Московские тени - [19]

Шрифт
Интервал

Покачав дочку еще немного, Маркин ссаживает ее на коврик, к игрушкам. Поднялся.

– Что, пойдешь работать? – спрашивает жена.

– Не знаю…

На спинке кресла лежит программа телепередач. Маркин взял ее, стал изучать.

– Совсем смотреть нечего, – говорит жена. – Единственное – по «ТВ-Центру» ночью «Горькая луна», Поланского фильм. Ты не видел?

– У-у, – Маркин отрицательно мотнул головой.

– Я слышала, хороший фильм. Надо обязательно посмотреть.

– Уснем.

– Можно днем поспать. Дарью уложу в два часа и сами приляжем на пару часов. Давай?

Маркин снова почувствовал подкатывающую волну раздражения; сказал резко:

– Я днем спать не могу! Ты же знаешь, кажется…

Кладет программу обратно и направляется на кухню.

– Алеша, а поцеловать? – напоминает жена.

Маркин целует ее в подставленные губы. Елена закатывает глаза – дескать, ей очень приятно.

* * *

Появляется заспанный, но возбужденный Саша.

– Сколько времени? – Бросился к холодильнику, глянул на часы. – Бли-ин, у меня же стрелка в двенадцать!

Быстро одевается.

– А позавтракать?

– Не хочу.

– Опять весь день на пустой желудок? – беспокоится Елена. – Хоть молока с батоном…

– Да я опаздываю!

Она ищет помощи у Маркина:

– Леш, скажи ты ему…

– Нужно перекусить, – говорит Маркин, – это займет-то десять минут. Гастрит наживешь.

– Меня ждут, ехать далеко! – Саша зашнуровывает свои мощные ботинки, открывает дверь. – Я пошел. – Выскакивает в подъезд.

– В три часа чтоб пришел пообедать! – кричит ему вслед Елена. – Слышишь?

– Ла-адно!

Она захлопывает дверь. Как раз и Дарья пришлепала на четвереньках в прихожую.

– Опоздала, – мать берет ее на руки, – убежал братик.

– А-я-я, – словно бы расстраивается ребенок; Маркин и Елена не могут удержаться – смеются.

– Кстати, полы бы помыть, – затем говорит жена. – Дашка везде ползает, а грязь такая…

Маркин усмехается:

– Саша придет – пусть помоет.

– Надо заставить.

– М-да…

* * *

Хоть Маркин и утверждает, что не может спать днем, но состояние у него дремотное. Только улегся на диванчик, взялся за книгу – моментом глаза стали слипаться, тело размякло. И чай не помог. Кофе еще, что ли, выпить?.. Ставит чайник. В ожидании, пока тот закипит, идет в комнату.

– Что на обед приготовить? – спрашивает жену.

– Там фарш под морозилкой. Котлет можно с пюре. Нормально?

– Давай.

Жена отрывается от разбора детской одежонки.

– Я сделаю, Леш. Садись поработай.

– Не получается… Я лучше… Ты и так всю неделю варишь.

Готовить Маркину нравится. Привычка. В армии был поваром – года полтора без отрыва у плиты проторчал. Теперь как-то не по себе, если долго этим не занимается, точно не хватает важной составляющей жизни…

Елена особенно не упорствует – с понедельника по пятницу ей вот как хватает готовить всякие блюда, фантазировать, чтоб не одно и то же. Хоть в выходные можно расслабиться.

Маркин достает из холодильника фарш. Пока размораживается, чистит картошку.

Включен магнитофон, играет кассета с песнями группы, где Маркин был лидером. Еще минусинских времен. Кассета заезженная, постороннему человеку слов не разобрать, но Маркин, конечно, знает все наизусть. Частенько включает для поднятия духа, но вместо этого почти всегда возникает ощущение пустоты сегодняшнего.

Хе-хе, надеялся вот, приехав сюда, что здесь-то, в Москве, и займется музыкой всерьез. О писательстве тогда думал даже меньше, чем о музыке… Ну, с писательством худо-бедно, но двигается, а для группы люди нужны, соратники, аппаратура, инструменты, база. Силы нужны, энергия… Иногда, бывает, за бутылкой поговорят с Дэном, что надо группу сколотить (Дэн даже на барабанах мала-мала может), помечтают, а дальше ничего. И как-то особого желания нет, того, какое в двадцать лет было, жгло аж. И Маркин готов признать: его время для рок-н-ролла прошло, назад не вернуться, запал уже не тот.

Вот сидит, чистя картошку, слушает, как рычит на кассете, колотит по струнам, и не верится, что это действительно он. И тексты песен словно бы не его. Теперь такие не пишутся… да и вообще никакие особо не пишутся.

* * *

Поделил фарш на шесть равных кусочков (чтоб Елене, Саше и себе по две котлеты получилось) и принялся жарить. Жена, вроде, занялась стиркой.

Немного постирав, заходит на кухню.

– Кстати, Алеш, сегодня же должны тараканов прийти травить! – объявляет.

Маркин кивнул:

– Я знаю.

– Надо тогда посуду убирать, вещи.

– Угу, надо…

Котлеты шипят на сковороде, начинают аппетитно пахнуть.

– Аромат какой! – улыбается Елена. – Сразу есть захотелось.

– Приготовится – поедим.

– Что ты такой? – Она обняла мужа. – Случилось что-то?

– Да нет…

– На концерт хочешь пойти?

Уж если Елена начала выяснять, отчего ее Алеша не в настроении, то, пока не узнает причину, не успокоится.

– Н-ну, состояние просто какое-то, – объясняет Маркин, – давление низкое, наверное…

– Выпей кофе, любимый. Заварить?

– Я уже выпил. Спасибо.

Жена смотрит на Маркина заботливым взглядом; Маркина на это тянет сказать ей что– нибудь обидное, грубое. Он неприятен себе за то, что на него смотрят как на больного… Пересиливает себя, старается успокоиться. Целует Елену.

– Ты меня любишь? – ласкаясь, спрашивает она.

– Люблю… – Маркин начинает переворачивать котлеты.


Еще от автора Роман Валерьевич Сенчин
Елтышевы

«Елтышевы» – семейный эпос Романа Сенчина. Страшный и абсолютно реальный мир, в который попадает семья Елтышевых, – это мир современной российской деревни. Нет, не той деревни, куда принято ездить на уик-энд из больших мегаполисов – пожарить шашлыки и попеть под караоке. А самой настоящей деревни, древней, как сама Россия: без дорог, без лекарств, без удобств и средств к существованию. Деревни, где лишний рот страшнее болезни и за вязанку дров зимой можно поплатиться жизнью. Люди очень быстро теряют человеческий облик, когда сталкиваются с необходимостью выживать.


Дождь в Париже

Роман Сенчин – прозаик, автор романов «Елтышевы», «Зона затопления», сборников короткой прозы и публицистики. Лауреат премий «Большая книга», «Ясная Поляна», финалист «Русского Букера» и «Национального бестселлера». Главный герой нового романа «Дождь в Париже» Андрей Топкин, оказавшись в Париже, городе, который, как ему кажется, может вырвать его из полосы неудач и личных потрясений, почти не выходит из отеля и предается рефлексии, прокручивая в памяти свою жизнь. Юность в девяностые, первая любовь и вообще – всё впервые – в столице Тувы, Кызыле.


Русская зима

В новой книге Романа Сенчина две повести – «У моря» и «Русская зима». Обе почти неприкрыто автобиографичны. Герой Сенчина – всегда человек рефлексии, человек-самоанализ, будь он мужчиной или женщиной (в центре повести «Русская зима» – девушка, популярный драматург). Как добиться покоя, счастья и «правильности», живя в дисбалансе между мучительным бытом и сомневающейся душой? Проза Сенчина продолжает традицию русской классики: думать, вспоминать, беспокоиться и любить. «Повести объединяет попытка героев изменить свою жизнь, убежать от прошлого.


Моя первая любовь

Серия «Перемены к лучшему» — это сборники реальных позитивных историй из жизни современных писателей. Забыть свою первую любовь невозможно. Была ли она счастливой или несчастной, разделенной или обреченной на непонимание, это чувство навсегда останется в сердце каждого человека, так или иначе повлияв на всю его дальнейшую жизнь. Рассказы из этого сборника совершенно разные — романтичные, грустные, смешные, откровенные… они не оставят равнодушным никого.


Срыв

Роман Сенчин – прозаик, автор романов «Елтышевы», «Зона затопления», «Информация», многих сборников короткой прозы. Лауреат премий «Большая книга», «Ясная Поляна», финалист премий «Русский Букер», «Национальный бестселлер». Слом, сбой в «системе жизни» случается в каждой истории, вошедшей в новую книгу Романа Сенчина. Остросоциальный роман «Елтышевы» о распаде семьи признан одним из самых важных высказываний в прозе последнего десятилетия. В повестях и рассказах цикла «Срыв» жизнь героев делится на до и после, реальность предлагает пройти испытания, которые обнажат темные стороны человеческой души и заставят взглянуть по-другому на мир и на себя.


Зона затопления

У Романа Сенчина репутация автора, который мастерски ставит острые социальные вопросы и обладает своим ярко выраженным стилем. Лауреат и финалист премий «Большая книга», «Русский Букер», «Национальный бестселлер», «Ясная Поляна».В новом романе «Зона затопления» жителей старинных сибирских деревень в спешном порядке переселяют в город – на этом месте будет Богучанская ГЭС. Автор не боится параллели с «Прощанием с Матерой», посвящение Валентину Распутину открывает роман. Люди «зоны» – среди них и потомственные крестьяне, и высланные в сталинские времена, обретшие здесь малую родину, – не верят, протестуют, смиряются, бунтуют.


Рекомендуем почитать
Слоны могут играть в футбол

Может ли обычная командировка в провинциальный город перевернуть жизнь человека из мегаполиса? Именно так произошло с героем повести Михаила Сегала Дмитрием, который уже давно живет в Москве, работает на руководящей должности в международной компании и тщательно оберегает личные границы. Но за внешне благополучной и предсказуемой жизнью сквозит холодок кафкианского абсурда, от которого Дмитрий пытается защититься повседневными ритуалами и образом солидного человека. Неожиданное знакомство с молодой девушкой, дочерью бывшего однокурсника вовлекает его в опасное пространство чувств, к которым он не был готов.


Плановый апокалипсис

В небольшом городке на севере России цепочка из незначительных, вроде бы, событий приводит к планетарной катастрофе. От авторов бестселлера "Красный бубен".


Похвала сладострастию

Какова природа удовольствия? Стоит ли поддаваться страсти? Грешно ли наслаждаться пороком, и что есть добро, если все захватывающие и увлекательные вещи проходят по разряду зла? В исповеди «О моем падении» (1939) Марсель Жуандо размышлял о любви, которую общество считает предосудительной. Тогда он называл себя «грешником», но вскоре его взгляд на то, что приносит наслаждение, изменился. «Для меня зачастую нет разницы между людьми и деревьями. Нежнее, чем к фруктам, свисающим с ветвей, я отношусь лишь к тем, что раскачиваются над моим Желанием».


Брошенная лодка

«Песчаный берег за Торресалинасом с многочисленными лодками, вытащенными на сушу, служил местом сборища для всего хуторского люда. Растянувшиеся на животе ребятишки играли в карты под тенью судов. Старики покуривали глиняные трубки привезенные из Алжира, и разговаривали о рыбной ловле или о чудных путешествиях, предпринимавшихся в прежние времена в Гибралтар или на берег Африки прежде, чем дьяволу взбрело в голову изобрести то, что называется табачною таможнею…


Я уйду с рассветом

Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.


И бывшие с ним

Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.