Московия. Легенды и мифы. Новый взгляд на историю государства - [160]

От этого места тиран отправился к тюрьмам, где содержались пленные поляки. Когда он был не в дальнем расстоянии от темницы, с ним встретился один купец и при виде тирана повернул вспять. Тиран велит преследовать несчастного и захваченного разрубить на части. При дальнейшем продвижении, у самых башен, навстречу попался сторож темницы, который равным образом, заметив тирана, побежал назад. Тиран также велел схватить его, спрашивая о причине бегства. Тот ответил, что сделал это от страха. Тиран сказал: «Постараюсь, чтобы ты больше не страшился» и велит рассечь его у себя на глазах. Как только добрались до темниц, где были пленные поляки, тиран велит сторожу скорее отпереть темницу. Тот дрожащими руками едва может отпереть от страху. Тиран снова кричит: «Открывай, открывай!» Когда двери были отворены, приходят бояре, которые сторожили заключенных. Тиран говорит боярам: «Сюда, сюда выводите заключенных!» Те хватают, кто им только попался без разбора, и выводят Павла Быковского. Тиран немедленно вонзил копье в его грудь. Тот несчастный с усиленной борьбой пытался вырвать своими руками вогнанное копье из руки тирана. Тиран зовет на помощь сына, который другим копьем, которое держал, пробил грудь Быковского; тот, упав на землю, умирает.

Затем выводят другого, Альберта Богуцкого. И его также тиран пронзает копьем. На третьем месте выводят чеха Безу, и его также он проколол копьем. После убийства этих трех лиц он восклицает: «Гойда, гойда!», и стоящие вокруг телохранители повторяют то же восклицание. Когда телохранители были впущены в темницу, тиран велит рассекать всех пленных, которые оставались, и порезано было 55 человек. Пока упомянутые телохранители были заняты этим избиением, тиран отправляется к другой башне и там вначале собственноручно пронзает троих: первым — знатного мужа Ракузу, вторым — его зятя Якова Мольского, а третьим — одного незнатного. Телохранители рассекли остальных, число которых было также 55, с их женами и детьми, ибо тиран не пощадил даже младенцев, едва три дня тому назад появившихся на свет.

Приехал он к третьей башне и из нее равным образом убивает всех пленников, числом 55.

По свершении подобной жестокости тиран возвращается в Кремль и там проводит в веселии весь день до вечера, приказывая играть на трубах и бубнах. При закате солнца, с первыми огнями, он отправляет крестьян, велит им наложить тела убитых на телеги, отвезти их на кладбище, где происходит погребение иностранцев, и предать земле. Одна женщина, спрятавшись среди трупов, осталась живою. Она просила упомянутых крестьян позволить ей свободно уйти оттуда, но просьбы ее были напрасны, и ее также бросают среди тел убитых и хоронят заживо.

Остались еще два польских пленника: один служитель капитана Чичирского, по имени Андрей Мочаржевский, другой раб господина Стабровского. Как только тиран узнал, что они живы, на следующий день велел их казнить смертию.

Тиранство над боярами

В праздник св. апостола Иакова тиран посылает телохранителей на площадь города Москвы. Они получили приказ вбить в землю приблизительно двадцать очень больших кольев; к этим кольям они привязывали поперек бревна, края которых соприкасаются с обеих сторон с соседним колом. Население города, устрашенное таким небывалым делом, начало прятаться. Сзади кольев палачи разводят огонь и над ним помещают висячий котел или рукомойник, наполненный водой, и она кипит там несколько часов. Напротив рукомойника они ставят также кувшин с холодной водой. После этих приготовлений на площадь города является со своими придворными и телохранителями тиран в вооружении, облеченный в кольчугу, со шлемом на голове, с луком, колчаном и секирой. И телохранители его имели одинаковое вооружение. За ними следовали 1500 конных стрельцов верхами, и все стали кругом в обхват. А сам тиран стал в их сборище в той части, где висел котел с водою. Вслед за тем приводят связанными 300 знатных московских мужей, происходивших из старинных семейств; большинство их — о жалкое зрелище! — было так ослаблено и заморено, что они едва могли дышать; у одних можно было видеть сломанные при пытке ноги, у других руки. Всех этих лиц ставят пред тираном. Он, видя, что народ оробел и отворачивается от подобной жестокости, разъезжал верхом, увещевая народ не бояться. Тиран велит народу подойти посмотреть поближе, говоря, что, правда, в душе у него было намерение погубить всех жителей города, но он сложил уже с них свой гнев. Услышав это, народ подходит ближе, а другие влезают на крыши домов. Тиран снова возвращается к черни и, стоя в середине ее, спрашивает, правильно ли он делает, что хочет карать своих изменников. Народ восклицает громким голосом: «Живи, преблагой царь. Ты хорошо делаешь, что наказываешь изменников по делам их». Тиран, вернувшись, остановился на своем месте. Он велит вывести на средину 184 человека и говорит своим боярам, которые стояли в некотором отдалении от упомянутой толпы телохранителей: «Вот, возьмите, дарю их вам, принимайте, уводите с собою; не имею никакого суда над ними», и они были отпущены из упомянутой толпы стоявших кругом к свите бояр.