Моруроа, любовь моя - [60]
Автономистское большинство Территориальной ассамблеи решило направить в Париж специальную делегацию, чтобы отстоять конституционное право территории на автономию и даже на полную независимость. На делегацию была также возложена еще одна, не менее важная задача — добиться немедленного освобождения Пуванаа. Если не помогут юридические и политические аргументы, можно сослаться на соображения гуманности, поскольку 16 февраля Пуванаа перенес инсульт и все говорило за то, что дни его сочтены. Сэнфорд тогда же потребовал, чтобы Пуванаа было разрешено вернуться на родину; нельзя же обречь его на смерть в непрезентабельном доходном доме в предместье Парижа, куда власти перевели его два года назад после странного помилования. Правительство не ответило на ходатайство Сэнфорда, и, поскольку Пуванаа таким образом был обречен умереть в изгнании, делегация на худой конец могла хотя бы скрасить его последние дни своим присутствием.
21 марта 1968 года Территориальная ассамблея постановила направить в Париж своего председателя Жана Милло, заместителя председателя Джона Теарики и депутата Анри Бувье; четвертым членом делегации был депутат Национального собрания Сэнфорд. Поскольку автономисты всегда порицали дурной обычай по всякому поводу направлять делегации в Париж за счет территории, делегаты решили сами оплатить свою поездку.
Как только постановление было предано гласности, губернатор, конечно же, поспешил известить об этом новом шаге своего шефа, министра Бийота. Министр немедленно ответил, что «ни он, ни кто-либо другой из членов правительства не примет делегацию». Сочтя это блефом, члены делегации уложили чемоданы и объявили, что намереваются вылететь 29 марта рейсовым самолетом. После чего получили от губернатора письмо, в котором он объяснял, почему именно министр Бийот не может их принять. Дескать, они допустили серьезную юридическую ошибку, заплатив за билеты из своего кармана, ибо теперь (тут губернатор торжествующе сослался на кучу мудреных параграфов) их нельзя рассматривать как официальных представителей.
Более неудачного аргумента он не мог придумать, потому что в этот же день депутаты Ванизет и Бэмбридж, представляющие верное французскому правительству меньшинство Территориальной ассамблеи, объявили, что тоже намереваются лететь за свой счет в Париж, чтобы убедить Бийота и его коллег не слушать автономистов. Пришлось губернатору срочно забыть все, что он говорил о самовольных действиях никем не уполномоченных депутатов. К тому же в самолете, совершившем промежуточную посадку на Таити по пути в Париж, находилась делегация автономистов Новой Каледонии.
Эта пестрая компания прибыла в Париж в субботу, но как только в понедельник утром 1 апреля открылись правительственные учреждения, полинезийская и новокаледонская делегации обратились к министру по делам заморских территорий с просьбой принять их.
Через два дня Сэнфорд получил такой ответ от Пьера Анжели, секретаря Бийота:
«Господа депутаты!
Министр Бийот поручил мне подтвердить получение письма, которое вы направили ему 1 апреля.
По причине большой занятости министр Бийот не может принять вас в ближайшее время, поэтому он просил меня принять вас вместо него.
Соответственно я охотно побеседую с вами в пятницу 5 апреля, в 11.30, если вас устраивает это время».
Сэнфорд и остальные делегаты не видели смысла в том, чтобы встречаться с автором письма. Что может сделать секретарь? Передать услышанное от них шефу. С таким же успехом они могут сами написать министру. Одновременно они узнали из газет, чем Бийот был так занят в тот самый день, когда поручил Анжели послать им уклончивый ответ. Министр провел продолжительную беседу с двумя самозванными представителями партий меньшинства Французской Полинезии, Ванизетом и Бэмбриджем. Г^осле этой «встречи на высшем уровне» Бийот сообщил прессе, что «правительство отнюдь не намеревается удовлетворять требование о внутренней автономии, выдвинутое некоторыми депутатами». В ответ полинезийская и новокаледонская делегации опубликовали заявление, в котором указывали, что речь идет не о некоторых депутатах, а о партиях большинства в данных колониях. Вслед за тем они направили Бийоту новое письмо, настаивая, чтобы министр незамедлительно принял их.
Поскольку ссылка на «занятость» уже не годилась, Бийот на этот раз поручил секретарю ответить, что поставленные делегацией «вопросы носят политический характер, а потому правительство не будет их обсуждать». Члены делегации спокойно возразили на это: 1) они вовсе не намереваются обсуждать какие-либо политические вопросы, хотя при желании имеют на это право, поскольку подобно голлистским министрам и депутатам во Франции они избраны народом для того, чтобы проводить в жизнь определенную политическую программу; 2) вопросы, которые они собираются обсудить с Бийотом, относятся к юридически-административной и морально-этической областям, ибо речь идет отчасти о необходимой реформе системы управления территорией, отчасти о вопиющей несправедливости, заключающейся в том, что Пуванаа обречен умереть на чужбине.
