Моруроа, любовь моя - [53]

Если вы стоите за свободу, если вы любите свою полинезийскую родину и хотите добра своему народу, настоятельно призываю принять следующую резолюцию:

«В связи с указом от 11 декабря 1932 года о распространении некоторых печатных изданий, ныне применяемым во Французской Полинезии, депутаты Территориальной ассамблеи напоминают о Декларации прав человека 1789 года, а также о положениях Конституции 4 октября 1958 года и требуют, чтобы упомянутый устаревший указ, пережиток былой колониальной эпохи, осужденный самим генералом де Голлем, немедленно был отменен, чтобы таитянский язык вновь получил признание во Французской Полинезии наравне с французским языком!»

После единодушного утверждения Постоянным комитетом резолюция без всяких изменений была единогласно одобрена Территориальной ассамблеей 29 мая 1967 года.

Когда пишутся эти строки (то есть много лет спустя), правительство Франции все еще не удовлетворило справедливое пожелание таитян.

24. УКАЗ 1879 ГОДА

Вплоть до 1966 года, когда в присутствии де Голля состоялся первый зловещий взрыв, французское правительство заверяло, что будет довольствоваться испытаниями раз в два года. Однако первая серия испытаний ясно показала, что военные специалисты очень мало продвинулись вперед после переезда из Сахары на острова Туамоту. А потому де Голль приказал любой ценой ускорить дело. Это означало, что новая серия взрывов будет произведена на Моруроа уже в 1967 году. Свое сообщение об этом руководитель ЦТИ, адмирал Жан Лоррэн в сентябре 1966 года сопроводил следующими интересными сведениями:

«Испытания 1967 года, вероятно, начнутся в июне, когда направление ветра снова будет благоприятным. Намечено несколько взрывов, но они будут слабее произведенных в этом году; бомбы будут подвешены на аэростате. Задача новой серии — накопить необходимый опыт для взрыва водородной бомбы в 1968 году. Наша главная проблема — как избавиться от радиоактивных веществ на полигоне после каждого испытания, чтобы быстро приступить к подготовке следующего. Так, в этом году Моруроа перестанет быть опасным для человека только в ноябре 1966 года, а Фангатауфа — только в январе 1967 года. Лучшим выходом было бы покрыть оба эти атолла бетоном. Бетонные плиты гораздо легче очищать, чем природный коралловый массив атоллов».

Вся французская печать в это время обсуждала еще одну, гораздо более серьезную проблему, с которой столкнулись атомщики. Франции до тех пор не удалось произвести ни единого грамма урана-235, необходимого для создания водородных бомб. Заводы в Пьерлате получили новые крупные ассигнования, позволяющие расширить и ускорить исследования в 1966–1967 годах. Тем не менее летом заводские специалисты были все так же далеки от цели. Пришлось руководству ЦТИ, как и в прошлом году, ограничиться взрывами уже испытанных ранее плутониевых бомб, вместо того чтобы, как планировалось ранее, изготовить запал для водородной бомбы.

В свете такой задержки французской ядерной программы, предсказанной всеми специалистами, естественно спросить, почему базы на Туамоту строили в спешке, не считаясь с расходами и судьбами людей. Ответ прост: гонка была совершенно ни к чему.

Первой местной реакцией на сообщение адмирала Лоррэна о возобновлении ядерных испытаний уже в 1967 году был протест новоизбранных муниципальных советников Папеэте, которых особо тревожило, что будет с разными видами тунца, составляющими основную пищу населения. В водах вокруг Моруроа тунец водился в огромном количестве, и несущая там сторожевую службу французская эскадра, разумеется, не могла разогнать рыб с такой же легкостью, с какой она отгоняла посторонние суда. Не могла она контролировать и окружающие острова, чтобы помешать островитянам есть зараженную радиоактивными веществами рыбу, приплывшую от Моруроа. Не говоря уже о входящих в ежедневный рацион островитян улитках турбо, двустворчатых и головоногих моллюсках, в тканях которых накапливаются разносимые ветром вредные радиоактивные вещества.

Еще до первой серии взрывов в 1966 году Теарики обратился в Париж к руководителю французского Комиссариата по атомной энергии, профессору Перрену с просьбой дать более точную информацию о степени угрозы радиации и о мерах по защите гражданского населения. Перрен сразу составил ответ. Однако с непростительной в данном случае профессорской рассеянностью он позабыл отправить письмо авиапочтой, и Теарики получил его лишь через два месяца, 19 июля 1966 года, когда уже было произведено два взрыва! К тому же запоздавшие объяснения звучали не очень убедительно. Вот что писал профессор Перрен:

«При всех обстоятельствах мы должны считаться с возможностью локальных осадков в населенных областях. Такие осадки влекут за собой сильное радиоактивное заражение океана, которое, однако, быстро ослабевает, поскольку большинство радиоактивных веществ скоро распадаются. Конечно, наряду с ними есть более радиоактивные вещества с более длительным периодом распада, такие, как стронций-90 и цезий-137. Они представляют опасность для океанской среды и для рыбы, и эти проблемы следует изучить с величайшей тщательностью, учитывая важную роль морских продуктов в питании полинезийцев. Для начала необходимо запретить высадку людей на необитаемых атоллах, подвергшихся локальным осадкам, пока не будет установлено, что радиация вновь упала до достаточно низкого уровня.