны. Писатель пережил ужасы немецко-фашистского лагеря, воевал в партизанском отряде, был разведчиком, начальником штаба партизанского полка. Отечественная война — основная тема его творчества. В настоящее издание вошли две повести: «Если бы не друзья мои...» (1961) на военную тему и «Юность Жака Альбро» (1965), рассказывающая о судьбе циркового артиста, которого поиски правды и справедливости приводят в революцию.
В книге начальника Генерального штаба болгарской Народной армии повествуется о партизанском движении в Болгарии в годы второй мировой войны. Образы партизан и подпольщиков восхищают своей преданностью народу и ненавистью к монархо-фашистам. На фоне описываемых событий автор показывает, как росла и ширилась народная борьба под влиянием побед Советской Армии над гитлеровскими полчищами.
Ким Федорович Панферов родился в 1923 году в г. Вольске, Саратовской области. В войну учился в военной школе авиамехаников. В 1948 году окончил Московский государственный институт международных отношений. Учился в Литературном институте имени А. М. Горького, откуда с четвертого курса по направлению ЦК ВЛКСМ уехал в Тувинскую автономную республику, где три года работал в газетах. Затем был сотрудником журнала «Советский моряк», редактором многотиражной газеты «Инженер транспорта», сотрудником газеты «Водный транспорт». Офицер запаса.
В книгу включены документальные повести журналиста Г. Фролова о Герое Советского Союза Юрии Двужильном и героине битвы под Москвой в 1941 году Вере Волошиной. В результате многолетних поисков Георгию Фролову удалось воскресить светлые образы этих замечательных советских патриотов, отдавших жизнь за Родину.
Герои повестей и рассказов, вошедших в этот сборник, наши современники — солдаты и офицеры Советской Армии. Автор показывает романтику военной службы, ее трудности, войсковую дружбу в товарищество, Со страниц сборника встают образы воинов, всегда готовых на подвиг во имя Родины.