Мощи святого Леопольда - [5]

До ужина было еще много времени, но Роха уже ошивался у трактира, внутрь не шел, трактирщик его бы выпер вон. Сидел на бочке рядом, выставив на улицу свою деревянную ногу. Грелся на солнце.

Они зашли в трактир, теперь трактирщик даже не морщился, принимая заказ. На Роху смотрел со лживой ласковостью.

— Ишь, подлец, брезгует, — скалился Скарафаджо, усаживаясь на лавку.

— Ты постирал одежду, может тебя, и не гнали бы, — заметил Волков, настроение у него было хорошее после аудиенции у канцлера.

— Ладно-ладно постираю, велю старухе своей, — обещал Роха, и предупредил, — я закажу пиво, только денег у меня нет.

— Заказывай все что хочешь, — сказал солдат.

— Все? И свинину? Окорок? Сто лет не ел окорока, — не верил Скарафаджо.

— Окорок ему, и сыр, хороший сыр давай, и колбасу кровяную.

— Ту, в которой чеснока побольше, — уточнил Роха.

— И бобы с тушеной говядиной. И пива два кувшина, — заказал Волков.

— Неужто все сожрем? — веселился, тряся бородой Скарафаджо.

— Ты думаешь, мне некого кормить кроме тебя? — спросил Солдат.

— Помню-помню, у тебя и семья и холопы.

— Семьи у меня нет.

— А девка та красивая значит твоя… — догадывался Скарафаджо.

— Значит…

— А малая? Худая в добром платье?

— Какая тебе разница, — Волков не хотел говорить на эту тему с ним.

— Да ни какой. Завидую просто. Все у тебя есть, да! Ты молодец, Фолькоф, всегда был молодцом, всегда знал, где самый жир.

— Про жир я знал не больше твоего, — заметил солдат.

— Да брось, ты из всех наших, один, кто знал, как поближе к офицерам быть. Как дружбу с ними водить. За столами с ними сиживать.

Вроде, как и простые слова, но солдата они задевали.

— Что ты несешь? — сухо спросил он.

— Да я не в упрек, Фолькоф. Но тебя все считали в роте пронырой. Офицерским любимчиком.

— Кто все? — мрачнел солдат.

— Да все, вся наша рота! Вся наша корпорация. Бителли считал тебя пронырой. И все остальные тоже, особенно после того как пропали пятьсот шестьдесят дукатов, что мы нашли в обозе под Виченцей.

— Их украл лейтенант Руфио, все это знают.

— Да-да, Руфио, вот только нашли их мы, а отдал их лейтенанту ты.

— Так положено по контракту, знаешь, что такое контракт? И не я принимал решение, так решили старшины, и корпоралы. А Руфио был батальонный маршал, он хранил все деньги, — Волков пристально смотрел на Роху.

— Да, я знаю, что такое контракт, я знаю, кто такой батальонный маршал, — Скарафаджо так же не отрывал глаз от солдата. — Да только вот в ту ночь, когда Руфио сбежал, ты разводил караулы.

— Что? — солдат глядел на сослуживца, думал, что и за оружие можно взяться.

— Это не я, это Бителли всем рассказывал. Не кипятись ты.

Солдат больше не хотел с ним разговаривать. Он просто спросил:

— Ты готов подтвердить свои обвинения железом?

— Чего? Да ты рехнулся, в самом деле? Да плевать мне на те дукаты, даже если ты и поделил их с Руфио. Что было — то быльем поросло. Давай лучше жрать. Ишь, придумал, я бы еще подумал бы драться с тобой, будь я на двух ногах, крепко бы подумал, а с одной ногой ты меня подрежешь как новобранца.

Расторопная баба стала носить на стол тарелки с едой.

— Жри, у меня с тобой жрать желания нет боле, — сказал солдат вставая, и поднося кулак к носу Рохи, — еще раз увижу тебя тут…

А Роха вдруг схватился за руку солдата своими руками, тоже вскочил и заговорил:

— Бить хочешь? Бей! Зарезать хочешь — режь, только пообещай, что за моими спиногрызами присмотришь.

Солдат вырвал у него руку.

— И уйти мне некуда, — продолжал Скарафаджо, садясь на лавку снова, — жена у меня тощая как бродячая собака и злая как цепная. И детей двое. И все жрать хотят. И за кров нужно платить. А к тебе я пришел не жрать, дело есть хорошее, тебе по плечу будет, умный ты. А мне одному его не осилить.

Солдат молчал, смотрел на Роху, все еще желая ему врезать.

— Ну чего ты, садись, скоро люди придут, расскажу тебе о деле.

Волков нехотя сел, сидел угрюмый, ему не хотелось знать, что за дело затеял Скарафаджо.

А тот стал, есть, да так, как будто не ел пару уже дней.

— Не подавился бы так жрать, — холодно заметил солдат, которого Роха просто раздражал.

Тот усердно жевал, и вместо того что бы ответить Волкову стал размахивать рукой, привлекая к себе внимание. Солдат взглянул.

У двери стояли двое бродяг. Ну, почти бродяг. Один невысокий южанин в замызганной одежде, а один явно местный, высокий рыжий, тоже не богатый на вид. Они завидели Роху, подошли к столу. Скарофаджо звал их сесть, даже подвинулся на лавке, но эти двое кланялись и стояли, ждали приглашения от Волкова. А тот не торопился их звать, разглядывал беззастенчиво.

— Вот, Фольков, — заговорил Роха, — это наши друзья. Пригласи их за стол, и мы разъясним тебе наше дело.

— Роха сказал, что собрались вы зарезать купчишку, какого то, на мосту, что у южного леса, там место удобное, — заговорил солдат со зловещей усмешкой. — Я согласен, зарежем мерзавца, но пол талера у него хоть будет?

Двое пришедших отчаянно мотали головами не соглашаясь резать купца. Смотрели на него с ужасом.

— Да не пугай ты их, чертов головорез, — серьезно сказал Скарафаджо, — у честных людей от твоих шуток живот скрутить может, за стол их лучше позови, они, не знаю даже, когда ели.