Морской наёмник - [48]
не сильны, но в приметах разных, земных и небесных, знаках явных и тайных, явлениях, благоприятных и вредоносных, разбираются не хуже Валленштейновых прихлебателей[83] высокооплачиваемых.
К новому человеку все липнут: не нальёт, так хоть новость, может, какую расскажет. И тут им всем крупно повезло: последующие дни только новенького, рты раззявив, и слушали. Говоруном он оказался занятным и человеком бывалым, что сразу и продемонстрировал. Так, на прямое предложение обменять его аванс на несколько кружек пития хмельного, а их уже непосредственно употребить, громогласно презрительно заявил:
— Аванс! Да я за день на паперти больше огребал! — И пока все глазами хлопали — смеяться над шуткой или начинать вправлять мозги за жадность-наглость? — он, не оставив на физии и следа былого пренебрежения (а мим из него был ещё тот!), широчайше улыбнулся во все свои изрядно подгнившие зубы и выдал: — Тем более такую малость прогулять треба, раз ни толку с неё, ни проку!
А ещё через мгновение из серёдки радостно взревевшей и быстро двинувшейся по направлению к маркитантским балаганам толпы доносился его кипевший ровно искренним негодованием голос:
— Если будут столько платить, я уйду. Ей-бо, дезертирую, не удержите!
Но пути встретился им немного пьяный и явно чем-то раздосадованный Гюнтер.
«Ах ты, жук! На шармачка, что ль, сподобился вмазать?! — изумился тогда Михель. — У наших-то уж какой день ни полушечки! Или добыл где втихомолку да так же тайком и пропил?!»
Гюнтер, верно, уже прослышал, кто и откуда объявился: Михель всегда поражался его способности одним из первых выведывать новости. Словно сотня лазутчиков-слухачей из Гюнтеровых рук кормилась, бесперебойно за то и в поте лица выведывая для него и разнюхивая. Посему, видно, отнюдь не случайно они с ним столкнулись. Гюнтер сразу определил, что в роте объявился новый любимчик, может быть даже лидер, и немедленно решил вмешаться. Поскольку вновь примкнувшие пропустили представление новичка, кто-то довольно громко поинтересовался именем весельчака, и тот так же громогласно им ответствовал.
Гюнтер фыркнул, ровно стреноженная лошадь, только что не заржал, сразу замкнув внимание на себе:
— Пролем, мне показалось, тебя кличут? — И, останавливая протестующий жест, напористо продолжил: — Нет, ты не Поль, или как там ещё. Ты именно Проль, голь перекатная![84] Ведь ещё древние заметили, что от нищих государству пользы никакой.
— Местный Иоанн Златоуст[85], полагаю? Или, может быть, Молот Еретиков? Чешет, ровно протестантский пастор перед подвыпившими бюргерами...
Михель вдруг обнаружил, что хохочет над Гюнтером во всё горло и ничего не может с собой поделать. Что творилось с остальными — и передать трудно: всем Гюнтер со своими нравоучениями да ханжеством изрядно надоел, вот солдаты и выражали крайнюю степень довольства, видя этого гордеца и умника поверженным. Хотя бы и в словесной дуэли. Дополнительную пикантность ситуации придало то, что и остальные М и Г не поддержали своего духовного вождя, как обычно бывало. Напротив, по примеру Михеля надрывали животики. Наблюдать редкое зрелище — покрасневшего как рак в кипятке Гюнтера — было для многих верхом блаженства.
Новобранец же первым примиряюще поднял руки:
— Хорошо, пусть я буду зваться по-твоему — Проль. Я ведаю, многих ландскнехтов только по кличкам и знают. Но тогда и мне позволь обращаться к тебе подобным образом. Чтобы по справедливости! Так что будешь ты отныне не Зепп...
— Я и так не Зепп! — заревел Гюнтер, но новичок пропустил его возглас мимо ушей.
— ...а ЗП.
— А что такое — ЗП? — громко поинтересовался кто-то в толпе.
— До меня, кажись, допёрло! — заорал другой весёлый голос. — Это ж Задница в Перьях!
Бедный Гюнтер то краснел, то бледнел, то прямо-таки бурел на глазах, нервно тиская оружие. Броситься ему сейчас на обидчика — верная погибель: проткнут десятком шпаг, и пикнуть не успеешь. Даже если случится чудо и одолеешь всех пересмешников, профос выскочит как чёртик из декоративной табакерки. От него уж точно ноги не унесёшь: спровоцировать кровавую драку посреди лагеря?! — да за такое расправа беспощадная, безотлагательная!
— Поупражняемся в остроумии в корчме, господа храбрые ландскнехты. Если ЗП возражать не будет.
Нет, новичок явно не трусил и примирения не искал. Он, наоборот, прямо-таки напрашивался на стычку, чувствуя за собой силу.
«А вот это ты, милок, зазря, — Михель машинально подвёл подсчёт сил. На случай неприятностей. — Вон, Ганс-то возле тебя так и вьётся. Не знаю, что там успеет Гюнтер, но этот-то малый, случись что, точно тебе горло перехватит. Или кишки из темницы брюха прямо под ноги, на травку погулять выпустит. И Гийомово петушиное перо на шляпе прям у тебя над затылком нависло. Да ведь и я: хоть смеюсь над Гюнтером, но не против Гюнтера. Так что остри, остри, да шпагу не перегибай — не то либо она переломится, либо ты без пальцев останешься».
— Я предлагаю, добрейший ЗП, скинуться на кружку тому удальцу, кто ближе всех подкрадётся к разгадке. Ты-то уж, верно, давно догадался, что я имел в виду. Пойдём с нами, прочих послухаем — судьёй будешь.
Первая половина XVII века. Европа погрязла в очередной бестолковой и жестокой войне — Тридцатилетней. Главный герой романа, ландскнехт Михель, после ряда смертельных приключений решает сменить «профиль деятельности» и заделаться пиратом. Для этого ему необходимо захватить корабль. Судьба забрасывает Михеля на борт китобоя «Ной». Но кровавые события прошлого постоянно преследуют бывшего наёмника... Новый роман известного писателя Сергея Удота является первой книгой дилогии «Неприятие крови» о приключениях наёмника Михеля.
Принятое Гитлером решение о проведении операций германскими вооруженными силами не являлось необратимым, однако механизм подготовки вермахта к боевым действиям «запускался» сразу же, как только «фюрер и верховный главнокомандующий вооруженными силами решил». Складывалась парадоксальная ситуация, когда командование вермахта приступало к развертыванию войск в соответствии с принятыми директивами, однако само проведение этих операций, равно как и сроки их проведения (которые не всегда завершались их осуществлением), определялись единолично Гитлером. Неадекватное восприятие командованием вермахта даты начала операции «Барбаросса» – в то время, когда такая дата не была еще обозначена Гитлером – перенос сроков начала операции, вернее готовности к ее проведению, все это приводило к разнобою в докладываемых разведкой датах.
После Октябрьской революции 1917 года верховным законодательным органом РСФСР стал ВЦИК – Всероссийский центральный исполнительный комитет, который давал общее направление деятельности правительства и всех органов власти. С образованием СССР в 1922 году был создан Центральный исполнительный комитет – сначала однопалатный, а с 1924 года – двухпалатный высший орган госвласти в период между Всесоюзными съездами Советов. Он имел широкие полномочия в экономической области, в утверждение госбюджета, ратификации международных договоров и т. д.
Книга «Дело Дрейфуса» рассказывает об обвинении капитана французской армии, еврея по национальности, Альфреда Дрейфуса в шпионаже в пользу Германии в конце XIX века. В ней описываются запутанные обстоятельства дела, всколыхнувшего Францию и весь мир и сыгравшего значительную роль в жизни французского и еврейского народов. Это первая книга о деле Дрейфуса, изданная в России. Она открывает перед читателем одну из самых увлекательных страниц истории XIX века. Автор книги, Леонид Прайсман, израильский историк, известен читателю своими монографиями и статьями об истории терроризма и Гражданской войны в России.
Далеко на востоке Англии затерялся край озер и камышей Рамборо. Некогда здесь был город, но теперь не осталось ничего, кроме руин аббатства и истлевших костей тех, кто когда-то его строил. Джоанна Хейст, незаконнорожденная с обостренным чувством собственного достоинства, живет здесь, сколько себя помнит. Гуляет в тени шотландских елей, штурмует развалины башни, разоряет птичьи гнезда. И все бы ничего, если бы не злая тетка, подмявшая девушку под свое воронье крыло. Не дает покоя Джоанне и тайна ее происхождения, а еще – назойливые ухаживания мистера Рока, мрачного соседа с Фермы Мавра.
Когда немецкие войска летом 1941 года захватили Екатерининский дворец, бывшую резиденцию русских царей, разгорелась ожесточённая борьба за Янтарную комнату. Сначала ее удалось заполучить и установить в своей резиденции в Кёнигсберге жестокому гауляйтеру Коху. Однако из-за воздушных налётов союзников на Кёнигсберг ее пришлось разобрать и спрятать в секретной штольне, где Гитлер хранил похищенные во время войны произведения искусства. После войны комната исчезла при загадочных обстоятельствах. Никакая другая кража произведений искусства не окутана такой таинственностью, как исчезновение Янтарной комнаты, этого зала из «солнечного камня», овеянного легендами.
Эта книга — повесть о необыкновенных приключениях индейца Диего, жителя острова Гуанахани — первой американской земли, открытой Христофором Колумбом. Диего был насильственно увезен с родного острова, затем стал переводчиком Колумба и, побывав в Испании, как бы совершил открытие Старого Света. В книге ярко описаны удивительные странствования индейского Одиссея и трагическая судьба аборигенов американских островов того времени.
Ранним утром 13 октября 1307 года по тайному приказу короля Филиппа IV по всей Франции начались аресты членов Ордена Храма, а имущество и казна захвачены. В тот же день из порта Ла-Рошель отплыли в неизвестном направлении семнадцать кораблей тамплиеров, а юный граф Гитар де Боже сумел тайно покинуть Париж, забрав с собой одну из святынь Ордена. Спустя шестьсот лет к владельцу похоронного бюро в Киеве Ванику Бабаяну явился странный человек и предложил сделать тайное захоронение на заброшенном кладбище за огромные деньги, а затем и стать хранителем могилы.
Великий князь Московский и Владимирский Василий I Дмитриевич (1371—1425) был старшим сыном Дмитрия Ивановича Донского и правил Московским государством без малого 36 лет. При этом в отечественной истории о нём сохранилось очень мало сведений, а памятник — всего один! А ведь при Василии Дмитриевиче Московское государство расширило свои владения почти вдвое, замирилось и заручилось поддержкой Великого княжества Литовского, а ханы Золотой Орды лишь единожды покусились на Москву, да и то безрезультатно! И главное — никаких внутренних дрязг и междоусобных конфликтов, на земле Московской наступили долгожданные мир и лад. В новом увлекательном романе известный писатель Юрий Торубаров воздаёт должное этому мудрому и дальновидному правителю, достойному наследнику победителя Куликовской битвы! Книга издаётся в авторской редакции.
1395 год. После победы на Куликовом поле прошло полтора десятка лет, а судьба Русской Земли вновь висит на волоске.«Над городом и окрестностями плыл звук соборного колокола — бам-м-м, бам-м-м, бам-м-м! Просыпайся, Русь, бери оружие в руки: враг у ворот!»Разгромив Золотую Орду и покорив Крым, грозный ТАМЕРЛАН идет войной на Москву. Уже пало Елецкое княжество, непобедимое войско Тимура штурмует пограничный город:«Завыла боевая труба, и гулямы ринулись в атаку. Причём — конно! Подскакав вплотную, они круто поворачивали коней, прямо с них прыгали на деревянную стену и карабкались вверх, цепляясь за воткнутые копья и помогая себе ножами.
Опер всегда опер — что в наши дни, что в Российской империи при Екатерине Великой. И как его ни называй — «следаком» МУРа или розыскником юстиц-коллегии, — его служба из века в век остается неизменной: раскрывать преступления, ловить уголовников, карать душегубов.Ведь и при матушке-императрице, в «золотой век» Екатерины, хватало грабителей и убийц. За парадными фасадами империи таятся темные подворотни, гиблые трущобы и бандитские притоны. На востоке полыхает Пугачевский бунт. В Москве орудует шайка фальшивомонетчиков.