Москит - [32]
— Не надо за меня переживать, Суджи, — мягко сказал Тео. — Жизнь проще, чем тебе кажется. Ты помнишь, что мне надо слетать в Англию, на презентацию фильма?
Суджи кивнул.
— Не забывай и о том, что я вернусь как можно скорее.
— Здесь все будет хорошо, сэр. Не волнуйтесь. Я позабочусь, — с нажимом добавил Суджи.
«О лучшем друге и мечтать нельзя, — с улыбкой думал Тео. — Ничего не надо говорить вслух — он сам все знает».
— Прогуляюсь, пожалуй, по берегу. Сна ни в одном глазу. И кстати, мы замечательно съездили. Рохан просто влюбился в Нулани. И в ее картины!
— Осторожно, сэр, — привычно повторил Суджи, но очень тихо, едва слышно, будто из страха рассеять очарование момента.
Двадцать восемь лет. Тео шагал по песку, прислушиваясь к перекличке горластых чаек. Безумие этой страны, тот ад, что устроили здесь люди, — все ничто в сравнении с радостью, какая пропитывала его. «Последняя любовь, — прошептал Тео. — Ты — моя последняя любовь, Нулани. Вот я и решился взглянуть правде в глаза. Я люблю тебя, Нулани. Вопреки здравому смыслу, вопреки всем правилам жизни, я люблю тебя». Он вспомнил ее руки, ее пальцы, с такой фантастической точностью отражавшие мир. Откуда в ней этот талант проникать в суть вещей? Ты рисуешь легко и непринужденно. — Тео прикрыл глаза. — Будешь ли ты и в любви так же естественна? Какой она будет, твоя любовь? А вправе ли я вообще задаваться этим вопросом? Мне сорок пять, для тебя, считай, старик. Нас невозможно представить вместе, я опоздал, сам знаю, но… я тебя не отпущу. Несмотря ни на что — не отпущу». В этот момент он отчетливо понял, что точка возврата пройдена и назад уже не повернуть. Откинув голову, выбросив вверх руки, Тео набрал полную грудь солоноватого воздуха и рассмеялся. Конец его шальному кроссу по миру.
— Я остаюсь! — крикнул Тео в черное небо. — Здесь и с тобой, пока смерть не разлучит нас!
Он повернулся к морю. Маленькие, будто нарисованные корабли бриллиантами сверкали на темном бархате океана. Тео задумчиво вглядывался в горизонт. «Да, я люблю тебя, Нулани. Но за тобой едва-едва закрылись двери детства. Разве сумеешь ты постичь чудо поздней любви?»
Он мог бы быть ее отцом. Мистер Мендис, по рассказам Нулани, часто повторял маленькой дочке: «Там, за океаном, только Антарктика. Между нами и Антарктикой ничего нет. Никакой земли, ничего». Понимал ли эти слова ребенок? Тео пытался представить себе восприятие шестилетней Нулани. А потом вспомнилась Анна, и Тео увидел ее сквозь призму новых эмоций. Память вернула его на другой берег, к другому морю, где много лет назад он гулял вместе с Анной. Они только поженились, и он не мог знать, что после ее смерти время остановится. Зато сейчас, кажется, он начал понимать неразрывность жизни. В одну ночь воспоминания об Анне изменились и больше не причиняли боль. А счастливые дни их любви, словно крепкая бечева от воздушного змея, скрепили его нынешние чувства. Мертвые возвращаются, чтобы благословить нас, думал Тео. И, познав новую любовь, он всегда будет помнить прежнюю.
Тео вернулся лишь на рассвете и лег спать. Когда проснулся, Суджи накрыл стол на веранде и сообщил, что город гудит от страшной новости об убийстве двух министров с домочадцами.
— А мы видели… — пробормотал Тео.
Чтобы побыстрее уйти от темы, чтобы не портить день, он рассказал Суджи о поездке в Коломбо, обеде с друзьями, о Джулии и Рохане. На обед Суджи приготовил свежую рыбу и выжал лайм для Нулани. Но она не пришла.
— Верно, мать не пустила. Работу для нее нашла. — Суджи заметил, что Тео так и не прикоснулся к своей книге. За последний час он четыре раза открывал калитку и вглядывался в пустынную пыльную дорогу.
В неподвижном горячем воздухе звенели цикады, и полчища москитов вновь пошли в атаку. Нулани не появлялась. И Суджи, и Тео невольно прислушивались — не скрипнет ли калитка. Тео выбрал место для картин, куда не попадало бы солнце, Суджи сходил за молотком и помог повесить. А Нулани все не было. Что с ней стряслось? Тео был сам не свой от тревоги.
— Не волнуйтесь, сэр, — попытался успокоить его Суджи. — Моя приятельница из Суманер-Хаус говорила, что миссис Мендис очень горюет из-за отъезда сына. Верно, задала девочке работу, — повторил он.
Солнце клонилось к закату.
— Схожу к ним, пожалуй. Проверю, — сказал Тео.
— Сэр! Ничего хорошего из этого не выйдет. Или даже хуже будет. Она придет, обязательно. Как только сможет, сразу прибежит. Я уверен.
Перед наступлением темноты Тео вновь отправился на берег.
— Только не задерживайтесь, сэр! — крикнул вдогонку Суджи. — Говорят, комендантский час опять введут. Если увидите прожекторы — тут же назад! Они ж не разбираются, кто да почему, эти солдаты. Просто стреляют, и все тут.
Как всегда в такой час, берег был совершенно пуст. Отвернув лицо от ветра, Тео пытался разжечь трубку. И увидел Нулани. Сломя голову она бежала вдоль кромки воды, подгоняемая невидимыми демонами и суеверными страхами матери, прямиком к нему. Прижимая ее, как ребенка, к груди, пытаясь утешить, Тео впервые осознал, как сильно она зависит от него. И еще он увидел, заглянув ей в глаза, что к ней приходит понимание — возможно, слишком острое, слишком ясное — всего того, о чем до сих пор она не тревожилась. Нулани, он знал, лишь сейчас начала догадываться, чего может лишить ее война.
Роман охватывает четвертьвековой (1990-2015) формат бытия репатрианта из России на святой обетованной земле и прослеживает тернистый путь его интеграции в израильское общество.
Сборник стихотворений и малой прозы «Вдохновение» – ежемесячное издание, выходящее в 2017 году.«Вдохновение» объединяет прозаиков и поэтов со всей России и стран ближнего зарубежья. Любовная и философская лирика, фэнтези и автобиографические рассказы, поэмы и байки – таков примерный и далеко не полный список жанров, представленных на страницах этих книг.Во второй выпуск вошли произведения 19 авторов, каждый из которых оригинален и по-своему интересен, и всех их объединяет вдохновение.
Какова роль Веры для человека и человечества? Какова роль Памяти? В Российском государстве всегда остро стоял этот вопрос. Не просто так люди выбирают пути добродетели и смирения – ведь что-то нужно положить на чашу весов, по которым будут судить весь род людской. Государство и сильные его всегда должны помнить, что мир держится на плечах обычных людей, и пока жива Память, пока живо Добро – не сломить нас.
Какие бы великие или маленькие дела не планировал в своей жизни человек, какие бы свершения ни осуществлял под действием желаний или долгов, в конечном итоге он рано или поздно обнаруживает как легко и просто корректирует ВСЁ неумолимое ВРЕМЯ. Оно, как одно из основных понятий философии и физики, является мерой длительности существования всего живого на земле и неживого тоже. Его необратимое течение, только в одном направлении, из прошлого, через настоящее в будущее, бывает таким медленным, когда ты в ожидании каких-то событий, или наоборот стремительно текущим, когда твой день спрессован делами и каждая секунда на счету.
Коллектив газеты, обречённой на закрытие, получает предложение – переехать в неведомый город, расположенный на севере, в кратере, чтобы продолжать работу там. Очень скоро журналисты понимают, что обрели значительно больше, чем ожидали – они получили возможность уйти. От мёртвых смыслов. От привычных действий. От навязанной и ненастоящей жизни. Потому что наступает осень, и звёздный свет серебрист, и кто-то должен развести костёр в заброшенном маяке… Нет однозначных ответов, но выход есть для каждого. Неслучайно жанр книги определен как «повесть для тех, кто совершает путь».
Секреты успеха и выживания сегодня такие же, как две с половиной тысячи лет назад.Китай. 482 год до нашей эры. Шел к концу период «Весны и Осени» – время кровавых междоусобиц, заговоров и ожесточенной борьбы за власть. Князь Гоу Жиан провел в плену три года и вернулся домой с жаждой мщения. Вскоре план его изощренной мести начал воплощаться весьма необычным способом…2004 год. Российский бизнесмен Данил Залесный отправляется в Китай для заключения важной сделки. Однако все пошло не так, как планировалось. Переговоры раз за разом срываются, что приводит Данила к смутным догадкам о внутреннем заговоре.
Стивен Фрай, подтверждая свою репутацию человека-оркестра, написал историю классической музыки, которую вы и держите в руках. Но если вы думаете, что знаменитый острослов породил нудный трактате перечислением имен и дат, то, скорее всего, вы заблудились в книжном магазине и сухой учебник стоит поискать на других полках. Всех же остальных ждет волшебное путешествие в мир музыки, и гидом у вас будет Стивен Фрай с его неподражаемым чувством юмора.Разговор о серьезной музыке Фрай ведет без намека на снобизм, иронично и непринужденно.
Стивен Фрай и Хью Лори хороши не только каждый сам по себе, превосходен и их блестящий дуэт. Много лет на английском телевидении шло быстро ставшее популярным «Шоу Фрая и Лори», лучшие скетчи из которого составили серию книг, первую из которых вы и держите в руках. Если ваше чувство смешного не погибло окончательно, задавленное «юмором», что изливают на зрителя каналы российского телевидения, то вам понравится компания Фрая и Лори. Стивен и Хью — не просто асы утонченной шутки и словесной игры, эта парочка — настоящая энциклопедия знаменитого английского юмора.
Одри Унгар не видела отца двадцать лет. Профессиональный игрок в покер, он уехал из дома, когда ей было двенадцать, и навсегда исчез из ее жизни. И вот Одри уже за тридцать, и теперь она сама балансирует на грани кризиса среднего возраста. Чтобы вновь обрести себя, Одри решает найти отца, однако выясняется, что сделать она это может, только если сама станет профессиональной картежницей. Но мало научиться играть в карты — надо еще проникнуть в закрытый мир игроков. И ключом в этот мир становится Большой Луи, сварливый гигант, который боится выходить из своей крохотной квартирки на верхотуре дома-башни.
Адриан Моул возвращается! Фаны знаменитого недотепы по всему миру ликуют – Сью Таунсенд решилась-таки написать еще одну книгу "Дневников Адриана Моула".Адриану уже 34, он вполне взрослый и солидный человек, отец двух детей и владелец пентхауса в модном районе на берегу канала. Но жизнь его по-прежнему полна невыносимых мук. Новенький пентхаус не радует, поскольку в карманах Адриана зияет огромная брешь, пробитая кредитом. За дверью квартиры подкарауливает семейство лебедей с явным намерением откусить Адриану руку.