Московия - [125]

Карл, Божией милостью избранный император христианского мира и римский, присно Август, а также католический король Германии, Испании и всех королевств, относящихся к нашим Кастильской и Арагонской коронам, а также Балеарских островов, Канарских островов и Индий, Антиподов Нового Света, суши в Море-Океане, Проливов Антарктического Полюса и многих других островов как крайнего Востока, так и Запада, и прочая; эрцгерцог Австрии, герцог Бургундии, Брабанта, Лимбурга, Люксембурга, Гельдерна и прочая; граф Фландрии, Артуа и Бургундии, пфальцграф Хеннегау, Голландии, Зеландии, Намюра, Руссильона, Серданьи, Цютфена, маркграф Ористании и Готциании, государь Каталонии и многих других королевств и владений в Европе, а также в Азии и Африке господин и прочая.

Настоящим утверждаем и возвещаем, что хотя блюсти мир и согласие со всеми королями и государями было нашим всегдашним намерением, однако паче всего надлежит стремиться к этому с теми государями, какие состояли в искренней дружбе и братском союзе с нашими предками и предшественниками. Итак, поскольку некогда между Светлейшим господином цесарем Максимилианом, Высокочтимейшим дедом и господином нашим, с одной стороны, и Светлейшим и могущественнейшим государем господином Василием, великим князем Руссии, Владимира, Москвы, Новгорода, Пскова, Смоленска, Твери, Югрии, Пермии, Вятки, Булгарии, Новгорода Нижнего, Чернигова, Рязани, Волока, Вязьмы, Белой Ржевы, Ярославля, Белозерска, Удории, Обдории, Кондинии и прочая, братом и другом нашим дражайшим, с другой стороны, были заключены некоторые союзы, соглашения и договоренности, которые мы и сей великий князь ради взаимного блага и блага всего христианского мира твердо желаем укрепить и упрочить новыми узами и договоренностями, а также, если удастся, расширить либо облечь в лучшую и более надежную форму, то мы по зрелом размышлении и в твердой уверенности постановили, утвердили, отправили, нарядили, а в силу настоящего письма утверждаем, отправляем и наряжаем нашим представителем и нижеперечисленных наших поручений исполнителем и главным и чрезвычайным послом [такого-то] советника и посланника^{377} нашего, с тем, чтобы он, как сможет и сумеет, от нашего имени, по мере своего разумения и как окажется возможным, укрепил, подтвердил, а если удастся, расширил, распространил, объявил и скрепил даже вящими узами, если это покажется нужным, все и каждый союзы, соглашения и договоренности, которые названный господин цесарь дед наш заключил, совершил и имел с упомянутым великим князем Руссии, и заключил бы новые договоренности и соглашения, коль скоро они взаимно на них согласятся, заявил бы об обязательстве нас и наших королевств и владений соблюдать эти союзы и делал бы, действовал, обсуждал и заключал все прочее согласно названным пунктам или любому из названных пунктов в отдельности, как могли бы делать, действовать, обсуждать и заключать мы сами, если бы присутствовали, хотя бы и случилось такое, что потребовало бы полномочий, более чрезвычайных, чем данные сим письмом.

Обещаем словом и нашей цесарской честью, что все, и что бы это ни было, обсужденное, заключенное и обещанное названным посланником нашим согласно перечисленным пунктам, будет для нас желанным, действительным и нерасторжимым навечно, и мы никогда, никоим образом и ни под каким вымышленным предлогом не пойдем против них.

Свидетельством тому — это наше письмо, подписанное нашей рукой и скрепленное приложением нашей печати.

В Толедо, 12 августа 1525 года, в лето правления нашего римского 7-е, а прочих всех — 10-е.

Карл.

Замечания барона Герберштейна о полученных им от эрцгерцога Фердинанда инструкциях

Светлейший государь, господин всемилостивейший!

Ваша светлость в своем письме, переданном мне через высокого господина графа Леонарда Нугарола, посла Цесарского величества, повелели мне, чтобы я изучил инструкцию, в силу которой я от имени Вашей светлости вместе с названным цесарским послом должен вести переговоры со Светлейшими королями Венгрии и Польши и государем Руссии, и, если что-либо в ней покажется мне неясным либо заслуживающим исправления, дал бы знать Вашей светлости. Хотя я и проезжал через Вену, но тогда я еще не обнаружил ничего неясного, и только, когда я позже перечитал инструкцию несколько раз, обнаружил и счел необходимым кое-что довести до сведения Вашей светлости.

Во-первых, в главе, начинающейся словами: «Впрочем, названные послы, если дозволенным образом и так далее», нам предоставляется право заключать мир и так далее, но в конце инструкции содержится предостережение, чтобы мы не обещали ничего определенного. Однако не столько в части, касающейся скрепления мира с Польшей и Московией, как выше, сколько в этой части о взаимном оборонительном и наступательном согласии необходимы более подробные полномочия. Если король польский и московит смогут договориться об условиях, надо ли нам вести дело до окончательного заключения или следует предпринять что-либо иное.

Далее, есть глава, начинающаяся словами: «Но названные послы на такие речи и так далее», где рассмотрен единственный вариант: убедить польского короля, чтобы он принял эти условия, предложенные послами московита и так далее. Но если король их не примет и не предложит других, которые, по нашему разумению, могли бы быть приняты московитом, то столь далекое путешествие наше оказалось бы безрезультатным. Не будет ли нам позволено вести переговоры о продолжении перемирия, но это в крайнем случае, если все прочие средства добиться прочного и длительного мира будут отвергнуты.